Прикосновение к прекрасному

«Все хорошо в природе, но вода – краса всей природы», – сказал автор известной сказки «Аленький цветочек» Сергей Аксаков. А «… прикоснуться к красоте можно только сердцем», добавил кто-то еще. Известного русского писателя 19 века Сергея Аксакова я хорошо знаю и, наверное, где-то вычитал приведенный мною его афоризм о природе и воде. Автора высказывания о красоте и сердце не знаю вовсе. Может быть даже, что это я свои мысли выдаю за чужие. И такое бывает.
Дело в том, что оба афоризма я вспомнил, когда мы ехали в горы увидеть Сулакский каньон, кем-то удачно названный «жемчужиной горного Дагестана».
Прежде чем рассказать о поездке в это удивительно красивое место, я, наверное, расскажу и о том, о чем напомнила мне эта экскурсия в горы. А если я уже где-то рассказывал об этом, извините меня, пожалуйста: очень хочется связать в целое эти два полярных события из моей жизни. Одно из них случилось, когда я только разменял второй десяток жизни, а второе – когда вступил в восьмой десяток. Потому и полярные. Итак, с вашего разрешения…
Я поступил учиться в Сергокалинское педучилище, когда мне исполнилось ровно 13 лет. На нашем курсе из мальчиков я был самым младшим, моложе меня была лишь одна девочка. Ей было 12 лет.
Здесь я не буду говорить о том, как мы учились, и что с нами в жизни стало потом, скажу только, что двенадцатилетняя наша однокурсница, повзрослев, стала секретарем обкома КПСС.
Мы, подростки, летом, в последний месяц учебного года, часто ездили на море купаться. Вернее будет, если вместо «ездили» скажем «ходили», ибо тогда не было столько автомобилей, как сейчас, и мы не всегда могли ездить. Даже домой, в другой район, во время каникул иногда ходили пешком.
Ранним воскресным утром мы, 3-4 подростка, захватив в дорогу буханку хлеба и кусок сыра, выходили из общежития и примерно через 3-4 часа оказывались на берегу Каспия в районе поселка Первомайск. Купались в море до посинения, потом долго загорали, лежа на песке….
А ближе к вечеру, мы, проголодавшиеся, шли в поселок Первомайск и обедали в рабочей столовой. Потом обратно опять пешком в Сергокалу, распевая по дороге: «Крепость Гражданской войны, родная Сергокала». Иногда нас догоняла колхозная грузовая машина и поздно вечером привозила домой. Водитель, конечно же, с «бедных студентов» денег не брал.
А в понедельник в коридорах учебного корпуса училища хабаров было сколько! О том, как дошли до моря, что делали, что ели, кого и что видели, как домой добирались…, короче, о том, что было и чего не было. Наверное, за три года побывавший на трех морях (Каспийское море, Индийский океан, Черное море) и во многих государствах при них тверский купец Афанасий Никитин в своем «Хождении за три моря» столько не написал, сколько рассказывали мы, побывавшие в воскресенье на море.
Вот и эти поездки из своей юношеской жизни вспомнил я, когда на днях ехал в маршрутке в знаменитый Сулакский каньон. И много незабываемых впечатлений осталось у меня от этой поездки в земной рай. Да еще каких!
Сулакский каньон…. Один из самых длинных в мире (53 км). Его ширина в некоторых местах поверху достигает 3,5 км, а на дне своем он местами сужается до 20-30 метров. Средняя глубина Сулакского каньона составляет 1300 метров, а максимальная – 1920 метров. «Глубина воды в реке – 50-70 метров, а весной после таяния снегов и до 100 достигает», – сказал мне товарищ, катавший нас на катере.
Каньон входит в состав Унцукульского, Буйнакского и Казбековского районов Дагестана. В верхней части каньон разделяет Гимринский и Салатавский хребты. Ближайший к нему населенный пункт – поселок Дубки. Расстояние от Махачкалы до Сулакского каньона – 80 километров.
В девятом часу утра на новой маршрутке от туристической фирмы «Этнотревел. Туры по Дагестану» мы выехали из Махачкалы. Молодая женщина по имени Зульфия сопровождала нас в качестве гида.
В тот день я много нового из истории Дагестана узнал от нее. Я, например, до тех пор не знал, что за Буйнакским перевалом начинается так называемая «Долина смерти». Не знал, почему так называется обширная бескрайняя долина. Оказалось, так ее назвали потому, что здесь ничего не росло. Почему-то мне она безжизненной пустыней не показалась.
Когда мы подъезжали к Буйнакску, Зульфия обратила наше внимание на огромную скалу слева от дороги и сказала, что на этой скале до революции стоял красивейший замок таркинских шамхалов. Я не думал, что владения шамхалов таркинских простирались до Темир-Хан-Шуры (ныне город Буйнакск). Оказалось, что я не знал и о том, что КОР (канал Октябрьской революции) берет свое начало в Кизилюрте, и что мы, махачкалинцы, пьем воду из Сулака. Мне, старику, стыдно говорить об этом, но оказалось, что я в самом деле много чего не знал о своем крае. Это потому, наверное, что родом я из Южного Дагестана и дольше полувека жил в своем районе. В любом случае, человеку непростительно не знать, из какого источника он воду пьет, и потому в данном случае я считаю себя виноватым.
Много чего интересного мы увидели по дороге в Сулакский каньон: Чиркейскую ГЭС и рядом водохранилище, поселок гидростроителей Дубки и на его краю смотровую площадку на Сулакский каньон. Прямо дух захватывает, когда смотришь оттуда вниз на реку.
Когда увидел парящего внизу настоящего горного орла, сами по себе пришли в голову стихи Александра Сергеевича:

Кавказ подо мною. Один в вышине
Стою над снегами у края стремнины;
Орел, с отдаленной поднявшись с вершины,
Парит неподвижно со мной наравне.

Может быть, я читал бы их еще, если бы Зульфия возгласом «Завтракать!» не прервала мое любимое занятие.
Если бы я знал, какой дорогой туда ездят, я, наверное, остался бы в Дубках, на краю пропасти, и оттуда созерцал бы эту красоту: слишком уж узкая и опасная была дорога по левому, почти отвесному берегу Сулака, что вела к самой воде. Но я не пожалел, что спустился туда со всеми остальными и покатался на катере.
Нашего водителя звали Мурад, и оказалось, что он отлично знал свою работу. Я сидел с ним рядом, и, видимо, когда ехали вниз к реке по серпантину, он заметил, как я все сильнее ухожу в кресло. «Не бойтесь, – сказал Мурад, – я каждый день езжу этой дорогой, так что…». Видимо, это меня успокоило, и я вышел из кресла. Но все же обратил внимание водителя на извилистую дорогу впереди: машина, ехавшая перед нами, поднимала столько пыли, что нам не видно было, где будет следующий поворот. Поняв меня, водитель убавил скорость. Вот так и спустились мы к воде. Оттуда, как на небе видна была та самая смотровая площадка над пропастью в Дубках.
В тот день с нами, но в другой маршрутке, ехали на Сулак и французы. Да, да! Самые настоящие французы. Мы с ними катались на одном большом катере. Французы неплохо говорили и по-русски. Говорят, много иностранцев приезжает увидеть Сулакский каньон. Одна их группа уже несколько дней жила в маленьком домике из досок у самой воды.
Вернемся к словам Аксакова в самом начале рассказа. Какую верную оценку дал писатель воде, назвав ее «красой всей природы»! Что бы он сказал, если бы увидел воду Сулака, какой она была в тот день в каньоне?! Я долго смотрел на нее и никак не мог определить ее цвет. Наконец, я назвал воду зеленой, а девочки наши поправили меня и назвали ее бирюзовой. Би-рю-зо-вый… Это же какой-то сказочный, волшебный цвет. Я спросил, отчего она такого цвета. «Это потому, – сказали мне, – что на дне много серы и серебра».
А какая чистая она была! И здесь я вспомнил песню про озеро Байкал:

Славное море – священный Байкал,
Славный корабль – омулевая бочка….

Говорят, у нас в стране самая чистая вода в Байкале. Наверное, вода в Сулаке, в том месте, где мы были, чище байкальской. Когда мы на катере спускались вниз по течению, я увидел самое интересное, что вообще может быть на земле: над нами из огромной скалы толстой струей била родниковая вода. Я невольно посмотрел вверх: скала эта уходила под самое небо, и родник, откуда вода вытекала, наверное, был где-то там высоко в скале. Потому вода эта, думаю я, самая чистая.
Удивили меня и айвовые сады у самой реки: плоды размером с тыкву согнули к земле ветви деревьев.
Обратно домой мы ехали через Кизилюрт. Здесь мы побывали в чудесном парке на берегу Сулака. Чего и кого только в нем не было! Фонтаны со скульптурами, красивый сквер, детская площадка, зверинец с домашними и дикими животными…. Потом – недорогой ресторан с форелью на гриле. Прямо по твоей указке берут живую форель из водоемов рыбного хозяйства «Янтарное», и очень скоро она оказывается перед тобой в тарелке.
Наступил вечер, и пришел конец нашему удивительному соприкосновению с настоящей природой. Всю дорогу из Кизилюрта до Махачкалы (а это 60 км) нас удивлял и радовал танцующий лезгинку между рядами сидений в маршрутке Мурадик – десятилетний внук нашей Калимат. А мы – это сотрудники республиканской газеты «Замана».