Наградили посмертно

После того, как Шамиль женился на Батули, дочери Патимат, он уехал из села. Обещал, что заработает много денег и вернется, построит дом для нее, и ей не придется работать ни одного дня. Это он рассказывал жене до тех пор, пока та не согласилась с его решением уехать из села. Отец Батули умер рано, ее воспитывала мать. Она поверила в искренность слов мужа и ждала его.

Шли дни, месяцы. Через год после свадьбы родился сын. Она назвала его Магомедом в честь дедушки, которого никогда не видела, но чье имя было овеяно славой героя Великой Отечественной войны. А мужа все не было. Не было ни обещанных им денег, ни вестей. Односельчане, вернувшиеся из поездки в город, шептались, увидев Батули, и провожали ее печальным взглядом.

Когда сыну исполнилось шесть лет, Батули заболела. Мать водила ее к врачам, ездили в столичные клиники. Но болезнь оказалась неизлечимой, и она тихо угасала. Сельчане говорили, что больше болезни ее мучают тоска и боль, ведь муж ни разу не прислал никаких вестей о себе. Так и рос Магомед сиротой при живом отце. И родственники отца не баловали его своим вниманием и заботой.

Шамилю надоели, видимо, упреки односельчан, которых встречал в городе, и он вернулся к семье. Без единого гроша в кармане. Патимат хотела выгнать его из дома, но дочь остановила ее: «Не надо ничего ему говорить, мама. Мне недолго осталось жить. Пусть сын привыкает к отцу», – сказала Батули и со слезами на глазах отвернулась к стене.

Патимат сдержалась. Шамиль каждый день проводил с сельскими алкоголиками. Приходил домой поздно, пьяный и начинал громко петь: «Больная жена никому не нужна…». Патимат была доведена до отчаяния поведением зятя, но, помня просьбу дочери, молча терпела его выходки. Батули не стало ровно через месяц после возвращения мужа.

Как только закончились поминки, Шамиль засобирался в город. Сердце Патимат сжималось от страха, что Шамиль заберет с собой сына. «Неужели эта сволочь оставит меня одну со своим горем?» – с ужасом думала она. Но зять оскорбил ее еще раз, сказав, что сын, может быть, вовсе и не от него. «Откуда я знаю, чем занималась и с кем встречалась ваша дочь в мое отсутствие! Я не верю, что это мой сын!» – начал он упрекать тещу. «Прочь с моих глаз! Чтобы я больше никогда в жизни не видела тебя в своем доме! Не успела земля высохнуть на могиле моей дочери, а ты уже покрываешь ее доброе имя позором! Уходи!» — кричала она зятю.

Магомед, не понимая, почему ссорятся бабушка и папа (он только начал привыкать, что этот высокий и красивый мужчина – его папа), расплакался, обнимая бабушкины колени.

Шамиль ушел, и Патимат никогда больше не видела его. Забыл, что у него есть отец, и Магомед.

Так и вырос он, не зная отцовской заботы и любви. После слов Шамиля о том, что сомневается, его ли это сын, и родственники его обходили дом Патимат стороной. Бабушка старалась изо всех сил, чтобы мальчик ни в чем не нуждался. Она, оставшись наедине, давала волю слезам. Но как только Магомед появлялся во дворе, спешила ему навстречу с радостной улыбкой, обнимала и целовала, расспрашивала об уроках и одноклассниках, с кем подрался и почему. Патимат всегда молила Всевышнего, чтобы дал здоровья внуку и ей, чтобы вырастить мальчика достойным горцем.

Магомед закончил школу. На выпускное торжество, которое ежегодно проводится во дворе школы, пришли все односельчане. Его одноклассников поздравляли родственники, дарили подарки. Как он мечтал увидеть своего отца, услышать от него добрые слова напутствия! Как хотел почувствовать крепкие объятия отцовских рук! Но Магомеда поздравила только бабушка. Она, вынесшая столько боли и страданий, была сегодня счастлива: ее внук достойно окончил школу, его хвалили учителя и односельчане. Никогда не пришлось ей стыдиться за внука, выслушивать жалобы соседей или других людей. Ее не волновало даже то, что поздравить внука не пришли сестры отца – она привыкла, что родня зятя не признавала его своим.

После школы Магомед служил в пограничных войсках, а когда закончилась срочная служба, остался там по контракту. Самой большой радостью для него были письма бабушки. Но в последнее время она часто просила его вернуться домой. «Сынок, возвращайся домой, пора тебе уже жениться. Пока я жива, хочу понянчить внуков. Пожалуйста, приезжай!» – просила она и в последнем письме.

Магомед взял отпуск и поехал домой. Оказалось, бабушка действительно готовится к свадьбе. Он назвал ей имя девушки. Радость переполняла сердце старой Патимат: ее любимый внук наконец счастлив. «Теперь мне умереть не страшно», – говорила она гостям на свадьбе. Да и внук сиял от счастья. Он все время напевал песню:

За холмы катится луна,
Расстаться с любимой пора,
Алеет зарею Восток,
До рассвета домой бы успеть…

Магомед говорил, что привык петь эту песню, когда ночами находился в дозоре. Быстро пролетели дни отпуска. Видя, что бабушка не очень здорова, он решил остаться на родине. Но службу не оставил. Перевелся в отряд пограничников, которые были дислоцированы в Дагестане, ближе к дому, к семье.

Луна катится за холмы… Закатилась луна и для Патимат, ушла радость из ее сердца, померк свет очей… Радуга ее жизни угасла предрассветной порой, когда первые лучи солнца только стали пробиваться из-за горы на вершины холмов. Погиб он, попав в коварную ловушку врага, который попытался посягнуть на родные горы. Грубо подрезали крылья горному орлу, еще недавно парившему над горами в гордом и свободном полете. Как опытный охотник, террорист подготовил ловушку для пограничников, которые выследили его и почти настигли. Из тщательно выбранного укрытия перестрелял он наших пограничников. Изрешеченное пулями врага могучее тело Магомеда упало на родную землю. Дом Патимат, мечтавшей нянчить внуков, снова наполнили плакальщицы…

Прошли годы. Патимат осталась одна, она состарилась еще больше, одолевали болезни. Но больше всего ее сердце убивала тоска. Магомеда посмертно наградили Золотой Звездой Героя России. За наградой в столицу поехал Шамиль…

Односельчане, руководство погранзаставы ежегодно отмечают подвиг Магомеда, который, истекая кровью, спас родной край от незваного врага. На митинге памяти выступает и Шамиль, рассказывая о том, как воспитывал сына…