Друг без друга нам не жить

1999-й… Те августовские дни словно фантомная боль, воспоминания о противоречивых событиях, исход которых никто тогда не мог предвидеть, слишком высок был накал страстей, определяющих, на чьей стороне победа: тех, кто пришел сюда с недобрыми намерениями, чтобы раздуть новый огонь войны, посеять смерть и разруху, или законной власти, что связывала крепче всякого каната Россию и Дагестан, сохраняя на протяжении веков целостность, основу мировоззрения народа, который невозможно разделить. Многое было поставлено на карту. Но именно тогда внутренний раскол перерос в твердое убеждение каждого дагестанца, сделавшего для себя единственно верный выбор.

И в те жаркие, тяжелые для республики дни премьер страны Владимир Путин вместе с дагестанцами принял на себя вызов международных террористов, оказавшись в центре событий.

Образ В. Путина – цельный, яркий, выпуклый, неожиданный даже для его команды – мог составить представление о нем даже по тем скупым кадрам военной хроники, что в те дни демонстрировались по федеральным, республиканским каналам. Дагестанцам, ощутившим твердость человека, на которого можно положиться, кому безоглядно веришь, живым импульсом передавалась энергетика личности, принявшей на себя ответственность за приграничные российские рубежи, за тех, кто стал волнорезом для банды международных головорезов, пытающихся развязать войну и решить судьбу России в переломное для всей страны время, расчленив ее на мелкие кусочки, превратив в управляемую силу.

Первые шаги Путина в пылающем в огне Дагестане. Их помнит каждый дагестанец. Крепкое пожатие руки тогдашнему руководителю республики М. Магомедову, сдержанные, но по-особому теплые объятия военных, ополченцев, защищавших южные российские рубежи в горном крае…

Каждый тогда понимал: на Кавказе, в Дагестане решалась судьба России, целостность которой, хрупкая, словно весенний лед, могла быть сломлена мутным, черным водоворотом, сметающим все на своем пути. Ансалта, Рахата, Шодрода, Годобери. А еще знаменитая «высотка» Ослиное Ухо, за которую разгорелись особенно яростные бои. Свинцовый смерч, с молниеносной скоростью летящий со всех окрестных вершин, где окопались боевики, трассирующие пули, не дававшие возможности поднять голову, сметая все живое, превращая в ад жизнь военных, ополченцев. Но солдаты Российской армии, дагестанские ополченцы, которых благословляли, напутствуя молитвой на подвиг, горские матери, чтобы вернулись живыми, оказались монолитом особой прочности, скалой, не поддающейся никакой, даже самой страшной силе, самому могучему оружию.

Та незримая, но такая прочная связь В. Путина и дагестанского народа, ощутившего на себе заботу России, оказалась устойчивой. Впрочем, и сам В. Путин по-особому относится к горному краю, по достоинству оценивая дагестанцев, их характер, мужество, открытость этого народа, доказавшего свою преданность России в неправедной войне.

Можно быть уверенным, что Дагестан стал своеобразной отправной точкой и в становлении самого В. Путина, за короткий срок выросшего в масштабного политика, продемонстрировавшего мировому политическому истеблишменту последовательность, умение выстраивать диалог и брать на себя ответственность за каждое сказанное слово. Он поразил весь мир, открыто выражая позицию своей страны. Знаменитая мюнхенская речь. Ее тезисы разошлись на цитаты. Это был трезвый анализ российского внешнеполитического курса страны, заявляющей о своих лидерских амбициях.

Дело не ограничилось риторикой. Страна второго мира, Россия за короткий срок путинского правления превратилась в военную сверхдержаву, признающую только диалог, но не диктат, играющую выверенную самостоятельную роль, стремительно меняя прежнюю схему взаимоотношенией с мировым сообществом.

Можно ли утверждать, что именно фигура российского политического лидера В. Путина смогла остановить нескончаемую карусель цветных революций в мире? Вне всяких сомнений. И Сирия – лучшее тому доказательство. Да, решение оказать помощь дружественной стране, некогда ориентированной на российскую экономику, на протяжении многих лет выпускавшей специалистов, говорящих на русском языке и благодарных великой стране за помощь сирийскому народу, было непростым.

Оказание военной помощи Сирии означало осложнение отношений с США. Понимал ли Путин, что это означает новую гонку вооружений? Вне всяких сомнений. И решение это было трудным, но единственно верным. Взяв на себя ответственность за судьбы мира, российский Президент оказался на стороне легитимного Башара Асада. Но вместе с убедительными победами пришла и горечь потерь. Легко ли было Путину перенести гибель летчиков Военно-космических сил России, гибель российских врачей, самолета, на борту которого находились более ста российских артистов ансамбля им. Александрова, журналисты и известная на всю страну доктор Лиза, спасавшая детей полыхающего в огне Донбасса.

Все это – как острый болевой шок, пропущенный через сердце, незаживающая рана, чувство досады и горечи за погибших соотечественников. Чего стоили те чувства, эмоции, знает, наверное, только он. Но именно его сила убежденности, сила слова сформировали образ жесткого Путина, умеющего, да, отступать, но выигрывать.

Сегодня В. Путин – планетарная личность, к мнению которого вынуждены прислушиваться крупнейшие державы в мире. Каждое его выступление – новый импульс современному миру, погрязшему в завоевательных войнах, программный документ мировому сообществу на перспективу, повод задуматься слабой Европе о своих приоритетах, идущих вразрез с реальным положением в мире. И то, что сегодня Путин с Дагестаном, что он нашел время в своем плотном графике, говорит о многом. Нам друг без друга не жить.