К миру и согласию

 I
Инициатива Президента республики о проведении Съезда народов Дагестана идет в духе заявленных в Послании Народному Собранию РД целей и задач. Первое – добиться всенародного осуждения идеологии и практики религиозно-политического экстремизма и терроризма. Второе – добиться консолидации дагестанского общества вокруг политики и программы действующей политической власти в республике. Удастся ли это реализовать? Предпосылки вроде бы налицо. С одной стороны, широкое представительство на Съезде – более 2800 делегатов; такого представительного форума история Дагестана, наверное, еще не знала. С другой стороны, готовность общества откликнуться на любые позитивные шаги власти, поскольку накопленная в пореформенные годы усталость рождает не только равнодушие, но и создает благодатную почву для всякого рода манипулирования общественным сознанием.

II
Принимая решение о проведении Съезда народов Дагестана, республиканская политическая власть, безусловно, преследует и другие, более прагматичные цели. На мой взгляд, здесь возможны четыре варианта.

Первый. Политической властью республики уже выработана определенная стратегия консолидации общества в борьбе с проявлениями экстремизма и терроризма, укрепления единства народов Дагестана. Эта стратегия и соответствующий пакет решений по ее реализации будут представлены Съезду для одобрения, с тем чтобы подвести более широкую легитимную базу под них. 
Второй. У политической власти нет выработанной стратегии и подготовленных решений, и, соответственно, власть ждет от Съезда конкретных практических рекомендаций и помощи в разработке такой стратегии.

Третий. Вполне возможен и вариант, что власти в принципе от Съезда ничего не надо, а проводится он с тем, чтобы упредить проведение съездов народов Дагестана уже на этнической основе (такие планы существовали у лидеров ряда дагестанских этносов, вполне возможно, что они не будут изжиты и после Съезда), что в общем-то может быть чревато большими неприятностями как для власти, так и в целом для Дагестана и единства его народов. 

Четвертый. Синтетический, объединяющий все эти три варианта в одном. С одной стороны, у власти есть определенная стратегия и подготовленные проекты решений, а с другой – эта стратегия нуждается в широком обсуждении и открыта для корректировки. В этом случае власть может рассчитывать на то, что и сам Съезд станет важным фактором консолидации дагестанского общества.

Все эти варианты имеют право на жизнь и в целом вполне политически актуальны.

III
Немаловажный вопрос – статус самого Съезда. Президент созывает съезд в соответствии со ст. 75 Конституции РД, которая, в частности, гласит (п.2): «Президент Республики Дагестан проводит политику, направленную на обеспечение … законности и правопорядка, … равноправия народов, прав и свобод человека и гражданина и сохранение единства и территориальной целостности республики». Вместе с тем Съезд не является конституционным органом, чьи решения были бы обязательными для исполнения. Они будут носить, безусловно, рекомендательный характер. Также очевидно, что для того чтобы решения Съезда не остались лишь на бумаге, они должны быть в последующем облечены в форму законов, принятых Народным Собранием, президентских указов или постановлений и распоряжений Правительства республики. Не факт, что все решения, принятые Съездом, понравятся действующей власти. И не факт, что все они будут облечены в последующем в форму обязательных для исполнения документов. Возможно, есть необходимость в институционализации Съезда народов Дагестана как постоянно действующего высшего представительного органа народов республики. Для чего, конечно, потребуется внесение изменений в действующую Конституцию. Здесь возможны возражения типа того, что у нас есть Народное Собрание и Конституционное собрание, выполняющие представительские и законодательные функции. Но, как мы видим, в условиях нарастающих снежным комом вызовов единству народов республики эти конституционные органы уже не справляются, и появляется необходимость в более широком представительном органе, который в сегодняшних условиях обладал бы более высокой политической легитимностью. Ситуация, при которой орган, обладающий высшей политической легитимностью и не имеющий при этом права принимать обязывающие решения, безусловно, нуждается в исправлении.

IV

Отдельного внимания требует и вопрос, поднятый на первом заседании оргкомитета Съезда политологом, д. полит. н., проф. А.А. Магомедовым. Он высказался за то, чтобы назвать его не Съездом народов Дагестана, а Съездом народа Дагестана. Действительно, в том виде, в каком планируется его провести, Съезд уже не будет Съездом народов Дагестана. Народы Дагестана – это 14 титульных и десятки малых этносов Дагестана. Дагестанские этносы не имеют собственных административно-территориальных образований, не организованы в политические партии, у многих из них нет даже культурно-языковых объединений, не считать же за таковые стихийно возникающие формы землячества.

По регламенту Съезда делегаты будут избираться от каждого муниципального образования, от трудовых коллективов, от политических партий и общественных организаций, от диаспоры. Они что, у нас сформированы по этническому признаку? Конечно, ничего плохого в проведении Съезда в таком формате нет. Возможно, что и такой Съезд нужен, поскольку решение проблемы, которая выносится на обсуждение, имеет слишком большое значение для нашего общего будущего. Но назвать его надо в этом случае уже не Съездом народов Дагестана, а Съездом народа Дагестана. Правда, очень жаль, что такой формой обеспечения представительства на Съезд выхолащивается в какой-то степени исходная идея созыва Съезда.

Идеология и практика экстремизма опасны для единства народов Дагестана главным образом тем, что сегодня появилась реальная опасность перенесения экстремистских методов политического давления в сферу межэтнических отношений. Как избежать этого, как противодействовать этому? Вот о чем предполагалось говорить на Съезде, вот о чем говорили представители аварской интеллигенции на встрече с Президентом республики, когда обсуждался вопрос о созыве Съезда.

На мой взгляд, Съезд народов Дагестана – это съезд представителей дагестанских этносов, а не съезд представителей муниципальных образований и политических и общественных организаций. Соответственно, здесь должна быть и другая форма обеспечения представительства на съезд. Но решение уже принято. Поэтому задача, наверное, заключается в том, чтобы настоящий Съезд выполнил не только роль Съезда народа Дагестана, но и Съезда народов Дагестана.

V
На мой взгляд, в проведении Съезда наблюдается спешка. При этом мы прекрасно понимаем, что он созывается не от хорошей жизни. А наоборот, из-за того, что она с каждым днем становится все сложнее. Поэтому все мы вправе ожидать от Съезда вдумчивого разговора о том, в каком обществе мы сегодня живем, почему среда, в которой мы живем, с каждым днем становится все более опасной для жизни отдельного человека, почему меры, принимаемые государственными органами, оказываются малоэффективными, и вообще, как наш народ дошел до такого состояния, когда вся его пассионарность уходит на то, чтобы выжить и приспособиться. От Съезда мы вправе ожидать и конкретного разговора о том, что делать. Можно ли все это уложить в один день? Очевидно, нет. Думается, что Съезд должен пройти в несколько этапов. Первый этап – 15 декабря. В этот же день должны быть сформированы рабочие группы по направлениям. В группы включить не только делегатов, но и представителей научного сообщества, может быть, даже пригласить ряд специалистов и со стороны. Этим группам надо дать возможность активно поработать в течение 3-4 месяцев. А затем созвать снова Съезд, на котором и принимать решения по результатам работы рабочих групп. Потому что вопрос, который мы предполагаем обсуждать на Съезде, является действительно судьбоносным для народов республики.

VI
Общая и самая существенная причина всех наших проблем и трудностей заключается, главным образом, в том, что уже на протяжении длительного времени в российском обществе и Дагестане в особенности попирается социальная справедливость. И до тех пор, пока не будет зримого движения в сторону восстановления попранной справедливости, никакой консолидации дагестанского общества в противодействии экстремизму и терроризму ждать не приходится. Поэтому, на мой взгляд, основной разговор на Съезде должен идти вокруг проблем справедливости. Разговор в этом русле не может быть в современных дагестанских условиях простым, он не будет приятным и для представителей всей властной вертикали. Но разговор этот необходим, без этого все остальное не имеет абсолютно никакого смысла, да и вряд ли будет всерьез воспринято дагестанским обществом.

Конечно, справедливость в отличие от нравственности, вещь относительная. То, что справедливо для одних, может быть несправедливым для других, что справедливо в одних обстоятельствах, может быть несправедливым в других. Поэтому и существуют нравственные мерила справедливости, которыми человек и руководствуется в своей повседневной жизни. Нравственное отношение к миру – это стержень всех мировых религий, в том числе ислама. Поэтому разговор о справедливости не должен выливаться в истерику по поводу прошлых обид и несправедливостей. Этот путь вряд ли будет плодотворным. Разговор о справедливости – это разговор о путях движения к нему, о реальных поэтапных шагах к ее восстановлению.

Можно ли сегодня и сразу сделать выборы в республике справедливыми? На мой взгляд, нет. Но можно для начала попытаться это сделать хотя бы на уровне джамаатов, основы формирования идентичности каждого дагестанца. Можно ли сегодня на справедливой основе пересмотреть результаты неправедной приватизации? Думается, тоже нет. Но можно проверить эффективность использования приватизированного имущества, особенно объектов республиканского значения. И таких вопросов восстановления справедливости, по которым можно вести предметный разговор, достаточно много.