Завтра будет день опять

Детишки обожают спорить: кто сильнее – муравей или блоха? Могут ли пожениться комар и муха? Вырастет ли апельсиновое дерево, если посадить косточку? 

К ним меня привели 12 километров ухабистой дороги, сотрясшие (буквально) весь мой внутренний мир. А ехала я по ней в детский оздоровительный лагерь «Терменлик», что в Буйнакском районе (это место считается туристической базой). Здесь отдыхает особый контингент детей, в основном ребята из малообеспеченных и неблагополучных семей. 

– Видите, с белыми волосами? Это и есть начальник. Идемте за нами! – Магомед, Наби и еще двое Магомедов сопровождают меня к руководителю лагеря Абдулкериму Муртазалиеву. 

В этом году, по его словам, отбор учреждений для организации детского отдыха в летний период был очень жесткий. «Терменлик» все проверки прошел. Одно тревожит Муртазалиева – дороги! Много раз обращался в различные инстанции по поводу их состояния. Несколько раз сам нанимал технику для выравнивания дорожного полотна. Но проблема так и осталась. С 1993 года на турбазе проходит летний отдых детей. Многие ребята возвращаются сюда и на следующий год. Значит, коллектив хорошо делает свою работу. 

Тем временем славные мальчишки сразу берут надо мной шефство: уступают место, следуют везде за мной, ведут в походы по территории, накрывают обеды, угощают яблоками, которые «папа привез», жалуются на капризных девочек и блатных пацанов. Им хотелось высказаться, а я была готова слушать их лагерные страшилки у огонька. Но вот самого огонька не было: пошел дождь. 

У Шомы замечательная куртка. Защитная, камуфляжная. Такой больше ни у кого нет. Он ее очень любит и всегда хвастается ею перед ребятами. За нее они его уважают и немного завидуют – им тоже хочется выглядеть солдатами. Ребята принялись разглядывать себя и рассказывать, кто и что им купил. И соревноваться стали, кто выше ростом. Многие уже подросли и загорели. Даже спорили, кто больше загорел. Тут, бесспорно, победа за Сашкой Белякиным, которому «шесть лет, семь месяцев и 21 день!» Лицо у него такое, будто над костром все две недели коптили – бровки стали еще светлее, глаза – ярче. 

– В меня одна девочка влюбилась. Я ее не знаю. Она живет в первом корпусе на втором этаже в 208-й палате. Я ходил на нее посмотреть. Хоть бы это была Лейла. Она красивая, а у других зубов нет, – делится мальчуган. 

– Не понтуйся да, Санек. Не любит она тебя, – отвечает Эльдар. При этом пытается выглядеть уверенно. 

– Любит. Я узнавал у Риты! А сестра – не ты, она не врет! – выпалил Саша. 

– Вы наша новая вожатая, да? Журналист? А где ваша камера и журналы? Ух, какой фотик. А можно мне пофоткать? – дети расспрашивают меня обо всем. До тех пор пока не был съеден вкусный обед из супа, макарон, где мяса было больше, чем самих макарон, и запито все абрикосовым компотом. Порции были щедрые. В добавке тоже никому не отказывали. 

«Смотрите, за тем столом экстремисты кушают, которые скалалазиют по горам», – они много раз веселили меня фразами, вроде этой, и радовали правильным воспитанием. Покушали, убрали со стола и дружно прокричали: «Спасибо нашим поварам за то, что вкусно было нам!» Потом мы пошли смотреть, как они «скалалазиют». Расул, воспитанник клуба туризма и краеведения «Темирхан-Шура» г. Буйнакска, протягивает канат от одного дерева к другому. Для него это обычное дело. 

Маленькая Фатимка тут же переводит внимание на себя. Шпагат ей удается лучше всех. Пока же девочка репетирует в спектакле и ненавидит комаров: «Они сделали меня кикиморой. Врач помазала зеленкой, потому что я все время хочу чесаться. Я обиделась». 

Ребята постарше тем временем вовсю «отрываются» на дискотеке. Каждый пытается показать, что он непревзойденный ас! Разнаряженные девчонки толпятся в сторонке. 

Любовь Абуева отвечает за музыкальное сопровождение. Треки крутит самые новые. Хит-парад диктуют ребята. Они лучше вожатых знают, что нынче в тренде. Любовь Алексеевна – учитель музыки со стажем. Ей хочется, чтобы дети слушали классику. А они не хотят слушать Баха и Чайковского. Приходится прибегать к различным хитростям.

– Слушаем, к примеру, «Щелкунчика», а потом разбираем произведение. Ну, как разбираем? Дети рассказывают о своих ощущениях, которые оно вызывает, ассоциациях. Через пару недель даже угадывают, какому композитору оно принадлежит. Главное – заинтересовать ребенка, – делится секретами педагог и спешит менять композицию. 

Если вожатым дети носят полевые цветы, то к зам. начальника лагеря Абсаламу Гафурову мальчишки бегают за советом и «просто так поговорить». Надо сказать, это не совсем обычный лагерь. Все время за воспитанниками наблюдают инспектора по делам несовершеннолетних. Проводят с ними правовые беседы, чтобы знали, что за «машину, которую просто взял покататься, или кроссовки, чтоб дома примерить» светит реальный срок. Отмечают, что детских правонарушений стало меньше. 

О семейных драмах ребята готовы рассказывать детально. Правда, слушать их – невыносимое испытание. Сложно понять, как можно считать «лучшей мамой на свете» женщину, которая бросила детей. Просто в один прекрасный день взяла и уехала с возлюбленным за шоколадной жизнью. Потому для многих из них пребывание в лагере – настоящее счастье, даже подъем в семь утра его не омрачает. 

А начинается лагерный день так.

В кислородное дивное утро врезаются не дивные голоса вожатых: «Дети! Подъем!» Их сменяют другие не менее звонкие звуки со двора: «донц, донц, донц…»

– Давай бегай, Рыжий! 

– Не буду я! 

– Упал, отжался двадцать раз! 

– Не буду я! 

– Тридцать раз!

– Я вожатой расскажу, что ты командуешь!

… День лагерной жизни пролетел – и не заметила. Провожали меня домой, как в песне, «…всем двором» и с фотографией на память.