Закон и на нарах закон
17 февраля Верховный комиссар ООН по правам человека Наванетхем Пиллэй встретилась с членами Общественной палаты РФ и выступила на Всероссийском форуме председателей общественных наблюдательных комиссий (ОНК) за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания. Об этом и другом мы беседуем с участником форума председателем ОНК РД Гасаном Айгуновым.
— Расскажите, пожалуйста, о визите Верховного комиссара. Это что, знак серьезных нарушений или профилактика и предупредительные действия в области прав человека?
— Дело в том, что Верховный комиссар — это должностное лицо, которое несет основную ответственность за деятельность ООН в области прав человека, и на него возложено много задач: содействие и защита эффективной реализации прав человека, стимулирование, координация и разработка новых стандартов прав человека, ратификация международных договоров и другие.
С целью обеспечения уважения прав человека и предупреждения их нарушений Верховный комиссар вступает в диалог с правительствами различных стран. С этой миссией госпожа Пиллэй посетила и нашу страну с трехдневным визитом. Страны, в том числе и Россия, ратифицировавшие универсальные договора ООН и Совета Европы, взяли на себя обязательства соблюдать права человека, прописанные в этих документах. Права человека, к сожалению, остаются слабым местом нашей демократии. По опросу «Левада-центра», 72% россиян считают, что их права нарушаются. Винят в этом отсутствие независимой судебной системы и коррупцию среди чиновников.
— Конституционные права, наверное, еще нужно уметь защищать. Тем более, когда немало чиновников и депутатов, призванных помогать простым гражданам…
— Действительно, люди не осознают, что мало иметь хорошую конституцию и хорошего президента, надо научиться отстаивать свои права. Прошли те времена, когда «партия и правительство» брали на себя наши заботы. Когда у людей спрашивают об их проблемах, они называют дороговизну, коррупцию, безработицу, засилье чиновников, а права человека, гражданские свободы на втором месте. Если работодатель нарушает права работника, или чиновник откажет фермеру подписать землеустроительные документы, лишь 10% в случае конфликта обращаются за справедливостью в суд. Стараются регулировать ситуацию, руководствуясь соображениями, далеко не связанными с требованиями закона. Нежелание вступать в конфликт обусловлено, во-первых, плохим осведомлением о своих правах и, во-вторых, неуверенностью добиться правды перед корпоративной «солидарностью» чиновников разного уровня.
— Посещение форума председателей комиссии Верховным комиссаром связано с вниманием к деятельности ОНК или желанием повысить понимание важности общественного контроля для российской правовой системы?
— Безусловно, и то и другое. В форуме приняли участие представители Администрации Президента РФ, Госдумы, Совета Федерации, заинтересованные министерства и представители государств-членов ЕС. Обсуждались актуальные проблемы деятельности общественных наблюдательных комиссий первого созыва и основные направления развития общественного контроля на ближайшую перспективу.
Конечно, представители ООН, Совета Европы и европейских комиссий, принимая участие на форуме, имели своей целью повысить уровень недавно организованной российской системы общественного контроля и оказание ей дополнительной поддержки для эффективной реализации полномочий. Ведь впервые в российской истории закон предоставляет гражданскому обществу возможность осуществлять контроль за местами принудительного содержания, куда входят не только тюрьмы и следственные изоляторы, но и РОВД МВД, изоляторы временного содержания МВД, Минобороны, ПС ФСБ и другие.
В Европе действует 21 комиссия, подобная ОНК. Из них 3 комиссии выезжают по жалобам и по собственной инициативе в места принудительного содержания, а 18 — по собственной инициативе. Наши комиссии ОНК работают с выездом по жалобе и по собственной инициативе. Поэтому и Верховный комиссар Наванетхем Пиллэй и генеральный директор по правам человека Совета Европы Маркус Егер в своих выступлениях подчеркивали, что комиссии ОНК и профильная Комиссия СЕ в России — самые важные и ими поддерживаемые. Вместе с тем на форуме выяснилось, что у ОНК не во всех регионах есть понимание и взаимодействие с органами государственной власти и заинтересованными министерствами, есть проблемы и в исполнении полномочий комиссии.
— А как у нас в республике с правами человека в местах принудительного содержания? Какую бы вы дали оценку в сравнении с другими регионами?
— В целом нарушения наблюдаются во всех регионах мест принудительного содержания. Хочется отметить, что особых жалоб о применении физической силы, пытках или иного унижающего человеческое достоинство обращения со стороны осужденных, уже отбывающих наказание, в колониях нет.
Увы, этого не скажешь в отношении задержанных, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления. В этом случае практикуется и применение физической силы, избиения и отказ адвокатам встречаться с подозреваемыми, заключенными под стражу. С одной стороны, мы сталкиваемся с теми, кто принес зло своим ближним и дальним, носителями недобрых начал нашей жизни. Но есть и жертвы следственных злоупотреблений и судебных ошибок, и от этого никуда не денешься. Мы видим сложности и в своей работе и стараемся разбираться не столько в самих конфликтах, сколько в причинах и обстоятельствах их возникновения. Мы говорим сотрудникам, что наш контроль — не самоцель, а способ повысить эффективность их деятельности и доверие со стороны населения, и призываем соблюдать закон. Понимаем, что в республике сложная ситуация, жертвами экстремистских вылазок становятся в первую очередь сотрудники милиции, это вызывает у них справедливую ответную реакцию.
— Но среди молодых экстремистов, оказывающихся под влиянием террористов, далеко не все отпетые и заблудившиеся в религии террористы.
— Верно. Безусловно, к ним должен быть комплексный подход. Поэтому следует внимательно во всех аспектах изучить категорию верующих, отдалившихся от нашего общества граждан. Потому что недостаточно обоснованное преследование и применение силы, своеобразные методы работы силовых, надзирающих и судейских структур в свое время, уверяю вас, сыграли немалую роль и в радикализации мышления и действий молодых людей. Создание при правительстве Комиссии по возвращению к мирной жизни лиц, прекративших экстремистскую деятельность, — это не слабость, а признак демократичности и умения власти прощать и быть гуманным к своему народу. Власть интересуется в данном случае жизнью конкретного человека на конкретном месте. Хотелось бы, чтобы институты гражданского общества не остались в стороне от этой работы.
— Сколько человек работает в ОНК, и куда к вам можно обращаться?
— В нашей комиссии 8 человек. У нас нет пока своего помещения, помогает Общественная палата РД. Есть сложности с транспортом, финансами. Эти пробелы не были учтены в Федеральном законе, тогда важнее было принятие закона. Впрочем, и закон с большим трудом был внесен в Госдуму в 2000 г., принят в первом чтении в 2003 и только лишь в 2008 г. окончательно принят. Обсуждаются разные предложения, предлагают на примере некоторых регионов вносить финансирование в региональный бюджет отдельной строкой, ведь средняя сумма 500-700 тыс. руб. в год для комиссии — это мизерная часть бюджета. Будем надеяться, что на местах обратят внимание на комиссию, значимость ее работы для региона. Обращаться в комиссию можно через Общественную палату РД, тел.: 78-08-43. моб.: 8928-524-45-02, 8928-045-00-20.