Пространство «Кавказского экспресса»

Вы знаете, когда я шла сюда, меня постоянно не покидало ощущение, что эта книга («Кавказский экспресс». – Ред.) пришла очень вовремя. Я не случайно оговорилась, назвав её книгой, хотя сама эта книга названа альманахом, и сам Марат назвал её альманахом. Но это совершенно не умаляет её достоинства. Вспомните, что в XIX веке Пушкин особенно высоко ценил альманахи и очень много писал об альманахах.

На моей памяти нет такой книги, которая пришла вовремя или её презентация пришлась именно в те дни, когда это было бы необходимо.

В связи с этим мне припомнился разговор Кириллова и Сорокина, героев «Бесов» Достоевского. Разговор весьма примечательный. Кириллов говорит:

– Вы верите в то, что существует будущее вечной жизни?

– Нет, не верю. А верю в то, что существует земная вечная жизнь.

– Как же так? – спрашивает Сорокин.

– А вот так. Бывают такие минуты, когда доходит дело до этих минут, когда присутствует Вечность, а время останавливается.

– Но это вряд ли может быть в нашей современной жизни. 

И вспоминает, что в Апокалипсисе ангел говорит о том, что когда человек достигнет счастья, то Времени не будет.

Кириллов спрашивает:

– А куда Время-то денется? Куда его спрячет?

– А его никто никуда не спрячет. Потому что Время не предмет, а Идея.

Посмотрите, какой примечательный, любопытный разговор.

Время это действительно Идея. И книга, антология, «Кавказский экспресс» очень хорошо работает сегодня на Идею.

Идея объединить народы Кавказа, России, другие народы. Эта идея направлена против терроризма, убийств, против насилий, против катаклизмов экологии и так далее. Не забывайте, что сегодняшнее обсуждение проходит после 4 апреля, после того, что случилось в Санкт-Петербурге. Не случайно она прошла по антитеррористическому проекту, хотя никто из авторов не думал, что к этому будет всё приурочено. И книга работает на эту идею…

На что ещё работает книга-антология. 

Русский философ Иван Ильин говорил, что современный кризис – это кризис заглохшего сердца. Когда сердце глохнет, то человек не может справиться с жизненной пылью. Философ XX века употребил выражение «пыль», но мы сегодня под этой «пылью» опять же перечислим и взрывы, и насилье, и катаклизмы, и наводнения, и тому подобное. 

И вот я посмотрела заголовки в вагоне «Проза». Эти заголовки говорят, что прозаики пишут о том, что чувствуют сердцем: «Прояснённый Ясной Поляной», «Лучшее воспоминание детства», «Разделение и чистота», «Как я набирался опыта». 

Что ещё работает на идею этой книги? Я думаю, что в высшей степени работает пространство. Работает география этой книги. По дороге сюда я ещё раз посмотрела книгу – боже мой, какая география, какой охват пространства!

В своё время немецкий философ Хайдеггер написал статью «Искусство и пространство» и говорил о том, что Пространство, по словам Гёте, относится к тем первофеноменам, которые вызывают испуг. Может ли существо пространства выразить себя, допускает ли это?

Мне кажется, вот эта книга ответила на вопрос этого немецкого философа: допускает. Смотрите сами. Если нарисовать карту этой книги, точка в центре – Махачкала. От неё провести стрелки. Махачкала – Дальний Восток, Махачкала – Москва, Махачкала – Санкт-Петербург, Махачкала – Финляндия, Бельгия, Греция, Одесса, Киев, Севастополь, Ставрополь. Я перечислила часть того, как идут стрелки, нити. Если бы кто-то нарисовал карту (книги. – Ред.) и если бы у нас существовала литературная геокритика, то можно было бы сделать чрезвычайно интересное наблюдение…

Мне нравится, что в альманахе нет литературной иерархии. Это отличительная черта столицы, когда всех начинают выстраивать по рангам и ранжирам. Очень хорошо, что в этом большом контексте участвуют известные авторы, и те, которые ушли от нас… Я считаю, что это большое достоинство этого сборника. И конечно, что в нём очень много молодых, талантливых авторов. 

И ещё большая удача в том, что жанры альманаха присматриваются друг к другу – проза, поэзия, переводы и почтовый вагон, в котором напечатаны очерки, мемуары.

Когда я читаю очерк Сагратяна о своём отце, вижу, что в нём говорит поэт. Я вижу переводы с кумыкского языка и одновременно читаю статью о хайку в современной испанской поэзии. Жанры действительно сотрудничают, перекликаются друг с другом. Я уже не говорю, как помогают этому и оформление, и фотографии, и даже очерки о людях.

В заключение я хотела бы сказать, что я тоже представлена в этом сборнике. Последние годы я представляюсь не только как литературный критик, но и как поэт. В альманах вошли мои стихи о Лермонтове, которые были написаны в 2014 году, когда было 200-летие великого поэта. Мне показалось, что эта фигура – Лермонтов и Кавказ – как нельзя более подходит к этому сборнику. 

Ещё одно стихотворение я написала специально для этого сборника. Учитывая, что оно будет опубликовано в Махачкале, в Дагестане. И здесь я не могу два слова не сказать, как умно, как тщательно Дагестан… не то чтобы подбирает авторов, а как он способствует выявлению их творческой энергии. И в сборнике можно увидеть стихи русских поэтов о Дербенте, о Махачкале. Как всё это собирается в одну большую копилку, в одну большую книгу, которая когда-нибудь выйдет в будущем и будет названа «Мой Дагестан». Там будет представлено всё, что написали поэты и прозаики других национальностей о Дагестане.