Моральные приоритеты дагестанцев:

Каждый потенциальный нарушитель должен был понимать, что рискует репутацией не только своей, но и тухума в целом, и ответственность будет соответствующей степени аморальности поступка. «Каждое племя дагестанцев дорожит своей репутацией среди остальных и считает позором для себя всякое преступное, по его мнению, деяние, совершенное его членами». То есть существовала тухумная солидарность, посредством которой обеспечивалась моральная чистота в джамаате.

Моральные устои, ставшие стереотипами поведения, были призваны регламентировать многие сферы жизни горцев, обеспечивая тем самым динамическую стабильность и единство в джамаате. Это были традиционные устои самобытно сложившегося гражданского общества у горцев Дагестана.

В числе приоритетных моральных устоев в горских гражданских обществах следует назвать: ревностное отношение к чести и личному достоинству, развитое чувство социальной справедливости, безукоснительно всеми соблюдаемые этика и культура поведения в семье и обществе, тухумная и джамаатская солидарность, почтительное отношение к представителям старшего поколения, гостеприимство, набожность, забота о престиже своего джамаата, высокоразвитое чувство патриотизма и т.д.

Значительное число конфликтов в горах возникали на почве нарушения социальной справедливости, что было обусловлено значительным дефицитом материальных ресурсов.

Отношение горцев к социальной справедливости наиболее точно выразил имам Шамиль: «Всякое подобие несправедливости, всякое ничтожное, но неправильное действие до глубины души возмущает горца, который с качествами хищного зверя питает в себе глубокое чувство правдивости. Это чувство или дает ему возможность умирать без ропота и боли, или же подвигает его на самые кровавые эпизоды…».

Наряду с социальной справедливостью горцы ревностно относились к оскорблению чести и достоинства. Имея в виду эту особенность менталитета горцев, Р.Гамзатов писал: «И выше всех вершин Востока считают собственную честь». По этому же поводу исследователь А.А. Ахлаков отмечал: «Горец — человек с высокоразвитым чувством собственного достоинства, требовал к себе подобающего отношения от другого, равного себе… Действия, связанные с отклонением от этих общепринятых норм, ведут к конфликтам, которые на первый взгляд имеют только нравственную, моральную окраску. На самом же деле конфликты, возникающие на моральной почве, социально детерминированы…».

С чувством чести и достоинства тесно переплетались такие морально-психологические качества горцев, как самолюбие и гордость.

Обращая внимание на эту ментальную особенность горцев, один из просвещенных дагестанцев конца XIX в. Максуд Алиханов писал: «Вообще  самолюбие и гордость, унаследованные от господствовавшего в стране равенства, объясняют многие особенности горцев и, между прочим, совершенное также отсутствие между ними нищенства и широкое развитие гостеприимства: даже последний голыш нагорной части края скорее умрет с голоду, чем позволит себе заикнуться о подаянии… По этой же причине никакая бедность не заставит горца наняться в работники к такому же узденю, как он сам».

О том, что прирожденная гордость не позволяет горцам доходить до попрошайничества, свидетельствовал в XIX в. также Н. Львов: «Нужно заметить, что, несмотря на бедность горцев вообще, бродячих нищих между ними очень мало. Люди же беспомощные пользуются частью заката и милостынею, приносимою самими благотворителями в дома бедных».

Для представителей русской интеллигенции, воспитанных на европейских культурных традициях и привыкших к социальной градации, непривычно было наблюдать, что между горцами все это отсутствует. Напротив, горец в любых обстоятельствах дорожил своим достоинством и честью, ради которых он готов был пожертвовать жизнью. «Тут всякий прямо отвечает за себя, всякий незыблемо верует в свое право защиты личной и семейной чести, не останавливаясь ни перед каким риском, опасностью и жертвами», — так отзывался Е.Марков о горцах.

 Отношение к оскорблению чести мужчины верно передал А.А. Ахлаков: «За нанесенное оскорбление должен быть дан ответ — таков неписаный закон общества, иначе человек, молча проглотивший оскорбление, будет на всю жизнь в глазах других людей обесчещенным. Более того, такое «низкое», недостойное мужчины поведение может отразиться на положении в обществе даже потомства… — его именем будут попрекать и детей, и даже внуков».

Поэтому значительная часть конфликтов была связана с защитой чести и достоинства горцев. Поводов было достаточно, в числе которых было ранение, нанесенное на лицевую часть, которое являлось напоминанием об обидчике. Поэтому адатные нормы предусматривали более строгие меры наказания за раны, нанесенные на лицо.

Оскорбить честь и достоинство личности, а то и запятнать репутацию тухума в горских обществах могли также посредством злонамеренных меток на животных. Адатные нормы были призваны всячески оградить личность от подобного рода оскорблений. «Если у лошади остригут на хвосте волосы, то виновный платит хозяину 3 рубля; если же отрежут весь хвост, то платят хозяину разницу стоимости до и после отреза по определению понятых», — так регламентировал адат Ункратль-Чамалальского наибства подобный проступок, оскорбляющий личность. Как правило, метку старались делать на благородном животном, каковым для горцев являлся конь. Горец даже в мыслях не мог допустить, что будет сидеть на коне с остриженным хвостом.

В числе неукоснительно соблюдаемых горцами моральных приоритетов было гостеприимство. Известно, что все европейские (в том числе и российские) прогрессивные деятели высоко отзывались о традиционном гостеприимстве горцев. Так, представитель европейской цивилизации А. Хрисанф еще в 1828 г. отмечал, что «…гостеприимство есть первая добродетель у салатавцев». Во второй половине XIX в. Е. Марков, посвятивший изучению аварских обществ значительное внимание, писал, что «лезгин проедет насквозь весь Дагестан, не вынимая ни одного абаза. Везде он найдет приют и радушное угощение».

У андийцев приезд почетного гостя приравнивался к рождению мальчика, женитьбе сына или празднику первой борозды. По этому поводу было принято устраивать скачки. Для гостя отводилась лучшая комната, для него было принято резать барана и приготовить лучшую пищу. По принятому в отдельных горских обществах этикету в течение трех дней неприлично было спрашивать гостя о целях приезда, если, конечно, сам он об этом не сообщит. Исторически в обществах горцев сложилось так, что человек, подвергнутый остракизму, был лишен всего, но только не гостеприимства.

В горах всякий переступивший порог дома, если он даже кровный враг, являлся гостем, и горская мораль предписывала соответственно к нему относиться. Кровник после совершенного злодеяния скрывался в другом обществе (предпочтительно у кунаков) и соответственно хотя бы формально пользовался правами гостя. В обязанность всех членов джамаата входило защищать кровника от преследователей. Позор ложился на тот джамаат, который не смог этого сделать. Умение защитить гостя-кровника ставилось в заслугу тому или иному обществу.

Гостеприимство было одним из определяющих качеств в репутации человека в обществе, считалось признаком его коммуникабельности, что поднимало его престиж в глазах общественности.

Гостеприимство не давало замыкаться джамаатам в своих рамках и одним из критериев социального статуса представителя джамаата являлось число гостей и кунаков.

В свою очередь гость также соблюдал этикет, соответствующий его статусу. Так, статус гостя не позволял ехать верхом на коне по селению; с высоты не принято было приветствовать встречных. В гостях человек старался быть неприхотливым — во время приема пищи и в других предоставляемых ему услугах.

Во многих случаях гостеприимство превращалось в побратимство, тем самым устанавливая доброжелательные взаимоотношения в горских обществах.
 Отношение горцев к гостеприимству нашло отражение также в проклятиях: «гьобол вокьичIесул бокьобе гIазу байги» (аварское), в смысле «кто не любит гостей, у того пусть хлев будет занесен снегом». Под снегом в хлеве подразумевается отсутствие скотины, что для горца равносильно лишению вообще домашнего очага. А другое проклятие относительно гостеприимства звучит еще жестче: «Гьобол вач1индал лъади къинлъизе ккаги» (аварское), т.е. «чтобы в день приезда гостя жене пришлось рожать».
Морально выдержанные люди были востребованы в обществе. Недаром в каждом джамаате имелись представители, снискавшие репутацию справедливых и в моральном отношении чистоплотных (к тому же совершивших хадж), к посреднической помощи которых прибегали при решении спорных и особо важных вопросов. Такие представители традиционно пользовались в обществе особым почетом, так как от них в значительной степени зависела стабильность и психоэмоциональное благополучие внутри джамаата. Как правило, спорные вопросы и конфликты чаще возникали при решении земельных споров, где требовались не только мудрый совет, но также принесение присяги от имени всего джамаата.

Благоприятный психоэмоциональный климат в джамаате поддерживался максимально вежливыми взаимоотношениями. Так, обращение к старшему с учетом разницы в возрасте в этикете аварцев было почтительным — «эмен», «отец», или «дир к1удияв вац» — «мой старший брат». Соответственно к пожилой горянке непременно обращались «мать». Обращение к женщине, примерно равной по возрасту, также было предельно учтивым — «дир яц» — «сестра». Соответственно ко всем младшим по возрасту среди горцев обращение было типа «дочь» или «сын» или же «мой младший брат». К незнакомому обращались «вацгIал» — «двоюродный брат» или же «вацако».

Акцент на родственные отношения являлся именно тем благоприятным психоэмоциональным моментом, который сближал горцев, так как дорожили родственной солидарностью.
Большое значение в языках горцев имело выражение «сабру», в смысле «терпение», и чаще всего оно было к месту в момент проявления буйного темперамента и поспешности в выводах, могущих привести к эскалации в конфликтной ситуации. Популярным среди горцев была поговорка: «Сабру — алжаналъул к1ул» (аварское) в смысле «терпение — ключи от рая». Заметим, что одно из значений морально-нравственного критерия «ях1» имеет смысл – терпение. В общественном мнении горцев приветствовались проявление терпения, которое являлось альтернативой горячему темпераменту, и подчинения чувства разуму.

Поддержанию благоприятного психоэмоционального климата в горских обществах способствовали и благопожелания, из которых у горцев сложились целые циклы. Такие циклы были обусловлены различными жизненными обстоятельствами: по поводу рождения ребенка, по случаю бракосочетания и свадебных торжеств, добропожелания, связанные с выполнением хозяйственных работ, напутствие отправляющемуся в путь, выражение благодарности за оказанную помощь или соболезнования по поводу понесенной утраты, сочувствия по менее значительным жизненным ситуациям (утрата дойной коровы, имущественные потери в результате стихийного бедствия и т.д.), пожелания религиозного характера, молитва после намаза и другие.

Особую теплоту и психоэмоциональный комфорт во взаимоотношения горцев вносил широко практикуемый среди горцев обычай взаимопомощи, когда в процессе коллективной трудовой деятельности формировалось чувство коллективизма, солидарности и взаимовыручки, а совместная трапеза во время подобных мероприятий ещё больше сближала и консолидировала джамаат.

В годы социалистического строительства моральные принципы горцев претерпели значительные изменения, что было обусловлено интересами господствующей идеологии. Серьезно деформировалась мораль в годы социалистических преобразований и особенно политических репрессий, когда родственные отношения нужно было принести в жертву классовым и идеологическим интересам.

 С распадом советского общества правовые нормы оказались не способны регламентировать общественные отношения, в том числе у горцев Дагестана. Процессы девальвации моральных ценностей подстегивались рыночными отношениями, когда общество пыталось компенсировать свою материальную неудовлетворенность. Погоня за прибылью и наживой, которая наблюдается на современном этапе жизни дагестанцев, делает неактуальными моральные ценности и приоритеты. Напротив, материальная выгода в сознании абсолютного большинства дагестанцев предусматривает игнорирование моральных принципов. Тем самым происходит переоценка ценностей в пользу материального, что нагнетает в обществе социальную напряженность, тем более на фоне поляризации общества на бедных и богатых. Социальная напряженность сопровождается социальной неудовлетворенностью значительной части населения. На этой почве наблюдается всплеск религиозной активности населения, что в большей степени коснулось горцев, у которых материальные проблемы более выражены, чем на равнине.

Перспектива современного дагестанского общества, как и российского в целом, видится в рамках гражданского общества через правовое государство. Если правовое государство основано на строгом соблюдении всеми юридических законов, то приоритетными в регламентации отношений в гражданском обществе являются моральные ценности, основанные на гражданской ответственности каждого. При таких отношениях гражданская ответственность абсолютного большинства населения является гарантом социальной стабильности и морально-психологического благополучия в обществе. Прецедентов таких обществ имеется в мире немало, наглядным примером являются Япония или Швеция.

Преимущества современных государств демократического типа в том, что они по воле истории в своем развитии избежали социалистического пути и посредством естественного и поступательного развития общества пришли к собственным моделям демократии. Апробация материалистических идей К. Маркса и Ф.Энгельса пагубно сказалась на народах России, которым в постсоветский период приходится переживать то, что было упущено в процессе поступательного развития, то есть наше общество в настоящее время расплачивается за упущенные возможности. В государствах гражданского (или демократического) типа взаимоотношения строятся на гражданской позиции и ответственности каждого, когда в противоправные и аморальные поступки антиобщественного характера вмешиваются сами граждане независимо от правоохранительных органов. Тем самым чувство коллективной солидарности и гражданской ответственности с соблюдением моральных принципов в совокупности составляют основу гражданского (демократического) общества.