Нет РАЯ тому, кто обидел ЖЕНЩИНУ!

Каждый ли из нас способен на подобный, каждодневный, не рекламируемый и не оплачиваемый героизм? Сомневаюсь в этом, и в самом себе тоже, ибо в мужчинах многовато эгоизма и маловато осознания своего долга по отношению к своей супруге. А «крутые» (разбогатевшие чаще на воровстве и мошенничестве) мужчины для своего имиджа стали хвастливо брать вторую, третью и даже четвертую жену, подвергая тяжким мукам и терзаниям жизнь первой жены – матери своих детей. Понимаю, что разводы были, есть и будут во всем мире по самым разным поводам, но вторую, третью и четвертую жену в дом – непостижимое бесчеловечье. И при этом апеллируют к исламским нормативам. Хотел бы я услышать глубочайшего знатока ислама по этим и по многим проблемам.

Если жена в здравии и выполняет все женские функции, то почему же без её согласия, унизив её, не считаясь с её переживаниями, нужно привести в дом новую и, как всегда, молодую жену? Это прихоть, в какую бы оболочку её ни одели. И даже если жена заболела? Хотел бы я получить описания десяти женщин, в дом которых привели новую жену. А если бы женщина привела, как алеуты и эскимоси в давние века, в дом новых мужей, как это и сегодня официально принято в Непале и на некоторых островах Индостана (Индия, Пакистан и Бангладеш). Убили бы! А почему же мужчины считают, что женщину бесчувственна и должна стерпеть все глумления мужчины над ней?

Приводится хадис о том, что «…воистину Рай под ногами матери». Только нет уточнения «под ногами какой матери: униженной или возвышенной, обласканной или отвергнутой, оскорбленной или воспетой, любимой или ненавидимой». И что ответит отец на вопрос взрослых сыновей: «В чём же состояла вина нашей матери?». Или не спросят и сыновья, в таких семьях унаследуют духовное оскудение во имя унаследования и исполнения своей похотливости? Не может считаться мужчина цивилизованным, который крадет девушку, насилует её, избивает жену, превращают подругу в наркоманку и алкоголичку, унижает мать своих детей, живет за счет жены. Это же повадки зверей-альфонсов из джунглей.

Много видел я в больницах детей с церебральными параличами, которые не могли ходить, вставать, сидеть и даже переворачиваться в постели. Несчастные и беспомощные, но очень добрые дети с неизменной улыбкой на лице, которые жаждут и нуждаются в постоянном внимании, уходе и заботливой любви к ним. При этом мужья, как правило, уходят из семьи, оставляя своих жен с тяжелобольными детьми и не оказывая им никакой моральной и материальной помощи. Без всякого смущения они женятся вновь, создавая новые семьи. Еще больше я видел великих женщин, самоотверженно ухаживающих за обреченными мужьями, прикованными годами к постели. Я даже учредил для помощи этими женщинам премию имени сестры Шамсият, которая в течение семи лет ухаживала за нашей матерью, прикованной к постели.
Но не пришлось мне никогда видеть мужа, долгими годами ухаживающего за тяжело больной своей женой. Способны ли всё более дичающие эгоистичные мужчины сознавать свое скотство или не всем дано подняться из животного стойла до человеческой ступени?

И на этом душном и пошлом поведенческом фоне иных мужеподобных Газимагомед – явление, призрак, просветлние, провидение! Его тяжкий труд не одного дня, не одного месяца, не одного года и даже не одного десятилетия. Его служение Жене убедило меня в том, что и горец способен на высочайшее благородство, не стыдясь и не рекламируя своего подвига.

Газимагомеду – 65 лет, но он еще крепок. Видел я, как он по крутому серпантину поднимался с бревном на плече для ремонтируемого балкона сакли, что над головокружительным утесом. Он бы мог в жизни покорить не одну женщину.

«О новой женитьбе многие говорят мне, в том числе и сама Патимат, но это всегда представлялось мне изменой самому себе, нашему союзу, нашим детям, нашей молодости, нашей любви», – спокойно пояснил мне Газимагомед. Кстати, он большой знаток и приверженец ислама.

Все служебные, курортные романы и миллионы треугольников любовных похождений блекнут перед этим подвигом Газимагомеда. Сюда еще не дошел и вряд ли дойдет когда-либо технологический прогресс, но здесь еще сохранилось истинно мужское благородство. На этих вершинах ещё нет ежевечерних, телевизионных передач о людской похотливости и пошлости; здесь не выясняют, кто и от кого родился. Здесь до седьмого поколения принято знать своих предков. И каково это взрослому, что не тот отец его, с которым ты вырос, а тот, с кем мама переспала в пьяном угаре? И об этом блуде на всю России без стеснения каждый вечер в лучшие вечерние часы вещают государственные телеканалы. И при такой нравственной внутренней каверне для убиения России уже не нужны заморские армии, ибо свои на верхних этажах, обогащаясь до бессовестных размеров, даже не сознают гибельность для Отечества существование без стыда, совести и морали. Не психиатрия ли бродит по нашему Отечеству?

О, Россия! Новые либералы сняли с тебя покров стыда, морали, совести, долга, нравственности и ответственности за себя, за свою семью и за всю Родину. Россию продают, унижают и уничтожают. Россию пинают уже в мире кому не лень. Как же сохранить человека и человеческое в России?!

В горах нет, слава Богу, политической трескотни, но знают здесь горцы ценность слову и деяниям каждого. Сюда бы направлять из благополучных городских семьей мальчишек летом, чтоб в каждом воспитать дух, выносливость и силу Спартака! Сюда бы приезжать молодым семьям после шумных и дорогих свадеб, чтобы осознать долг мужа и жены друг перед другом. В семье Газимагомеда я даже не спросил о любви, ибо здесь аура еще более возвышенного. Здесь, в Цедатли, мне показалось совершенно излишним рассказывать о бессмертных романах великих писателей, оправдывающих измену жены или мужа, если она или он полюбил другого или другую. В этой сакле это прозвучало бы пошло.

Хорошо бы побывать в Цедатли каждому, кто намерен совершить паломничество к долгу и достоинству в своей жизни! Для Голливуда фильм о любви Патимат и Газимагомеда стал бы катарсисом очищения.

«Если бы не Газимагомед, то я бы давно уже умерла. Он возил меня ко многим врачам и знахарям, но никому не удалось меня вылечить. Нам помогают соседи и родственники, но самую большую тяжесть он один взял на себя. Я всегда была уверена в нем. Он умный и надежный мой друг. Я горжусь своим мужем и много раз просила взять вторую жену, но он отказывается. В молитвах я прошу у Аллаха Рая для моего Газимагомеда!» – говорит Патимат. Я в слезах в этой маленькой сакле без всяких удобств.

Найти бы Микеланджело, чтобы увековечить эту любовь и светлость, этот долг и подвиг, это служение и посвящение, эту святость и божественность! Или уже многие превратились в лавочников? Учредить бы Международный орден Газимагомеда для вручения каждому мужу, который свято служит своей жене и в годы ее физической немощи тоже? В мире, где институт семьи извращен, быть может, орден Газимагомеда поможет уберечь кого-то от скатывания в скотоподобие. Или мы так существуем, что способны уже только на воровство, вранье и лизоблюдство? Почему к нам из-за бугра прилипает всё гнусное, гнилостное и невежественное? Есть ли что-либо в нас, кроме трусости, хилости, распущенности и безответственности? Остались ли в нас осколки чести? Мусора многовато в нас и от нас. Даже Земле уже противно с нами — варварами.

Что есть в нас такое, чтобы потомки могли нами гордиться?

8 марта 2000 года.

P.S.! Перебирая свой большой архив, нашел эту старую свою запись. Умерла Патимат. Всем селом хоронили её. Пришли из соседних сёл тоже. Таковы традиции. Можешь не прийти на свадьбу, но на похороны ты обязан идти, покуда можешь ходить.

Написал Газимагомеду письмо соболезнования. Получил благодарный ответ на аварском языке, но с арабскими буквами. Лучшего почерка и более умных слов трудно отыскать в литературе: «Я был с ней счастлив!..».

Сам Газимагомед постарел, появился диабет, ослеп и, когда вышел на крышу по надобности, не рассчитал края крыши и упал в пропасть. Погиб. Это было не падением вниз, а взлетом в небеса святого горца. Я счастлив, что был дружен с этим великим крестьянином из Гаквари!

И слышу я его голос оттуда: «Нет Рая тому, кто обидел Женщину!».

5 июня 2020 г.