Купить PDF-версию
16:01 | 29 марта, Пт
Махачкала
X

Декабристы

Ноябрь, как перекати-поле, унёс куда-то в вечность моих друзей Бадрутдина и Магомед-Расула. Они ушли один за другим, находясь в полном созвучии со временем, в котором мыслили и писали.

Только вот что-то не успокаивает меня уходящее время. Каждый раз отбрасываю мысли о том, что друзья должны быть моложе нас, иначе…
Но ведь друзей не выбирают. Все они – и писатель Магомед-Расул, и поэт Бадрутдин Магомедов, и многие другие – старше меня по возрасту, но и только. Мы смотрели в одну сторону, понимали друг друга с полуслова. Горечь потерь, но и чувство счастья, что они остались в моём сердце.
Жизнь зовёт дальше.
То, о чём сейчас пойдёт речь, напрямую связано с моими друзьями, с их деятельностью последних лет.
В конце ноября вместе с писателем и журналистом Саидом Ниналаловым мы улетели в Москву на выставку «Нон-фикш», которая в этом году проходит в 19-й раз. Выставка интеллектуальной литературы этого года посвящена 100-летию Октябрьской революции. В топ-лист вошли книги, выпущенные к этой дате. Документалистика, архивные материалы, портреты революционеров и вождей, художественная литература. Хорошо, что детская литература стояла особняком и у неё был свой, не революционный топ-лист.

Всё, как обычно. Пять дней марафона, море книг. Тысячи лиц, среди которых я узнаю множество постоянных посетителей. Как это бывает, когда многомиллионный город становится очень знакомым и сужается до размеров Центрального дома художников на Крымском валу.

Бородатый таксист копался в капоте чёрной «Волги». До регистрации было чуть больше двух часов, и мы не спеша тронулись в аэропорт. Мы разговорились, и выяснилось, что он родом из Таджикистана. Хотя пару камней он в таджиков кинул, по типу лица он был скорее таджик, чем дагестанец. Часто бывает и так, что пришлый человек через десяток лет становится похож на коренных жителей. Но запомнился мне этот человек своим рассказом, как он через Сочи летел в Душанбе и у него оказался перевес груза. В аэропорту ему предложили доплатить, но он сильно потратился и был на мели. На помощь пришёл представитель таджикистанской диаспоры. Он сказал, что не надо ничего платить, и сказал другим пассажирам-таджикам разобрать его багаж.
– Я натянул на куртку дублёнку и с одной маленькой сумкой прошёл досмотр.
Эх, вот бы мне кто помог с моим грузом!..

«Нон-фикш» обязывает

Издательский дом «Дагестан», который мы представляли на книжной выставке, работает в полную мощность, но даже он не может реагировать на широкий спрос покупателей. Книготорговцы знают, что на каждую книгу свой покупатель. «Нон-фикш» не случайно носит такое название – она должна соответствовать интеллектуальным запросам покупателей. Она отличается от выставки на Красной площади и на ВВЦ ассортиментом книг. В этом году она проходила с 29 ноября по 3 декабря.
Свой законный бэйджик я получил в тот же день, как прилетел. На моё счастье, книги уже были в отсеке, и мне оставалось испытать сладостное чувство вспарывания лезвием набитых коробок с книгами. Мой опыт торговли книгами на нескольких ярмарках оказался бесценным. В моём распоряжении – метровый стол и позади стеллаж с полками, книги на них надо расставить в самом выгодном свете.
Но всё это будет напрасным трудом, если вы будете просто сидеть и ждать своего покупателя. Конечно, есть те, кто целенаправленно придёт на ярмарку за «той самой книгой». Таких много, с ноутбуками, чтобы сверить цены на сайте и у вас, но больше тех, кто ищёт спонтанно. У этих мысль следует за взглядом. В выставке принимают участие сотни издательств со всего мира, у посетителя глаза просто разбегаются, и ваша задача – свести их в ту точку, где будет стоять именно то, что им не хватало. Даже если покупатель стоит с полными сумками. Вы просто обязаны его завлечь на стенд, посадить на стул, посмотреть его приобретения и потом как бы вскользь рассказать об изданиях, которые можно у вас приобрести. В нашем случае всё так и было. Даю вам слово джигита

Братство «Длинных кинжалов»

Это так присуще Кавказу! К нам любят приезжать отдыхать. По крайне мере, любили когда-то. Вот и в ЦДХ уставшие покупатели приходили к нам передохнуть, оставить полные пакеты, передать что-то другим покупателям, занять, попробовать наш чай и другие коньяки (!). Рядом со мной трудились коллеги из издательств «Снег (г. Пятигорск), «Кварц» (г. Нижний Новгород ), «Белый город» (г. Москва), «Роща» (г. Иваново). Официально мы были все под вывеской Ассоциации книгоиздателей России, но все понимали, здесь большой Кавказский хребет.
Стоило взглянуть и увидеть двух лучезарных близнецов в голубых рубашках, торгующих книгами, и настроение у москвичей поднималось.
Двое из ларца – это я про себя и коллегу Георгия Арустамьяна, представителя издательства «Снег» в Москве. Мы назвались «Общество длинных кинжалов». Рыцари этого общества всё своё время посвящают продвижению книг кавказских издательств. Куда мы их продвигаем, а куда судьба забросит. Вспомните, куда только лакцы и армяне не добирались! Кстати, с нового года Георгий будет представлять в Москве и издательский дом «Дагестан». Свидетельство об этом уже получено, и «Длинные ножи» уже развернули рекламную кампанию.

Оптимистичный пост в Фейсбуке:

«Зимнее Солнцестояние!
Карачун: старое Солнце умирает и зарождается новое!
В силу последних политических «новостей» весьма забавно то, что именно сейчас в дополнение к свидетельству от пятигорского издательства «СНЕГ» я получаю и свидетельство о представлении в Москве интересов и «Книжного Издательства» города Грозного. Дальше — больше! Дагестанские издатели также готовы к сотрудничеству и разрушению стереотипов.
Скоро — буквально на днях — я начну знакомить всех интересующихся кавказской историей, культурой, искусством, языками и ремёслами с прекрасными книгами издательств из Грозного, Нальчика, Махачкалы и других городов Юга России и Северного Кавказа, которые можно будет приобрести у меня в Москве по ценам издателей без всякой наценки.
Мечты об укреплении созидательного союза славянских и кавказских культур и народов потихоньку воплощаются!».

С Георгием меня сблизили книги, графические офорты, любовь к марципанам (которых я отродясь не ел, но слово очень нравится), сверкающая лысина, рок-музыка и изумительно вовремя произносимое «я вам рекомендую».
Георгий рекомендовал мне, и я залез в свой тугой кошелёк, чтобы под занавес выставки купить дочке «Приключения барона Мюнхгаузена», переведённые с немецкого Теофилем Готье-сыном. Понятно, что в рекомендации книга не нуждается, и «рекомендую» — это форма речи. Густав Доре создал для неё 118 рисунков к текстам и 29 отдельных полосных иллюстраций. Русский перевод был сделан Е. Песковской для издания М.О. Вульфа, вышедшего в свет в 1889 году.
Издательство «Снег» выпустило почти точную копию книги Шарля Фюрна, изданную в Париже. Отличие только в формате книги (оригинал в полтора раза больше) и гравюрах, которые с помощью современной техники стали цветными. В немецком варианте книга Р.Э. Распе и Г.А. Бюргера была напечатана в 1786 году. Так что «Георгий рекомендовал» – и я не пожалел, что приобрёл такой подарок с бородой.
Да, нас всё же можно отличить – у Георгия длинная «ветхозаветная» борода, а у меня нет… И у него есть своя музыкальная группа..

Свежее объявление:
Кто ещё не вступил — ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
Это открытая группа «Книги Северного Кавказа и Юга России» — в ней будут освещаться и выставляться на продажу книги различных издательств Северо-Кавказского федерального округа, а также те издания со всего мира, которые будут посвящены культуре, искусству и истории этого региона.
https://www.facebook.com/groups/845484045633442/
И в «ВК»: https://vk.com/knigi_kavkaza

«Кавказский экспресс» в Москве

Если вы в большом городе, таком как Москва, и у вас десятки друзей, то вам следует составить длинный список подарков для них, а потом, что гораздо труднее, успеть развести их по адресатам. Последние несколько лет я поступаю по-другому – везу подарки на книжную ярмарку (мне известно, по крайней мере, 4 таких) и приглашаю прийти туда друзей. Это сработало и на сей раз.
«Горцы» уже не раз писали о новом выпуске литературно-художественного альманаха «Кавказский экспресс». Послушайте ещё немного – это важно. Он стал ценным подарком в моей жизни. В нём плоды трудов моих друзей из различных регионов мира. В «Кавказском экспрессе — 2017» опубликован отрывок из последней повести народного писателя Дагестана Магомед-Расула «Сила духа» и воспоминания народного поэта Дагестана Бадрутдина о его работе по переводу Шекспира на кумыкский язык.

Хочется поблагодарить Министерство культуры РД, Национальную библиотеку РД им. Р. Гамзатова, всех авторов и редакторов, а также разработчиков «Комплексной программы по противодействию идеологии терроризма в Дагестане» за коллективный труд. Он удался на славу, и об этом говорят большинство тех, кто берёт его в руки и читает.
Объявление в соцсетях, что на «Нон-фикшн» состоится презентация «Кавказского экспресса», сработало по-московски.
Саид указал в афише место, дату и время – и началось!
«А можно я опоздаю?», «Саид, а завтра вы будете? А послезавтра?», «А после шести можно, вы ещё там?». Результат был таков – мы проводили презентацию 4 дня из 5. Хорошо, что не арендовали отдельное помещение, а представляли прямо у себя в павильоне. «Ох уж эти кавказцы. А коньяк вы тоже привезли? А экспресс – это про что?!».

Это про нас с вами… про нашу жизнь, реальную и вымышленную, прожитую и предстоящую. Ожидаемую за следующим поворотом или отрезком времени между станциями или звёздами. Не знаю про что.
Огни, уползающие в темноту вечности, белые бескрайние поля и высокие горы. Белые, потому как зима на дворе. И в Москве действительно снег повалил. И, возвращаясь с выставки, я любовался, как он выхватывает из темноты фрагменты московских улиц. Ноги как вата, их просто не чувствуешь от долгого стояния, но в метро я бегу по эскалатору вниз, затем вверх и снова попадаю в снегопад в другом районе Москвы.
Да, всех собрать в урочный час — нелёгкая задача.
«Дагестан» собирает друзей! Это был праздник общения. В первую очередь, мы раздали авторские экземпляры московским авторам. Многих мы с Саидом знали лишь по переписке в Интернете. Обязательная часть – фотография на память и автографы в «КЭ».

Мои нон-фикшенские приобретения и подарки:
1. «Приключения барона Мюнхгаузена». Издательство «Снег» (г. Пятигорск).
2. «Славная фамилия Зевеке. Династия, фотоальбомы Василия Зевеке». Ольга Наумова, Века Тарасова. Издательство «Кварц» (г. Нижний Новгород).
3. «Ракурсы. Письма об Эрьзе». Лия Аронович. Издательство «Кварц» (г. Нижний Новгород). Интервью с Ольгой Наумовой, редактором этого замечательного издательства, читайте в следующем номере «Горцев».
4. «История иконописи». Лилия Евсеева, Наталья Комашко, Михаил Красилин, игумен Лука (Головков), Елена Осташенко, Энгелина Смирнова, Ирина Языкова, Анна Яковлева. Издатель Верхов С. И.
5. «Свободные люди. Диссидентское движение в рассказах участников». Составитель Александр Архангельский.
6. «Зеркальные люди. История левшей» Пьер-Мишель Вертран. Серия «Культура повседневности». Издательство «Новое литературное обозрение».
7. Серия книг: «Чёрный. История цвета», «Зелёный. История цвета», «Синий. История цвета». Мишель Пастуро. Издательство «Новое литературное обозрение».
8. «Пушкин». Юрий Нечипоренко. Издательство «Октопус».
9. «Му дроброкки». Серия «Современники и классика». Составитель и иллюстратор Газали-Дибир Израилов. Интернациональный союз писателей.

Портрет Фазу Алиевой

Хаджи-Мурад Алиханов — художник, знакомство с которым — подарок судьбы. Да, он тоже старше меня, но это не имеет никакого значения. Дружим мы не так давно, с момента моей выставки в Москве 2012 года. В те дни я был в двух мастерских дагестанских художников, и какие они оказались разные! Мастерские и их хозяева. Два контрастных впечатления от аккуратиста Хаджи-Мурада и доброго, мнительного Олега Пирбудагова.
Мастерская Хаджи-Мурада находится в Чистом переулке, недалеко от станции метро «Кропоткинская», внутри которой мы, собственно, и встретились. Хаджи-Мурад ожидал какого-то скульптора и заодно решил встретить меня. Он готовился к коллективной выставке ЦДХ от Академии художеств. По его словам, зал слишком большой и центр зала кажется пустоват, вот Союз художников им рекомендовал скульптора (чуть не написал «Георгий рекомендовал». — М.Г.).
Скульптор, оказывается, стоял рядом и ждал звонка. Мой друг ввел его в курс дела. Натруженными пальцами он записывал номер телефона какой-то женщины из худфонда, с которой надо было договориться о машине. В ЦДХ просто так не зайдёшь, всё заранее, за отдельную плату: машина, лифт. Это мы проходили.
Мы вышли на воздух и пошли по Гоголевскому бульвару, свернули в «чайную», а после хорошего застолья с чачей отправились в Чистый переулок.
С моего первого визита сюда почти ничего не изменилось. Так же чисто, светло, просторно. Три раза в неделю Хаджи-Мурад встречается с учениками. И сегодня в 16.00 — занятие.
— Собственно, сейчас они уже так работают, что это трудно назвать уроками. Мы готовимся к коллективной выставке.
Он стал вытаскивать листы-эскизы, незаконченные работы.
Захотелось сделать фотографию Хаджи-Мурада в мастерской. Портрет Фазу Алиевой, написанный недавно, стоял на мольберте. Я попросил художника встать рядом с ним.
Портреты композитора Ширвани Чалаева, писателя Ахмедхана Абу-Бакара, бизнесмена Мумму Гасангусейнова, написанные мастером, вошли в «Кавказский экспресс — 2017».

Царицынские проказы

Вы не ощущали себя в чужом городе, как в своём? Понятно, что многие товарищи чувствуют себя везде как дома, но речь не о культуре поведения, а о совпадениях. Например, Каспийская улица или аул Гамсутль и многое другое, что стало поводом усомниться в реальности места моего нахождения:
— Где это мы, Георгий?
С Георгием мы «пересеклись» 4 декабря, естественно в метро. Он должен был отправить какую-то коробку в Пятигорск. И помчались по красной ветке, чтобы потом на «Театральной» пересесть на зелёную и по ней добраться до станции «Орехово». Слышали про ореховских пацанов? Ну так вот мы туда и попали. У автобусной станции нас «просвистели» какой-то штукой и запустили в кассы. На Пятигорск пассажиров ещё не было, а водителям строго-настрого запрещено передавать какие-то посторонние грузы.
Автобус отходил в 18.00, и, чтобы скоротать время, мы пошли по ореховским улицам в поисках кофейни. И таки нашли, и даже армянскую «Эгриси», и оформлена очень стильно.
Георгий собирался на днях на другую выставку — в Питер, помочь другу продавать марципаны. У него, говорит, этих марципанов — завались, и он, этот друг, — один из лучших производителей в России.
А я про себя подумал: когда он пишет, играет и записывает музыку?
Георгий родом из Нальчика, потом семья переехала в Пятигорск, потом — Москва, Прага и вот снова Москва. В Праге они с друзьями открывали музыкальный магазин, но дело не пошло. Свои сборники стихов печатал тоже в Праге, там намного дешевле.
Кофе выпито, мороженое не собиралось таять. Может, оно не оно.
Вернувшись к станции, мы опять подались в кассы и добровольно подошли к полицейскому, чтобы он нас снова «просвистел». Он улыбнулся и махнул «Да ладно!».
Один из ожидающих направлялся в Пятигорск и взялся передать коробку.

Город погружался в ночь. Огни Царицынского парка зажглись, обрамив светящейся линией его пределы.
— Ты когда-нибудь гулял здесь?
— Может быть, когда-то давно, в детстве. Мы часто в Москве бывали с мамой, отцом…
— Ты много потерял. Давай пройдём через него и выйдем к станции «Царицыно».
Парк ещё был открыт, и мы бодро устремились в его чрево.
Ночь, снег, гололёд. Вороны.
Георгий часто бывает здесь с семьёй. Он шёл уверенно, как по навигатору. Уверенно, но куда?
Фонари освещали в пределах метра, а деревья становились всё плотнее. Вдруг за спиной слышу учащённое дыхание. Боясь «чебурахнуться», оглядываюсь… Но ноги уже понесли куда-то вперёд. Я заметил, что Георгий тоже бежит. Слышим лай. И не дворняг, а каких-то гончих псов. Ух ты, что происходит?! Бежим на огни в глубине леса. Они как будто плавают в воде, но это оказался отражённый в пруду свет.
— Бежим к оранжереям!
— Какие, чёрт подери, оранжереи?!
— В царицынских палатах!
— А?!
Георгий выхватил из-за пояса кинжал, повернулся.
— Ты беги ломай дверь в этих палатах, а я их встречу.
Собаки были метрах в четырёх-пяти, они бежали со всех сторон. Оставалось только выбить стёкла в этой оранжерее и спрятаться в ней. Георгий уже вступил в схватку и орал забытым армянским матом.
Высадив локтём стекло, я побежал за ним и стал махать попавшейся под руки веткой.
— Быстрей, их прибывает! Они почувствовали запах крови, назад!
Мы отходили спиной и, упёршись в стену, стали карабкаться по ней в разбитое окно.
Сколько прошло времени, не помню. Свора была внизу и неистовствовала. А мы были на взводе и кидали из окна горшки с цветами, уже ничего не различая и не слыша, кроме этого лая. Не слышали, как сработала сигнализация и в нашу сторону бежала охрана. Нас повязали и поволокли в будку.
Кинжал почему-то до сих пор был зажат в руке Георгия. Нас так и связали, не заметив его. Мы пытались что-то говорить, но нас никто не слушал, они связывались по телефону с полицией.
— Да, приплыли.
— Представляешь, завтра заголовки в газетах: «Известный дагестанский журналист и московский музыкант ограбили царицынскую оранжерею, перестреляли уток и осквернили покои Её Величества Императрицы Екатерины II.
— Какие утки, какие покои, мне завтра в Тбилиси лететь, Георгий.
— Полетишь, дорогой, полетишь.
Оказывается, он не терял времени и, изрезав в кровь руки, разрезал наши путы.
— Давай на счёт «три» прыгаем в ту канаву, там скат и дорога к выходу. Раз, два, три!!!
Что это было с нами? Кадры из фильма с погоней. Мы катились, сминая свежий снег. Потом — вдоль пруда по узкой, на одного человека, дорожке.
Возле деревьев сидели мелкие существа.
— Вот они!
— Это кто, бурундуки? Мне показалось, что на их спинах полоски.
— Да, конечно, это утки-бурундуки. Теперь всё как я думал. Рекомендую тебе написать об этом в газете.
— Шутишь! Давай быстрее.
Мы бежали по горбатому мосту, соединяющему берега скованного льдом пруда. Мозг будоражило воображение, и я представил нас со стороны.
— Вот и покутили в царицынских палатах.
Парк закончился, и мы пересекли магистраль, затем пробежали тоннель под железнодорожными путями, дальше направо… как сейчас помню, справа на стене — указатель «Каспийская улица». Слава богу, на карточке были деньги, и мы быстро спустились к поезду. Состав подошёл, и мы перевели дух только в вагоне. Нагнувшись завязать шнурки, я слышу над головой:
— Представляешь, этот вот человек живёт один в покинутом ауле на вершине горы. У него там ульи. Аул с таким интересным названием — Гамсутль.
Я медленно поднял голову, чтобы не нарушить это повествование. Мне казалось, это Георгий всё это произносит. Но оказалось, что напротив меня мужик рассказывал своей соседке. Я как дурак уставился на него и говорю:
— Умер этот горец, в прошлом году умер последний житель аула Гамсутль.
Мужчина замолк и с подозрением посмотрел сначала на меня, потом на Георгия.
— Не обращайте внимания, молодой джигит всё никак к столице не привыкнет. Он только что уток с бурундуками попутал, чёрной водицы хлебнул из царицынских прудов. А впрочем, я вам рекомендую обратиться ко мне, я вам предложу шикарные фотоальбомы по Дагестану, и цены такие, как в Махачкале. Вот моя визитка.
Мужик прижался к сидению и решил промолчать.
К 19.30 мы доехали до станции «Курская», где Георгий передал меня с рук на руки Глебу Кочневу, коммерческому директору издательской группы «Сфера», и растворился в вечернем сумраке.
— Ну что, попробуем грузинскую кухню.

Простите меня за уток-бурундуков, гончих псов и оранжерею. Было это или не было — спросите у Георгия Георгиевича. Этот уходящий декабрьский день, наполненный правдой и вымыслом, а также последующие три дня проходили под знаком Грузии.

Мне Тифлис горбатый снится

Самолёт вознёс нас над Большим Кавказским хребтом. Над ним голубое, голубое небо, так что внизу виден весь рельеф, склоны и вершины, покрытые снегом.
В Тбилиси я впервые летел самолётом, и это оказалось классным перелётом. К обеду подавали на выбор белое и красное вино.

Мне Тифлис горбатый снится,
Сазандарей стон звенит,
На мосту народ толпится,
Вся ковровая столица,
А внизу Кура шумит.

Над Курою есть духаны,
Где вино и милый плов,
И духанщик там румяный
Подаёт гостям стаканы
И служить тебе готов…

Это было короткое, но счастливое время для Осипа Мандельштама, когда он попал в Грузию. Мои поездки в Тбилиси не похожи одна на другую, но оттуда я возвращаюсь наполненный творческими замыслами.
Первая встреча в Тбилиси у меня произошла 6 декабря в уютной гостиной Пушкинского общества русскоязычных литераторов Грузии «Арион». Руководитель его, главный редактор журнала «На холмах Грузии» Михаил Юрьевич Айдинов пригласил меня и Нино Андриасову, директора Тбилисского филиала Кавказского дома переводов, на встречу, посвящённую белорусскому классику Якубу Коласу. Мне показалось, что это не случайное совпадение. В прошлом номере «Горцев» я написал о том, как был приглашён в Минск министром информации Республики Беларусь как раз на юбилейные мероприятия, посвящённые дню рождения этого писателя. И вот теперь в Тбилиси.
Мне предоставили слово, и я рассказал о том, что вечером в кафе пройдёт презентация «Кавказского экспресса», в который вошли произведения некоторых авторов из Грузии. Оказалось, что несколько из них сидели в зале, и по окончании встречи мы познакомились и договорились о встрече. Только поэтесса Паола Урушадзе попросила извинения, что не сможет прийти на встречу. Оказывается, её долгие годы связывает дружба с Аминой Яхьяевой, директором Дагестанского театра кукол. Она подписала свой сборник стихов «Salve.» и попросила передать Аминат Яхьяевне. Думаю, это получится уже после выхода статьи.
Об остальных авторах я расскажу во время второй встречи, уже на презентации. Их произведения представлены отдельной страницей в номере.

Lenville. Море волнуется раз

Как оказалось, меня подвела память — с некоторыми из писателей я познакомился в 2014 году на выставке в Тбилисском литературном музее. Именно там, где возникла идея издать литературно-художественный альманах. Наша коллективная выставка так и называлась: «Кавказский экспресс». Авторы — Патимат Гусейнова, Магомед Дибиров, Закарья Закарьяев и я. В те самые дни уже под занавес выставки пришли Михаил Ляшенко и Анна Шахназарова. Именно они связались со мной позже и переслали тексты своих друзей-писателей. Всё совпало, и это тоже можно назвать удачей. Теперь оставалось передать им авторские экземпляры.
Это случилось вечером в уютном, можно сказать, литературном кафе Lenville на улице Абисадзе. Крутая и изогнутая лестница, такая, как и весь Тбилиси, вела наверх. Никто из посетителей, видимо, не жаловался, здесь к этому привыкли. Здесь другое. Старинный дом, видавшие виды стены, приглушённый свет, изящный интерьер. Всё в духе арт-деко. Комната, которую нам выделили под презентацию, была небольшой, с кондиционером. Известно, что в Тбилиси здания не отапливаются газом и люди здесь не избалованы теплом. Зато человеческого тепла хоть отбавляй.
Накануне вечером я познакомился с управляющей Нино, и мы договорились, что будут подавать к столу. Потом к нам подошёл высокий мужчина, и Нино представила хозяина Lenville Зуру.
Неожиданно вечером получил сообщение в «ФБ» от Светланы Анохиной, которая захотела поучаствовать во встрече. Несмотря на хандру, она приехала, как и все остальные: писатель Михаил Айдинов, писатель и историк Владимир Головин, поэт и издатель Михаил Ляшенко, редактор Анна Шахназарова, поэт и переводчик Ирина Санадзе, писатель и переводчик Марина Ламар. Кроме того, к нам присоединился мой друг Гела Хмаладзе.
В общем, у нас была хорошая компания, которой было так уютно в Lenvlle! Рядом в нише плавали, колыхаясь, деревянные рыбки, а на столах между чашками чая лежали книги и альманах «КЭ», не эфемерный, а вполне себе состоявшийся томик. Тонкие нити вели куда-то вверх, и рыбки были сегодня в спокойном море.
Музыка тоже плыла приглушённо, и создавалось ощущение, что помещены мы в какой-то гигантский аквариум. И наши слова, обращённые друг к другу, — сплошная утопия. Утопичным выглядел и разговор о политике. Но скоро мы изменили курс нашего судна «КЭ» и от Мишико перешли к идеям о совместных изданиях и встречах.
В своём посте в «ФБ» Света потом написала: «Назови нас как хочешь: осколками Империи, чудом выжившими и мимикрировавшими гражданами Атлантиды, но стаф в ресторане понимал — шпиены. Разрабатывают свои шпиенские планы! А книжки у них наверняка запрещённые! Аня, Миша, Марат, Нина, остальных, кажется, просто не запомнила».
Надо заметить, что в этот вечер и мне достались подарки. Конечно, книги. Серия изданий «Русские в Грузии», сборник стихов Михаила Ляшенко «Петрушка», сборник стихов Марины Ламар «Грани», сборник «В пути» группы авторов, изданный на русском и английском языках, книга «Плеяда Южного Кавказа», книга Владимира Головина «Завлекают в Сололаки стёртые пороги».
На следующий день у меня была короткая встреча со сванским поэтом, уважаемым Эрекле Саглиани, который прочитал мне стихотворение на сванском языке и рассказал, что в его доме останавливался Расул Гамзатов и что даже есть небольшая размытая фотография, свидетельствующая о той встрече. Был и званый обед у Ирины Санадзе. Это стало традицией: когда попадаю в этот чудный город, я просто обязан заглянуть в этот дом. Ирина Санадзе за последние несколько лет принимала у себя десятки моих друзей. А познакомила меня с ней когда-то Миясат Муслимова. В её доме был и замечательный Бадрутдин Магомедов. Мы сидели в гостях у этого семейства и вспоминали тот летний вечер два года назад.
Двумя днями позже, уже после моего отъезда, Нино сообщила мне, что они провели несколько встреч в память о народном поэте Дагестана Бадрутдине.
Вот такие пересечения, вот такие мы декабристы!

Статьи из «Газета «Горцы»»

Салихат – белая луна. Аварская сказка

46
Давным-давно в горном ущелье в одном ауле жили муж с женой. Ахмед был чабаном, а Зулейха ткала ковры. Всё у них было – любовь,...

Большого снега не увидели, но благодать ощутили сполна

17
VII международный фестиваль поэзии...

Маршрутка

19
Участник Межрегиональной писательской мастерской АСПИР в Пятигорске 2022 г. и Итоговой...

Девушка и южный берег Крыма

18
Алина Осокина родилась в Ульяновске. Окончила исторический факультет УлГПУ им. И. Н....

Всё хорошо

35
Ната нажала на отбой, и нудный голос Клавдии Петровны, учителя рисования, умолк. Телефон...

Дух костра

16
Дагестанское отделение Союза российских писателей и Клуб писателей Кавказа подвели итоги...

«В ладонях любви моей…»

10
Осень семнадцатого года была для Дагестана печальной — ушёл из жизни Поэт, чье имя выбито...