О деловой этике, и не только

Неудивительно, Дагестан трубит на всю планету, что намерен трудиться, растить, строить. Недостает нам всего ничего: средств, умения и знаний. И мир отвечает. Следовать лекалам развитых экономик — значит идти за многообещающим трендом, но насколько мы умеем это делать, вот в чем вопрос?

Дагестану, как никогда, нужны инвестиции, необходимы люди, которые бы вложили свои капиталы на нашей земле, построили заводы, клиники, фабрики, создали бы рабочие места, поделились бы опытом. Но опять вопрос: готовы ли мы принять, способны ли освоить и дать этим начинаниям долгую жизнь? Оптимизма нам не занимать: хорошо или плохо, умеем или нет, но мы знаем, что дело надо продвигать!

Нет, конечно, есть и успехи. К примеру, строительство КЗЛС или все более отчетливые контуры новой аграрной политики, недавно сданные в эксплуатацию объекты: того же производства томатов, птицефабрики. Но все же это крупные проекты с огромными деньгами, в реализации которых предприниматели средней руки погоды не делают. Массу же инвестиций способны внести в республику именно они. Так же, как и преуспевание «республики узденей» способны осуществить, наряду, конечно, с инвестициями крупных компаний, свободные успешные дагестанцы, несущие нам в ладонях частички своего преуспевания.

Как встречают и провожают гостей в Дагестане, мы знаем. С хинкалом да чтобы с мясом и чесночком, это закон. Коньяком местного разлива, с колоритом национальных танцев и красот дагестанской природы, это мы умеем. Но когда доходит до дела, пунктуальности, обязательности исполнения договоренностей, то тут мы определенно хромаем. Не любим мы и критики в свой адрес. Вот, к примеру, сравнение деятельности уже упраздненного министерства инвестиций РД со скрипящей телегой, безуспешно пытавшейся подняться в гору, ох как не понравилось его руководству. А разве я был не прав? Будь иначе, будь мы внимательней, расторопней, разумней за годы, убежавшие словно миг, мы бы города новые возвели. История такие примеры знает, мы же, увы, не можем этим похвастаться.

Особая тема — деловой этикет, верность данному слову, обязательству. Мы говорим об имидже, об инвестиционной привлекательности, а встречая и провожая десятки людей, готовых сотрудничать с нами, и, думаю, не совсем отчетливо осознаем, что каждое невыполненное обязательство как раз имидж этот портит. И тут никакими видеопрезентациями потенциала Дагестана его позже не поправить. Молва, господа, сильнее пиара. Если у светского этикета свои правила, в деловом сообществе они свои, и знания эти нашим чиновникам, если кто еще не знает, хорошо бы подучить.

К примеру, по завершении трапезы, согласно светскому этикету, имеет значение, каким образом отобедавшие расположат свои приборы, это как в Азии, где перевернутая пиала означает: все, напился. В деловом этикете, насколько мне известно, все определенней. Если партнер не одобряет предложения, то он, как правило, отказывает в данном деле и тактично, чтобы не обидеть, предлагает дальнейшее сотрудничество в чем-нибудь ином. А что если отказа в сотрудничестве не было, была ангажированность и заинтересованность, но партнер всячески избегает встреч и контактов? Что это значит, догадайтесь сами?

Так, к примеру, было с предложением Федора Бармина, в прошлом министра экономики Пензенской области, а ныне эксперта Президентского Совета Российской Федерации по информационным технологиям, не пожалевшего своего времени на то, чтобы подробно и детально изложить свой проект в Дагестане. Проект «Управление станциями скорой медицинской помощи» признан лучшим во всероссийском конкурсе IT-проектов общественного сектора России и принят типовым на федеральном уровне, то есть будет воплощаться в пяти российских регионах. Проект предполагает оптимизацию системы вызовов экстремальных служб, не только соединение ее воедино, но и повышение качественного уровня их деятельности. В случае со скорой помощью она позволяет оптимизировать, то есть существенно сократить, скорость прибытия врачей к месту вызова, осуществлять постоянную видео–, аудиосвязь между бригадой скорой помощи и диспетчером, получать информацию об этапе вызова, состоянии больного, необходимости госпитализации, видеодокументировать нештатные ситуации при обслуживании вызова и многое другое. Современные технологии, уже нашедшие применение на практике в Пензе, в Дагестане так и остались в ранге перспективных.

— Отказа не было, — говорит в беседе со мной Федор Викторович, — однако поручение Министерству здравоохранения РД рассмотреть мое предложение, более того, что было одобрено, продолжения не имело. Заместитель министра здравоохранения РД на мои звонки не отвечает, не отзвонился, на СМС также нет ответа, — говорит он. Понимая, что желания не всегда совпадают с возможностями, Федор Бармин не исключает ситуации, в которой республика не имеет финансовых возможностей взяться за реализацию в Дагестане подобного проекта. Недоумение у него вызывает другое — отношение к делу чиновников. Зачем же так? Что это вообще означает? Должен ли в таких ситуациях автор проекта искать далее официальных встреч, настаивать, требовать? Или же ему давно пора искать другие тропы?

Можно было бы списать подобное отношение чиновников на чрезмерную занятость или еще на что, если бы случай этот был единичным. Нечто подобное вот уже ряд лет происходит с профессором Джалалутдином Саидбеговым. Известный на весь мир врач дни пребывания на родине помимо встреч с друзьями и родными проводит с многочисленными больными. Известно, что в Дагестане уровень обеспеченности и качества медицинских услуг невысок, вот и старается профессор Римского университета Sapienza помочь исправить подобное положение дел. Как собственноручно, он мастер мануальной терапии, так и с помощью своих состоятельных друзей и пациентов. Однако тщетно. Почему? В какой стадии реализация идеи привлечения в Дагестан инвесторов для строительства в республике клиники? В чем проблема того, что уже более двух лет, так я понимаю, ваше предложение не реализуется, спрашиваю у него? Какова в этом деле роль Министерства здравоохранения РД — раньше и сегодня?

— Почти двухлетняя работа оказалась пустыми хлопотами, — рассказывает профессор Джалалутдин Саидбегов. — Встреча с бывшим Президентом Дагестана, которым встретил его с большим энтузиазмом, переписка с Администрацией Президента и Правительством Дагестана, которой он поручил изучить возможность реализации проекта в практику, приезд заместителя главы Администрации господина М.М.Тахманова в Рим, встреча его и переговоры с представителем банков закончились с нулевым результатом. Надо отдать должное, господин М.М. Тахманов произвел хорошее впечатление на представителя банков своей подготовленностью в вопросах экономики и бизнеса. Речь шла о возможности построения медицинского центра в Дагестане, мусороперерабатывающего завода с 30-40% вложением Дагестана и 60-70% вложением банков как благотворительной помощи республике. А тогдашний министр здравоохранения счел, наверное, жестом ниже своего достоинства встретиться с «профессоришкой» одного из древнейших и престижных университетов мира и поручил все своему заместителю.

— И где ваш проект сегодня?

— Вся проектная документация находится, насколько я знаю, в Администрации Президента или в Министерстве здравоохранения Дагестана. Просто не хочется вспоминать о моей встрече с одним из заместителей министра здравоохранения Дагестана и пустые разговоры с ним и его помощниками. На мой совсем недавний вопрос, в какой стадии находится вопрос проекта о строительстве вышеуказанных объектов, господин М.М.Тахманов ответил, что он больше не занимается этой проблемой и ему не известно, где находится вся проектная документация.
 
Меня удивляло и продолжает удивлять абсолютное отсутствие какой-либо инициативы и, напротив, пустота в глазах и душах чиновников, начиная с тогдашнего первого заместителя Председателя Правительства Дагестана, имя которого не хочется называть, до рядового чиновника. Эту пустоту вижу в течение по крайней мере 10 лет моего общения с чиновниками разного ранга, с тех пор как решил и стал предпринимать усилия, чтобы привлечь инвестиции в Дагестан, используя возможность врача, которому иногда приходится лечить пациентов очень высокого международного ранга и больших экономических возможностей. Все это я делаю чисто из патриотических побуждений, не преследуя никаких личных экономических выгод. Очень надеюсь, что теперь со сменой руководства в Дагестане эта ситуация изменится и исполнители поручений нового Президента Дагестана, которого считал и считаю не только талантливым руководителем, но и порядочным человеком, проявят себя патриотами Дагестана.

Как видите, вновь неопределенность, вновь отсутствие ясности. Ни да, ни нет, а ведь за всем этим репутация профессора Джалалутдина Саидбегова. Врача, известного во всем мире, не только профессионала, но и человека слова. Взявшись однажды за дело, он как подобает человеку, не поддающемуся, а побеждающему обстоятельства, не теряет надежду, что в Дагестане наконец научатся работать ответственно, соблюдая в том числе деловую этику и элементарную, общепринятую культуру, хотя бы в личном общении и формальной переписке.

Верность данному слову — не пустой звук для мира предпринимательства. Зачастую деловая репутация значит в мире бизнеса больше, чем банковские гарантии и пункты письменных соглашений. С приходом к руководству Рамазана Абдулатипова в Дагестан из разных уголков мира потянулись наши соотечественники. Именно доверие к личности Абдулатипова, его авторитет побудили их обратить свои взоры на республику, и вопреки опасениям и трудностям браться за инвестирование различных проектов на родине. И когда им дома вставляют палки в колеса, это компрометирует прежде всего Президента.

Один из тех, кто по «призыву» Президента решился подымать экономику республики, — наш земляк, предприниматель с севера России Магомед Пахрутдинов. Магомед Абдулмеджидович — успешный бизнесмен, руководитель строительный фирмы, занимается также инвестированием в аграрный сектор, в основном в Ставрополье, там он возделывает порядка 3 тысяч гектаров земли. Выращивать же рис в Бабаюртовском районе решил после беседы, на которую его пригласил заместитель Председателя Правительства РД Шарип Шарипов. Как он утверждает, его заверяли во всемерной поддержке, ему обещали дать в аренду 300 гектаров заброшенных «чеков», а когда начал было оформлять бумаги, предложили уже лишь 100. Для начала, мол, вполне достаточно. И это притом, что это лишь часть земель одного цельного заброшенного участка. Возмущение представителя инвестора Шуайба Магомедова, специально посетившего нашу редакцию, чтобы его озвучить, вполне понятно.

Каждый коммерческий проект, помимо моральной составляющей, где, как говорится, важно следование договоренностям, еще имеет и формат, объем, масштаб, при котором оправданы и целесообразны риски инвестора. Когда же пункты договоренностей меняют так просто и необоснованно, это не только настораживает и вызывает недоверие, это ломает дело. Шуайб Магомедов говорит, что инвестор уже провел экспертизу почвы, то есть потратился, а тут такое. И что интересно, препятствует им в этом глава местного поселения, хоть собственность этой земли, с его слов, здесь государственная…