Один эпизод и целая жизнь

Лошадь медленно плетется, она хорошо знает дорогу, а Зариф ушла мыслями в далекое, как ей казалось, прошлое.

Вот она видит себя в родном селении Уллубий-аул в Дагестане веселой, счастливой девчонкой, окруженной любовью родителей и единственного брата, вспоминает, как они играли, смеялись, бегали.

Вот Зариф пошла в школу — ей очень хотелось учиться. Она была старательной, любознательной ученицей, хотя и озорной хохотушкой. Четыре класса окончила на «хорошо». Учиться бы да учиться.

Ан нет! Ясный солнечный день вдруг стал для их семьи ненастным: забрали отца и увезли в Махачкалу. Что он мог кому плохого сделать? Знали сельчане его как неутомимого труженика. Минуты не посидит на годекане, все в делах. И дом благодаря ему был заметен во всем селе. Зариф казалось, что он был большим-большим, светлым, высоким. С огромной верандой. Корова и бык стояли в загоне, во дворе – домашняя птица. Семья не нуждалась, но и не шиковала. Лишнего не было. За что могли забрать отца? Позже прошел слух: семью Мирзаевых признали кулацкой. В таком же положении оказались еще несколько семей.

Вскоре пришли какие-то люди и сказали, чтобы все домочадцы срочно собирались. С собой — только носильные вещи и постель, 2 мешка муки. Все!

Мать слегла, тяжелый недуг приковал ее к постели, подняться она уже не смогла. Ее, больную, одинокую, пришлось оставить, а Зариф с братом отправили в Махачкалу, там к ним присоединился отец. Всех погрузили в теплушки и отправили в Казахстан. Мать через полгода умерла, так и не повидав своих близких.

Пять лет войны — одно черное тяжелое пятно. Но дождались-таки светлых дней, начали возвращаться мужчины, жизнь стала вроде бы легче. Война закончилась, а Расул продолжал служить в армии. Но вернулся и он.   Сыграли свадьбу, и передала Зариф свое бригадирство мужу

На этом детство Зариф закончилось. 12 лет, 4 класса образования — вот все, что досталось от детства. Работать ей пришлось как взрослой. Стужа, холод, голод, надеть нечего. Полураздетые люди выходили обрабатывать казахстанские степи. Попробуй не выйди.

Однажды Зариф не пошла на работу, взбунтовалась душа, да и босиком много не сделаешь. Тут же строгий надзиратель пришел за девочкой, а  спрятаться негде. Жили в общем бараке — по комнатке на семью, если можно было назвать стойло для лошади комнатой. Попала в карцер, а еще стали днем и ночью гонять на работы. От всего этого ноги так отекли, что она не могла двигаться.  Только тогда отправили подлечиться.

С годами жизнь стала чуточку налаживаться. Зариф возглавила свекловодческое звено. Пошли хорошие урожаи. Девушка работала на совесть. Однажды зашел сосед, друг отца, тоже высланный из Дагестана, и говорит: «Слушай, кунак, дочь-то твоя расцветает. Посмотри только! А я думаю, чего это Расул зачастил к вам. Конечно, такая краса кого хочешь приворожит!» Пошутили мужчины, а Зариф украдкой глянула в затемненное стекло: на нее смотрела статная, чернокосая красавица с лукавым взглядом больших глаз.

«Неужели Расул на меня внимание обратил? — промелькнула мысль. — Да ну, столько девушек вокруг!» — тут же отогнала от себя даже мысли о парне. Расул был у них бригадиром. Нет-нет да заворачивал в звено Зариф якобы посмотреть, как работают девушки, в чем нуждаются. «Это по работе!», — старалась сдержать себя Зариф.

… Второй раз в жизни девушки ясный солнечный день вдруг превратился в мрачный — грянула война. Мужчин отправили на фронт. Ушел и Расул, передав свое бригадирство Зариф. «Не подведи, я верю в тебя. И жди меня!» — шепнул парень, улыбнулся и исчез на долгие годы.

Война – ведьма кровожадная. Уже стали приносить в поселок похоронки, женщины надевали вдовьи одежды. Нужно было, зажав свое сердце в кулак, найти слова утешения, надежды, чтобы поднять измотанных войной людей и заставить их работать. Вот тут-то и оказывал большую услугу девушке ее характер: дружелюбие, сердечность, внимание, умение выслушать собеседника, сопереживать его горю. Саму ее спасали редкие письма от Расула.

Пять лет войны — одно черное тяжелое пятно. Но дождались-таки светлых дней, начали возвращаться мужчины, жизнь стала вроде бы легче. Война закончилась, а Расул продолжал служить в армии. Но вернулся и он.   Сыграли свадьбу, и передала Зариф свое бригадирство мужу.

Дети пошли, хозяйство, дом, работа. Но мысленно они оба возвращались в Дагестан. Как только разрешили, собрались Гаджиевы и поехали на родину.

Мы сидели с тетей Зариф во дворе ее дома и вспоминали прожитые годы.

— Тетя Зариф, а когда вам присвоили звание Героя Социалистического Труда? Ведь это звание просто так не давали. Тем более дочери раскулаченных родителей.

— В 1947 году урожай свеклы в моей бригаде был отменный. Собрали по 814 центнеров с гектара при задании 400. Вот и дали мне Героя.

— Не было ли обиды? Все-таки советская власть вас, вашу семью очень обидела.

— Обижаться времени не было, мы работали. Да и на кого обижаться? Ведь мы тогда считали, что все делалось по закону, и надеялись, что справедливость восторжествует.

Сколько доброты, душевного тепла у этой женщины! Я ни разу не видела ее озлобленной на свое прошлое, проклинающей тех, кто заставил их так страдать.

— Вы приехали, вернулись в родной Дагестан. Вы — Герой Соцтруда, муж — участник войны. Дали вам жилье, вернули ваши дома…

— Никто ничего нам не вернул. Мы жили на квартире. Работали, потихонечку сами строили себе дом. Дети росли. У нас их пятеро: три дочки и два сына.

Бог дал нам с Расулом хороших, заботливых детей, чудесных внуков, есть уже и правнуки. У каждого теперь своя семья. Но дети нас не забывают, внуки и правнуки — тоже. Что нам еще просить у Бога? Только здоровья, мира, и пусть люди будут добрее друг к другу. Нужно любить жизнь, людей, нужно уметь отдавать. Брать-то все умеют, а отдавать трудно. Нужно научиться отдавать, тогда и жизнь станет лучше.

Низкий поклон этим женщинам, этому поколению! К сожалению, Зариф уже нет с нами. А память о ней живет в сердцах ее близких, внуков и правнуков.