Вторыми не были никогда

— Предки горцев не ввязывались в открытый бой с врагом. Отступая, они заманивали его на край глубокого ущелья, где заранее натягивали канат от одной скалы до другой над пропастью, на дне которой были огромные острые камни или бурлила быстрая горная река. Горцы доходили до края обрыва, по канату переходили на противоположную сторону и обрезали крепкую веревку. Враг в погоне за горцами оказывался на краю скалы и… не находил никого. За это внезапное, почти мистическое исчезновение, враги горцев называли шайтанами. «Шайтан, шайтан», — твердили пришельцы и чаще всего не могли выбраться из окружения повсюду торчащих скал. Хождение по канату могло родиться только там, где обрывистые скалы, бурные реки на дне глубоких ущелий. На равнине нет надобности ходить по веревке. Смекалистые горцы через глубокие обрывы находили короткий путь к друзьям в соседнее за горой село, побеждали без потерь врага. Хождение по канату – это искусство смелых, гордых людей. Поэтому я говорю своим ученикам: «Встали на канат – держите стрункой спину, не смотрите себе под ноги, только гордо идите вперед», — довольно завершил историю возникновения этого древнего искусства давнишний друг смелых и отважных ребят канатоходец Асхабали Гасанов.

Хотя этим искусством никогда и не думал заниматься, да и канатоходцев никогда не видел, пока не познакомился с Нажмутдином Шейхмагомедовым. Асхабали — уроженец отдаленного от населенных пунктов хутора Гаджи. Среди необъятных просторов жила только его семья и назвали это место по имени отца: хутор Гаджи. Пришел он с Великой Отечественной войны инвалидом в родное село Апши. А тут как раз подоспела административная дележка. Население разделили между двумя другими селами. А Гаджи ушел на пустое место и стал жить отдельно от всех. Работал лесником.

Подросший Асхабали был горд тем, что окончил Буйнакское СПТУ и добросовестно работал трактористом. Но еще мальчишкой он полюбил аварские народные песни, играл на пандуре и был преданным, как теперь бы сказали, фанатом любимца публики Даку Асадулаева. После одного из концертов Асхабали подошел к певцу и признался, как он любит его песни. Познакомились, позже даже подружились. Случилось так, что Даку на несколько дней отдыха не раз приезжал в тихий, окруженный девственной природой хутор Гаджи. Однажды Даку приехал со своим другом канатоходцем Нажмутдином. Певец видел тяготение Асхабали к песням, танцам, узрел его артистический дар и предложил другу научить юношу ходить по канату. Тот не воспринял предложение всерьез, но показал Асхабали несколько основных движений этого искусства. Гибкая, стройная фигура Нажмутдина, четкость движений покорили юношу. И во сне ему грезилось, что он выполняет не менее четко первые уроки Нажмутдина. А к концу своего пребывания в гостях на хуторе канатоходец, видя старания Асхабали, обещал научить мастерству, если юноша через месяц будет не только ходить, но и бегать по канату. Упорный тракторист в свободное от пахоты время учился ходить по натянутой между деревьями веревке. Да так, что приходил домой и падал в изнеможении на тахту. Как только отходил, опять взбирался над землей и занимался до седьмого пота. Научился делать все элементы и довольный гордо показывал Нажмутдину свои номера. «Еще артистом не стал, а уже хвастаешь», — услышал он охлаждающие, словно душ, слова мастера. 

В следующий свой приезд вместе с Даку канатоходец, видя успехи трудолюбивого Асхабали, посоветовал сдать трактор и учиться всерьез канатоходству. Руководство было обескуражено намерением тракториста. Им не хотелось во время пахоты терять трудолюбивого механизатора, обещали новый трактор. Но Асхабали был решителен в своем намерении. «Какой из тебя артист, по земле лучше научись ходить», — посмеивались некоторые. Отец тоже был против и считал решение сына легкомысленным. «Но помогал перед моей тренировкой веревку натягивать», — вспоминает Асхабали.

Так он стал учеником незабвенного канатоходца Нажмутдина Шейхмагомедова. А через полгода юный ученик на канате выполнил все элементы, кроме езды на велосипеде. 

… Переезжая из села в село, Асхабали танцевал на канате под разные ритмы и мелодии, показывал различные трюки, восхищая зрителей. Приехал в Махачкалу и стал работать по договору в Даггосфилармонии. В Буйнакске выступал на канате, пел под собственный аккомпанемент на пандуре в ансамбле «Атлан». А когда открылась детская школа  искусств, стал своему мастерству обучать ребят.

Со своими учениками он объездил всю страну. «Нет ни одного субъекта Федерации, где бы мы ни  выступали. Показывали свое искусство в Узбекистане, Казахстане, Париже, — перечисляет Асхабали Гасанов. – Только во Дворце съездов в Кремле выступали 5 раз, на Центральном телевидении…».  А уж сколько фестивалей было в жизни ребят — и не счесть.

—  С 1985 года у всех руководителей республики прошу открыть в Махачкале цирковую школу, построить цирк. Ведь столько талантов в Дагестане. Вот Марьям Саидахмедова, ей всего шесть лет, занимается 10 дней, но уже на канате лакский танец танцует, акробатические номера внизу под канатом показывает. Ее сестра Джавгарат, ей 12 лет, 3 года занимается, участвует во всей нашей программе, —  перечисляет Асхабали Гаджиевич. 

— Я в Крыму выступала, Дербенте, Гунибе, Тлярате, — робко вставляет Джавгарат.

Пятиклассница Сапият 3 месяца усваивает уроки своего учителя и уже бесстрашно ходит по канату в мешке. Будучи на репетиции, я видела, с каким удовольствием она танцует на более чем трехметровой высоте.

На репетицию пришел и Магомед Гасанов, руководитель медиа-центра в Москве «Кавказ-шоу». Он снимал на видео все трюки на канате, каких и на полу на полной ступне не сделаешь: ходьба в мешке с закрытыми глазами, балансировка на лестнице, с кувшином на голове, номер со связанными ногами. Красивый, перехватывающий дыхание зрителей круговорот вокруг каната… Магомед организует  выступление дагестанских популярных артистов на площадках Москвы. Записывает репетицию ребят, чтобы посоветоваться в Москве в своем центре: «А не показать ли мастерство этих детей в Москве!», — говорит шоумен. 

Диву даешься, как удается Асхабали Гаджиевичу увлечь ребят этим искусством, чтобы они занимались среди пыли, грязи, разного хлама в затхлом помещении заброшенного здания Даггосфилармонии. Прийдя на репетицию, девчонки и мальчишки дружно, без лишних слов, понимая друг друга с полувзгляда, устанавливают тяжелые металлические стойки, натягивают канат и по-обезьяньи ловко забираются на него, бесстрашно, без лонжи делают умопомрачительные трюки. Во всем Асхабали помогает его сын Ибрагим-Халил – студент третьего курса актерского отделения ДГУ. Он с 11 лет ходит по канату и выполняет самые сложные  элементы.

— Мы и этому помещению рады. Спасибо директору филармонии Абубакару Хайрулаеву, хоть он нас приютил. До этого мы занимались в махачкалинских школах №№ 28,15,42, в помещении нефункционирующей швейной фабрики.  Договаривался с директорами, но менялось руководство, и нам отказывали в возможности там заниматься. По воскресеньям несколько лет наша цирковая студия «Пехлеван» была под крылом Центра эстетического воспитания «Радуга». Но…, — развел обреченно руками Асхабали Гаджиевич. – А мы ведь везде, где бы ни выступали, никогда не были вторыми, только первыми. В Париже нам говорили: «Счастлив ваш народ, у которого такие бесстрашные и талантливые дети».

… Завтра настанет день, ближе к вечеру спадет жара, Асхабали на своем транспорте поедет по домам учеников, привезет на занятие в заброшенный зал старинного здания филармонии и своей группе ребят цирковой студии «Пехлеван» скомандует: «Начали!»