Друзей моих прекрасные черты

— О-о-о! Звезда Востока! – воскликнула она, протягивая мне правую руку. В левой дымилась чашка кофе.

Потом набежали будущие студенты из соседних комнат. Я рассказывала им о море и горах, о людях наших, обычаях.

Алла из Питера, рыжеволосая хохотушка. Печальный Андрей Ширяев. Вологодский Миша Жаравин (на снимке) с окающим говорком.  Балагур Руслан Смородинов, ростовчанин. Мы сдружились сразу, без прелюдий.

С легкой руки Тани прозвище «Звезда Востока» прижилось. И хотя я потом все больше в черной водолазке ходила,  мой бирюзовый костюм не забывали.

Шутили мы друг над другом постоянно. Никто не дулся.

С нами поступал Иван Мачехин. Он держался несколько особняком, потому что у него уже вышло несколько книг. Ему я посвятила четверостишие:

Поздно общежитие уснуло.

Жажда славы – не такой уж грех.

Поздно общежитие уснуло…

Ваня  Мачехин уснул позднее всех.

Он не прошел. А те, кто проводил ночи не за учебниками, а за чтением  своих стихов и слушанием чужих, поступили.

Таня по этому случаю нацепила специально привезенный с собой черный бантик  и  целый час кружилась по комнате в обнимку с Мишей.

Миша… Самый чистый из нас. Был…  Самый талантливый…

***

Животы сугробов похудели,

Потемнели пояса дорог.

Брызжет солнце целую неделю

У прохожих прямо из-под ног.

Девушка, шагая по аллее,

Встречного улыбкой обожгла.

Как она волшебна, в самом деле

Капелька весеннего тепла…

Это одно из его стихотворений. Такое же чистое, как он сам. Простой деревенский парень с  высокой душой. Он жил жадно, будто чувствовал , что ему мало отмерено. Ругал себя за загулы, за лень, мучался, трезвел…

Я ему письма пишу. Мало кто понимал меня так, как он, человек, выросший в другой культуре, с другим менталитетом.

— Да у тебя же душа русская, – говорил он мне,  и я воспринимала это как высшую похвалу.

Таня  бросила учебу. Она, привыкшая переодеваться по три раза в день, единственная из всех нас приехавшая в институт с огромным чемоданом одежды, бросила своего состоятельного мужа. Влюбилась. Ее избранник был нищим музыкантом, и она пошла работать сама.

На несколько лет у нас тогда связь прервалась, а потом  раздался звонок и ее голос в трубке:

— Звезда Востока, как ты там?

По скайпу вот на днях говорили. Новые стихи посылаем друг другу.

Алла  долго не выходила замуж. Как-то поделилась со мной своими переживаниями.

— А где ты работаешь? – спросила я.

— В школе.

— Да где ты в школе жениха найдешь? Срочно переходи в газету, – посоветовала я ей.

И как в воду смотрела. Там Алла и встретила своего будущего мужа. Живут душа в душу. Вот так я побывала свахой.

Недавно она звонила. На миноре был разговор. Вспоминали своих. Вот и Русик Смородинов ушел. И Андрей Ширяев.

А осенью – у Мишки день рождения. Думаем собраться. Но никаких – помянуть. Он  для нас – живой. И все тут.

Будем читать его рассказы  и стихи. С годами он пишет все лучше. И о нем пишут все лучше: «Все беды России конца двадцатого века коснулись Жаравина, а душа его чуткая, страдающая и сострадающая… Отрыв от корней (уход из деревни в город); проблемы армии («дедовщина»); «перестройка», искорежившая многие судьбы; проблемы семьи (разводы, измены) – всё это не просто коснулось его, это было его судьбой, судьбой народа. И не за себя он страдал и не о своей боли писал, но своей-то личной болью за всех болел.

В рассказах и повестях Михаила Жаравина живут, любят, страдают, умирают и рождаются десятки, сотни персонажей – народ во всём своём единстве, и он их не идеализирует, видит все недостатки и беды, честно пишет о них. Но видит Жаравин и Божий Лик, отражающийся в народе. Он любит своих людей такими, какие они есть. Любит Россию просто по праву родства».

… Мы будем говорить о нем долго-долго. Нам надо выговориться, и Миша нам в этом помогает оттуда.

***

Ещё с утра стояли враскоряку

Два тополя, изъеденные оспой,

Напоминая старую корягу,

А к вечеру окутал ветки дым –

Зелёный, едкий… Рвало почки с треском,

И клювики листвы с весёлым блеском

Тянулись из скорлупок… Молодым

Быть захотелось – вот она, нелепость –

Дух закипает, тело будто крепость,

Хоть разрывайся, только б стать другим…