Из каких приоритетов исходить: региональных или федеральных?

— Аклыч Магомедович, не утихают споры о проекте «Стратегии социально-экономического развития РД на период до 2020 года». Дело доходит до резко критических оценок. Что Вы как член Экономического совета при Президенте РД можете сказать по этому поводу? И как Вы оцениваете уровень и условия организации и разработки стратегии и, наконец, сроки ее утверждения.

— Во-первых, надо сказать, что проект Стратегии был разработан в соответствии с техническим заданием Министерства экономики РД и требованиями к стратегии социально-экономического развития субъекта Российской Федерации, утвержденными приказом Министерства регионального развития РФ. Каждый субъект Федерации разрабатывает такую Стратегию на долгосрочную перспективу и их обсуждение, принятие, а также законодательное оформление идёт по РФ «широким кругом».

Во-вторых, конкурс на разработку проекта данной Стратегии выиграл Институт социально-экономических исследований ДНЦ РАН. Я считаю, что, действительно, коллектив Института, состоящий из кадров РАН, вполне обоснованно претендовал на разработку проекта стратегии и выиграл конкурс. В то же время, касаясь организационных и рабочих моментов разработки Стратегии, хотелось бы отметить, что всё же надо было шире привлечь к её разработке «людей со стороны», прежде всего министерства и ведомства республики. Они должны были представить своё видение долгосрочной Стратегии на отраслевом уровне, в частности, Министерство сельского хозяйства, так как ориентирование экономики РД на переход к индустриально-аграрному типу вряд ли у кого из экономистов вызывает сегодня серьёзные возражения.

Но, с другой стороны, я прекрасно понимаю, с какими трудностями столкнулись разработчики, когда им явно не хватало содействия и помощи заинтересованных министерств и ведомств. В любом случае разработчиками проделана огромная трудоёмкая работа, и наша задача сегодня — дать ей объективную оценку, широко и качественно обсудить её преимущества и недостатки, доработать их и представить в законченном виде на утверждение  в Межведомственную комиссию при Минрегионразвития РФ и законодательно утвердить в Народном Собрании РД.

— Вы упомянули о требованиях, предъявляемых к проекту Стратегии социально-экономического развития субъекта РФ Минрегионразвития. В чём они заключаются?
— Это прежде всего выявление и анализ основных проблем, стоящих перед экономикой в среднесрочной и долгосрочной перспективе, оценка основных проблем развития региона, описание сценариев его развития, целевого сценария, определение приоритетных направлений развития региона как социально-экономической единицы, разработка системы приоритетных направлений развития региона в рамках выбранного целевого сценария, разработка системы индикативных показателей оценки деятельности органов государственной власти субъекта РФ с установлением целевых показателей на трехлетний период, меры государственного управления по реализации поставленных целей и задач, описание системы индикативных показателей оценки деятельности органов государственной власти субъекта РФ с установленными целевыми показателями на период первых трех лет. Как видите, это огромная работа, которую можно решать только, как говорится, «навалившись всем миром».

— А что Вы можете сказать по проекту самой Стратегии? Какие его недостатки и преимущества можно выделить?

— В принципе, проект предложенной республиканской стратегии, на мой взгляд,  отвечает  основным требованиям, предъявляемым  Минрегионразвития РФ. Все основные позиции, которые мы рассматривали выше, в ней представлены. Дан подробный анализ состояния экономики и социальной сферы и потенциала социально-экономического развития РД на сегодняшний день, определены ключевые проблемы и приоритеты социально-экономического развития, расписан сценарный анализ и дано обоснование целевого сценария развития. Вроде разработчики ничего не упустили по форме и по содержанию. Однако более углублённый анализ Стратегии выявляет многие недочеты.

Во-первых, фактически не расписан механизм реализации социально-экономического развития республики и не определены целевые показатели реализации её потенциала.
Во-вторых, хотя и выделены этапы в обобщённой таблице индикаторов оценки достижения целей Стратегии до 2020 года, однако было необходимо более подробно выделить  и расписать в рамках этих  этапов решение конкретных задач. 

В-третьих, не обращено должного  внимания на необходимость учета таких долгосрочных факторов, как предстоящее вступление РФ в ВТО, что, по мнению специалистов, нанесет серьезный удар по сельскому хозяйству и промышленности страны в целом и РД в частности. Вызывает сомнение и обилие направлений развития, по которым планируется работать в соответствии со Стратегией. Объем целей, которые ставят перед собой разработчики проекта Стратегии, запредельный. В частности, на наш взгляд, неоправданным является создание туристско-рекреационной зоны при незначительных объемах туризма.

К слабым сторонам Стратегии относятся и непроработанность межрегиональных связей, отсутствие прогноза изменения системы расселения в связи с продолжающимися миграционными процессами в республике за её пределы. Большее внимание нужно уделить городам как ресурсам развития и, в частности, рассмотреть возможность выделения нескольких узловых городов, центров крупных районов, неразрывно связанных с экономикой своих районов.

Кроме этого, очень слабо представлены в Стратегии предложения по  административной реформе в РД, которые должны быть разработаны в соответствии с Концепцией административной реформы в Российской Федерации в 2006-2008 годах (распоряжение Правительства Российской Федерации от 25.10.2005 № 1789-р).

Недостаточное внимание уделяется и проблемам повышения эффективности управления государственной собственностью. Недооценена роль  государства в инвестиционной деятельности в регионе. Отказ от анализа занятости как макроэкономического фактора, а политики занятости как резерва роста ВРП  делает некорректными многие оценки, содержащиеся в Стратегии. В Стратегии отсутствуют оценки теневого экономического оборота. А это один из основных ресурсов роста ВРП.

Игнорируется необходимость преодоления структурных диспропорций, затрудняющих развитие экономики РД. Прогнозные расчеты показывают, что перспективы роста экономики на основе «традиционных» отраслей ограничиваются темпом роста ВРП не более 2-3 %.  При такой Стратегии имеющаяся  часть научно-производственного потенциала республики, ориентированная в основном на внутренний рынок, обречена на дальнейшую деградацию.

Проблемам восстановления сельскохозяйственного производства уделено более значительное место. В качестве основной цели аграрной политики рассматривается развитие агропродовольственного рынка. Речь в основном сводится почти исключительно  к его организационной и правовой поддержке. В итоге, велика вероятность того, что не удастся за эти годы перейти от аграрно-индустриального типа экономики к индустриально-аграрному.

— Как Вы лично рассматриваете перспективы развития экономики РД в эти годы, они совпадают с целями и реалиями предложенной Стратегии?

— Конечно, с основными ориентирами можно и согласиться, но всё же, на мой взгляд, надо существенно изменить акценты. Нельзя увлекаться прожектёрством, надо реально смотреть на вещи (в данном случае имеются в виду большие надежды разработчиков, связанные с туристско-рекреационным и инновационным потенциалом).
Организационный механизм государственного участия в экономике отсутствует. Итогом может стать «вялый» экономический рост (максимум 2-3% в год), который положит конец надеждам на модернизацию экономики республики, ее интеграцию в экономику РФ на приемлемых для неё условиях.

Сегодня фактически федеральных ориентиров нет, а мы занимаемся долгосрочным планированием. Нужно вообще-то было, как говорится, «плясать от печки»: центру  разработать схему размещения федеральной инфраструктуры и понять, на каких территориях приоритетные отрасли имеют конкурентные преимущества. Центр должен был исходить не из региональных приоритетов, а из федеральных. То, как мы видим, размещение производительных сил и инфраструктуры в республике необязательно должно совпадать с отраслевыми транспортными, энергетическими  и другими отраслевыми стратегиями. Поэтому наша Стратегия должна быть в дальнейшем скорректирована с учётом федеральных отраслевых стратегий. А это потребует соответствующей переоценки инвестиционных программ, что, естественно, будет отражаться на сроках  и эффективности выполнения нашей республиканской Стратегии.

Из федерального бюджета необходимо активно стимулировать наукоемкую промышленность РД из-за высоких рисков и капиталоемкости НИОКР, а также из-за ее ведущей роли в обеспечении экономического роста. Также немаловажное значение имеет и такой инструмент государственного налогового регулирования, как налоговое льготирование. Последнее предполагает целенаправленное воздействие государства на ускоренное накопления капитала в наиболее приоритетных отраслях экономики, развитие прикладной науки, техники и фундаментальных исследований.

Что касается производственного сектора, то здесь механизм налогообложения прибыли предприятий должен включать элементы льготирования всей собственной прибыли, инвестируемой на расширение и техническую реконструкцию производства. Необходимо введение дополнительной системы льгот в области обложения прибыли, направляемой на научно-технические разработки, фундаментальные исследования, повышение квалификационного уровня персонала, работы по обеспечению экологической безопасности производства, вложения в деятельность венчурных фирм. Такой подход действительно позволит российской налоговой политике определять и стимулировать приоритетные наукоемкие направления развития промышленного производства в регионах и в частности в РД.

Необходимо также опережающее развитие тех отраслей и подотраслей, продукция и услуги которых пользуются спросом как на нашем региональном рынке, так и на общероссийском рынке («традиционных», прежде всего,  в с/х секторе и перерабатывающей промышленности, в сфере услуг).

Хотя в проекте Стратегии достаточно внимания уделено электроэнергетике РД, однако фактически игнорируются вопросы, которые возникают в связи с её реформированием. Сегодня активно идёт коммерциализация электроэнергетики. Следствием может стать неконтролируемый рост энерготарифов. Идущий в стране бум создания региональных энергокомпаний может осложнить  производственную деятельность этих энергообъединений. А это, в свою очередь, может сильно ударить по интересам республики.
Президент Дагестана не раз отмечал, что сбор налоговых платежей в бюджет республики значительно бы вырос, если навести порядок в сфере сбора акцизов за ГСМ и алкогольную продукцию и других налогов. Однако это невозможно до тех пор, пока часть экономики республики, связанная с производством и реализацией алкогольной продукции и горюче-смазочных материалов, будет находиться в тени. Это очень серьезный вопрос.

Масштабы теневого экономического оборота поражают. А республику фактически «поделили» «ведущие» кланы. И идёт процесс активного и пассивного участия чиновников разного уровня, силовиков, деятелей различных «политических» партий («партия — как бизнес, как сфера предпринимательства!») в бизнесе вообще, а в основном в теневом бизнесе («теневая экономика — лучшее место под солнцем!»). Вот где таятся значительные возможности роста налогооблагаемой базы и ресурсы роста ВРП.