Она должна бить?

Так что не видать вам кресла Генерального секретаря ООН. Куда легче приврать при поступлении на другую должность, скажем, если при рождении родители одарили тебя мультяшным именем Дональд. Но со временем подчиненные поймут, что зря в тебя поверили, и руководитель-человеколюбец из тебя никудышный. Тут не помогут даже прошлые заслуги в бизнесе. Потому что экономика страдает.

И когда мы говорим об экономике, представить себе эту науку простой сложно, впрочем, как и веселой, хотя американский президент это утверждение опроверг влегкую. Тем интереснее, что сами экономисты считают, что экономика – это очень просто устроенный мир, где любые намерения можно легко реализовать, и лишь недостаток добрых намерений может стать препятствием на пути создания лучшего общества. Так что когда в резюме обозначены умение анализировать большой объем информации, хорошая память, высокая концентрация внимания, терпение, коммуникабельность, организаторские способности, сбор, обработка, оценка первичной экономической информации – это про них, экономистов. Людей, создающих общество. И если такое обещаешь, нужно выполнять, говорил мой вузовский преподаватель.

Перед тем, как я решил, что стану журналистом, отучился на экономиста. Тогда, в 90-е, это было данью времени, продиктовано серьезными амбициями и желанием достойно зарабатывать. Но чуть позже я понял, что создавать общество путем формирования в нем мнения мне куда сподручнее, ибо с математикой на «ты» я перешел после миллиарда упрашиваний посчитаться на брудершафт. Но конспекты студента-экономиста не так скучны, как может показаться, и в некоторых случаях могут стать достойными конкурентами записям журналистов и даже философов.

Был у меня такой преподаватель по экономической теории, микро- и макроэкономике Александр Борисович Ягудаев. Чрезвычайно интересный оратор. Знаете, такой человек из прошлого в хорошем смысле слова. Когда говорил со студентками, обращался не иначе как «душа моя», студенты же были либо «милостивыми государями» либо «сударями» – когда тревожили преподавателя своими незачетами. Сами понимаете, фамилия, имя, отчество учителя изначально заявляют о нем, как о большом интеллектуале: не может человек с таким именем случайно оказаться преподавателем экономической теории. Но даже учитывая его национальную принадлежность к людям большого ума и таланта, Александр Борисович ежедневно удивлял нас умением делать скучное настолько интересным, что занятия по физкультуре и сопровождающаяся ими веселуха напоминали траурный трехдневный просмотр «Лебединого озера». Помимо анекдотов и личных примеров, так или иначе связанных с экономической наукой, Александр Борисович ежедневно приводил уйму интереснейших исторических фактов.

Для нас, студентов, было довольно странным сознавать, что для такой величины, как Ягудаев, существует человек, которого он считает дециллионом в экономической науке. Объясняя назначение и сущность профессии экономиста, говоря о целях и возможностях науки «Экономика», он говорил, что сложно найти всему этому лучшее определение, чем то, которое много лет назад дал выдающийся экономист Джон Мейнард Кейнс. Вот оно: «Настоящий экономист, знаток своего дела, должен быть наделен разнообразными дарованиями: в какой-то степени он должен быть математиком, историком, государственным деятелем, философом. Он должен уметь размышлять о частностях в понятиях общего и обращать полет своей мысли в одинаковой степени к абстрактному и конкретному. Он должен изучать современность в свете прошлого ради будущего. Ни одна черта человеческой натуры или созданных человеком институтов не должна оставаться за пределами его внимания».

Некоторые из нас понимали, что столь ответственная задача окажется непосильной. Вчерашним выпускникам сельскохозяйственного техникума, одним из которых был и я, брать на себя ответственность за решения, которые могут привести к общемировому экономическому цунами, многим не хотелось. И это хорошо, что некий процент уверенных в себе студентов впоследствии занялся другими делами на благо человечества. И хорошо, что я не стал экономистом, потому что Трамп в сравнении со мной в своих «безобидных» стремлениях привести мировую экономику к коллапсу показался бы просто мальчиком из церковного хора. Разница была бы только в том, что я обрушил бы мировой рынок ненарочно.

И все же время от времени экономика должна бить, встряхивать и одурачивать, иначе застой в экономических умах достигнет критических масштабов, говорил Александр Борисович. Искажения и неверные акценты, явные ошибки всегда были присущи людям этой профессии, но переосмысление сделанных шагов и адекватная самокритика должны внести необходимые поправки. Кстати сказать, контекст понятия «в свете прошлого ради будущего» стоит дополнить тем фактом, что часто идеи современных экономистов опровергают выводы их коллег, создававших общество в прошлом…

Современность хороша, если забыть о всевозможных трампах и их экономических истериях. Но все же прошлое экономической науки – это богатый опыт, который необходимо передать как рабочий инструмент экономиста-современника, чтобы с его помощью он мог четко выполнять свои профессиональные задачи. И ценить прошлое стоит в любом его проявлении, говорил профессор Ягудаев, если оно делает современность лучше, удобнее и человечнее.

Завтра, 30 июня – День экономиста. И будь сегодня Александр Борисович жив, он бы в свой праздник непременно вспомнил Джона Кейнса, который однажды провозгласил тост за экономистов, сказав, что они «делают цивилизацию возможной». А я бы про себя с ним поспорил: если экономика перестанет нас бить. Ну или экономика должна бить экономно.

Теперь понимаете, почему я не стал экономистом? В экономике с такими гениальными мыслями до беды недалеко, а в журналистике – это всего лишь ирония.