Нихао! или Как аварский язык помог в изучении китайского

— Руководство ДГУ решило, что поскольку связи между нашими странами ширятся, роль и мощь Китая возрастают, то нам нужно ввести у себя изучение китайского языка. Еще несколько лет назад был разговор о том, что необходимо налаживать экономические, культурные и прочие отношения с Китаем. Предполагается, что китайский язык будет очень востребован. Зная о моем отъезде, несколько студентов обращались ко мне, изъявив желание учить язык. В итоге в Китай на языковую стажировку направили меня, заместителя декана факультета иностранных языков Асият Хайбулаеву и двух студенток, обучающихся в магистратуре.

Мы жили в столице провинции Хэбэй городе Шицзячжуане. Эта провинция, с трех сторон окружая Пекин, является промышленным центром, торговым, железнодорожным узлом. 18 часов в неделю мы изучали язык в Хэбэйском педагогическом университете — центральном вузе провинции, где обучаются около 30 тысяч студентов. Студенческий городок, учебные помещения – это все объединено в один комплекс. Громадная территория!

— Какие были ваши первые впечатления?

— Первые мои впечатления составили люди, живущие там. Они просто удивительные! Улыбаются все время. Складывается впечатление, что иностранцев они воспринимают как маленьких детей, которым нужно помогать, опекать.

— С дагестанцами нет сходства? Ведь у нас тоже очень уважительно относятся к гостям.

— Сходства очень много на самом деле. Но мне кажется, китайцы более предупредительны, вежливы. Видимо, конфуцианство, которое они исповедуют несколько тысячелетий, наложило свой отпечаток. Я неоднократно видел, как в общественном транспорте молодежь в прямом смысле слова вскакивает, если заходит человек, старший по возрасту. Буквально насильно усаживают его.

— Как привыкали к местной еде? Ведь она кардинально отличается от того, что привыкли есть мы.

— Еда изначально мне очень понравилась, несмотря на ее своеобразие. Но все-таки мы привыкаем к иному рациону, к иным способам приготовления, а там все по-другому. Хлеб, к примеру, совсем отсутствует. А мне без хлеба вообще никак, было тяжело. Ближе к концу командировки очень хотелось поесть обычной жареной картошки, ведь ничего такого там нет. У них все со своими специями, все острое. Но голодным там не останешься. В любое время суток, в любом месте можно купить либо продукты, либо готовую еду.

— Экзотическую еду рискнули попробовать?

— Вы знаете, нам преподносят, что китайцы любят есть всяких жуков-пауков. Ничего подобного. Во всяком случае там, где жил я, многие китайцы с отвращением отвергают такие блюда. И потом такая еда не всякому доступна, является неким деликатесом. Такого рода еду я видел только в Пекине. А в провинции, где жил я, есть большая вероятность нарваться на ослятину. Основное мясо у них — это свинина, баранина, говядина. Но вообще мясного они очень мало едят, основной рацион у них – еда растительного происхождения.

— А мнение о том, что большинство китайцев – люди невысокого роста, это правда?

— Вскоре по приезде на территории нашего кампуса был концерт, организованный студентами актерского факультета. Я пришел с опозданием, встал позади и вдруг поймал себя на мысли, что я не вытягиваю шею, чтобы лучше что-то разглядеть, мне и так прекрасно все видно. Люди большей частью были примерно моего роста, много было и пониже. И вот там я себя ощутил рослым, хотя мой рост 171 сантиметр. Знаете, в чем еще отличие от дагестанцев? В Китае практически нет людей полных, нет людей с животами. Я не знаю, с чем именно это связано: генетика, рацион питания или спорт, но спорт там очень развит. Все поголовно чем-либо занимаются – как коллективно, так и самостоятельно.

— Что помимо языка вы привнесли в свою повседневную жизнь из Китая?

— Квайдзи – палочки для еды. Мне очень понравилось ими пользоваться. Китайцы свободно сидят, разговаривают, эти палочки вертят в руках, попутно едят, крутят ими как заблагорассудится. Я так не могу еще. Но понял, что этими палочками зачастую удобнее есть, чем нашей вилкой. Это правда. Вначале не понимал, как ими можно есть рис. Можно, и еще как, не меньше, чем на нашу вилку можно набрать риса. Чай мне у них понравился очень. Только в Китае я понял, что такое чай. В Китае очень много чайных домов. Можно купить и очень дешевый чай, и очень дорогой. Я пил чай, который, как мне сказали, собран со столетнего чайного куста. Чаи продаются в прессованном виде в форме блюдца. Чтобы заварить, его надо отколупывать как калмыцкий чай. Там и белые листья, и черные. Процесс заваривания чая – это особая церемония. И чай китайцы не пьют из таких чашек, как мы. Пьют из крохотных, чуть ли не наперстков. Они наслаждаются чаем.

— Удалось попутешествовать по стране?

— Университет организовал нам несколько экскурсионных поездок. Однажды нас повезли на так называемую Гору любви. В скале вырублены профили мужчины и женщины высотой с двухэтажный дом, обращенных друг к другу. Китайцы говорят, что это природное, но видно, что это рукотворная красота. Вот на этой горе загадывают желания, привязывают всякие ленточки.

— Прямо как у нас, типа зиярата, где обычно тоже все увешано тряпочками.

— У них это не священное место, просто популярное. Самостоятельно я ездил в Пекин, был в Сиане — в древности этот город был столицей страны. Побывал в древнейшей мечети, посетил гробницу первого императора династии Цинь-Шихуанди. Там же находится знаменитая терракотовая армия. Был в Пиньяо — единственном городе со средневековой архитектурой, который сохранился в Китае. И сейчас там живут люди. Но город законсервирован, что-то перестраивать нельзя, в центре только пешеходная зона. Там много туристов. И что примечательно – иностранных гораздо меньше, чем самих китайских.

— Сколько языков вы знаете?

— В свое время я изучал арабский, его и преподаю, учил английский. И, конечно, родной – аварский.

— Знание нескольких языков помогло в изучении китайского?

— Вы удивитесь, но аварский с китайским очень похожи в грамматическом плане: в построении предложений, согласовании слов много совпадений, так что знание родного мне очень помогало. Это очень сложный язык. Лишь через полгода я заметил, что стал попадать в их тональность и они меня понимают. Но вначале китайская речь для меня звучала как сплошной поток воды, не мог выделить слова, предложения. Ну, и письменность тоже очень тяжелая. Много иероглифов, каждый означает целое понятие, чуть ошибешься в написании – и все, либо смысл меняется, либо вообще абракадабра.

— По родине скучали?

— По Дагестану я очень скучал, не хватало общения с близкими. Я уже месяц как вернулся, правда, по Китаю не скучаю, наверное, времени мало еще прошло. Хочу побыть дома. Но всем рекомендовал бы обязательно посетить эту страну, там очень много интересного.