С А Д Р А З М Ы Ш Л Е Н И Й

НАЧАЛО

Скрип двери с витражами, звуки органа.
На стол запрыгивает кот – невежа – и мешает писать. А собственно, что писать?

СИНЕЙ ЗЕМЛЕ
(часть первая)

Апофеозы обрушиваются на лужайки в горах, где серафические кентаврессы прогуливаются между лавин…
Артюр Рембо

…Мир всем мирам
И чтобы не было никаких, даже малейших, разрушений, ибо они могут отозваться громким эхом катастрофы по всей Вселенной…

Путь

Лесная, обновлённая поляна, высокая тёмно-зелёная острая трава. Начало всех дорог.
Слышен разговор двух друзей, протискивающихся сквозь тучно растущие заросли молодой рябины и волчьей ягоды.
– Мысль о доме – это для меня сейчас самое сильное средство оставаться спокойным. А для тебя?
– Тоже! Выйдем на опушку и пошагаем влево, к дому.
– Что ты! Не пойму. Дом наш в другой стороне. Он, если смотреть по солнцу, на западе, то есть нужно двигаться правее…
На поляну они вышли под пение какой-то сказочной птицы.
– Какая же здесь благодать! Господи, сохрани этот миг для меня.
– Пойдём, молитвы после! Нам надо добраться, пока ещё светло. Слышишь?
Второй не сходил с места. Поднял голову к небу – и будто ребёнок заплакал…

Утро детства

Хаотичный ручей мыслей, одетый в сияние радуги; морской берег; шагнувший в страну горьких слёз; ветер, прикасающийся к мельнице бытия; владелец лодки, несущей необъяснимые начала…
Есть духи в лесу, есть озеро, заросшее камышом!
…Подобен тропе и шёлковому полотну. Обласканный цветочными подарками, пытающийся унять суровость. И не знающий великанов, но говорящий на языке утихающего огня.
Его терем держится на бесконечных звёздных нитях…
Кто сплёл их? Кто поймал мироздание в столь прелестную паутину? Есть ли хоть крохотная возможность из неё вырваться? И стоит ли? И что будет тогда?
Он появился, теперь ему нужно идти в серый, хмурый город. И ему нельзя попасться на глаза слепцам…

Поиск веры

Листая старую всезнающую книгу, лазая по небесам и водам, заглядывая внутрь земли, разбирая пустоту на элементы, ковыряясь в собственных страхах – что мы ищем? Ключ. От чего? От Солнца или Луны? От тайны или мифа?
Может, найдём сначала…

Юный день

Открыто окно – чистый свежий воздух заполняет комнату. Хорошее начало дня!
Надев твидовый пиджак, сорочку с запонками, начищенные туфли и шляпу, чтобы уж совсем походить на позапрошловековое чучело, понимаешь, что тебе всё равно не угнаться за ними, сколько бы ты ни кричал…
– Облака, стойте!

Знание

Далеко за хрустальными горами, затерявшийся среди равнин, покрытых бархатными травами, лежит валун. Что скрыто в его многовековом пребывании?
Не разобравшись с самими собой, сможем ли разгадать утаённую в нём тайну? А если нет? А как она явится нам – чёрной птицей, дождём шумным или, может, ещё тысячью вариаций?..
Сомнения.

Зрелый плод

Шахматные поля. Человек на них – всего лишь маленькая фигура. Вечереет: стареет светило. Но это там…
Телега громыхает под сплетениями хитрющего орешника, растущего не к месту. Дорога поворачивает и как бы толкает нас в бок.
Остановились.
Люди идут с работы. Длинные косы девиц плывут вблизи с острыми косами их мужей – забавно.
Бежит босой мальчик. В руке у него спелое красное яблоко – сочный, как вся земля, плод.
Они, мальчик и яблоко, очень похожи.

Мосты

До Всемирного Потопа и после него люди всегда возводили мосты.
Правый и левый берег. Плоскость ответов: «Да» и «Нет». Река – бездна. Но над ней спасение – зеркальный, упирающийся в недосягаемое бледное небо мост.
А что именно он собой представляет? Продукт ржавого труда или светлой мысли?
На этот нелепейший вопрос, к сожалению, всё многоликое, ворчащее человечество не может ответить, как не может ответить на другие элементарнейшие вопросы.
Первые назовут мост золотой нитью (а может, ещё хуже – струной) и будут клясться, что слышат музыку.
Вторые скажут, что мост есть «сооружение, по которому проложена дорога».
Третьи вовсе будут доказывать, что это наша почему-то убогая жизнь, и самое поразительное – они это докажут.
Нет. Неважно.
Я иду по нему, что уже хорошо. Позади иссохший лист «Нет». Впереди палящее «Да». Во мне гуляет ветер.
Шаг. След. Шаг. След…
Ох уж эта система «вечных вопросов» – локомотив, эволюция, мост.

ВОДЫ ОКЕАНА
(часть вторая)

На человека, свободного от всех привязанностей и антипатий… нисходит милость Господа.
«Бхагавад-Гита»

…Здоровья всем мирам
Будьте здоровы и не болейте. Наденьте, пожалуйста, мягкий шарф.

Сила

Птица, твой полёт!
Зачем так смотришь, знаешь… Но ни слова!
Колокола гремят, и люди на гору идут во тьме, чтоб умереть.
Ты отпускаешь мою руку.
Рвём на части! А память – как волна…
Не оборачиваясь – в путь! Лёд уже давно растаял…

Лето

Стихли воркования голубей, ручьи не торопятся – настала эра зелени и лесных ягод.
Немое небо глядит сверху, а его добрый сосед – солнце – раскидывает огнистые капли по музыкальной картине дня.
Просторно колышется поле жизни. На середине его пугливо, подобно крошечной бусинке, плавает островок.
Двое – он и она, дышащие любовью. И нет здесь места для иного.
Белые берёзки смеются вместе с ними, а сосновый бор кажется им огромной горой воспоминаний…
И, если тщательно приглядеться к этому хлопотливому потоку событий, то станет ясно: всё в мире – не холодный кусок льда, а наоборот, дыхание несказанного цветка.

Надежда

Надежда, как известно, умирает последней. А умирает ли?
Она для человека – внутреннее тепло, то есть чувство, помогающее нам оставаться непоколебимыми в сложных жизненных ситуациях. Она за гранью свободы…
«Живите надеждой».

Осень

Огнём взметнулась осень в небеса. Зажглась багровым знаменем листва. И травы стали увядать. Угрюмый лес стоит в тени.
Не стало нам хватать и птичьей болтовни. А на пруду гуляет ветерок. Ручей журчит тоскливо.
Природа нарядилась на парад, готовится достойно встретить холода.
Огнём взметнулась осень в небеса!..

Ветер

Стук. Окно, за ним идёт снег. А здесь тишина – оглушающая тишина. Пишу. Там раскаты концерта природы. А здесь – нет: мысль почти бессильна. Что же тогда?
Стук. Окно, за ним идёт снег. А здесь свет неживой… Играет, играет. Что? Ветер. Там он гонит снежинки – здесь он гонит жизнь. Ветер.

Зимнее эхо

В бездыханности льда останавливается движение воды, направленное к небу.
– Замри!
Молчит сердце воды.
Отражение?
Но кинешь комок крепких и горячих слов – царство кристалла затрещит и ответит крохотными каплями Источника.
– Отомри!

Новая ступень

Заблуждается тот, кто называет себя святым, обманываются и говорящие, что они постигли…
Человек просто успокаивает себя этими словами, закрывается бумажным щитом, стараясь спрятаться от собственной дури…
Человек – собиратель подлинных секретов… Учений не счесть, но истина одна.
Собиратели.

СОЛНЕЧНОМУ НЕБУ
(часть третья)

Если стремление происходит из источника чистого, оно всё-таки, и не удавшись вполне, и не достигнув цели, может принести пользу великую.
Иван Тургенев

…Самоусовершенствования всем мирам
Постоянство холода не существует.
Простор движению! А стены «предельности» содрогаются от одного лишь явления простоты мышления.
Мысль присуща каждой точке мира. Дикий единорог – бесстрашное утро! Бодрствование.
Путь жизни и смерти без начала и края.

Тишина утром

Ранним утром, когда ещё веет прохладой и на лужах – хрупкая плёнка льда, – тогда на улицах города стоит особенная тишина.
Странно, ведь это город – но нет: люди, кажется, идут не торопясь и осторожно, словно боясь нарушить удивительную гармонию…

Божественное

И видел я вещий сон.
Свет разрезал тьму и осветил Её – Ту, что не как все. Другая. Вещи растворились, остались только мы. Протянули друг другу руки и сказали, что Любим.
Прочёл свой стих. Она засмеялась и легко завальсировала по комнате, превращая её в лесную поляну. Я же не отпускал Её и смотрел в Её глаза. Тут же нарисовал в воздухе рукой, как кисточкой, цветок–подарил его Ей и… Поцеловал.
Тотчас проснулся…

Мечта о любви

Её румянец на лице, цветок улыбки и глаза… В которых не грех утонуть!
…Её глаза, цветок улыбки, её румянец на лице.

Человек

Ты ли это?
Ты ли тот, кто рушит чужие селенья?
Ты ли тот, кто не уважает старших?
Ты ли тот, кто изводит рассудок?
Ты ли тот, кто предал собственную память?
Ты ли тот, кто бессилен созерцать?
Нет?!

Равно ли?

Большой дом стоял в глубине большой улицы. К большой двери вела большая лестница, а за ней – маленький человек.
Маленький дом стоял в глубине маленькой улицы. К маленькой двери вела маленькая лестница. А за ней – большой человек.

Душе

Когда разные злословы скалятся, понимая свою убогость, когда глупцы нагло смеются – душе становится больно, но лучше не раскрываться, просто не обращать на них внимания. Тьму побеждают Светом.
Не следует и на глупость отвечать глупостью. Душа человека – единственно чистая.

Врата чувств

Тихий взмах разговора я пытаюсь догнать.
У тебя на листе тонкие чёрточки света, а сама ты – улыбка облачка уст.
Я прошу, просто обернись на секунду и «ударься» в меня.
Холодный мрамор мешает: разбить!
Над нами овальные диски и медные прутья рифмованной ночи. Твои тонкие кисти рисуют цветы.
И – свершилось: я поймал твой взгляд с хитрецой! Тут же вспыхнуло пламя…
Мы с тобой уже на горе, где огромное небо водопадом спускается в рощу, где родная заря вечерами чувствует наше дыхание, где жёлто-светлый образ Луны из серебряной ванны шлёт привет.
А мы только смеёмся и любим друг друга.

ОГНЕННО
(часть четвёртая)

Синтез духовности – самый редкий дар, именно он зажигает свет мира. Со светом мира ничто не сравнить. Свет обжигает, но его лучи ищут.
Николай Рерих

…Обновления всем мирам
После дождика утро расцветает, словно полевая ромашка.
Хочется помечтать…
Можно представить себя… ну, хотя бы жёлтым шмелём, который летает над мокрыми листами лугов и над испускающими пар квадратами строений.
Можно представить себя и чайкой, парящей так высоко, что с земли её даже не видно.
Можно представить себя… да кем или чем угодно! Фантазия без границ.

Родник на пути

Поле, тропа, поворот, спускаюсь.
Люди стоят с бочками, грубыми вёдрами. Веселится чей-то ребёнок.
Здесь – в низкорослых подушках плакучих ив – родник, вытекающий прямо из твёрдой земли.
Право же, чудо: чистая, прозрачная струйка, бормоча на неведомом языке, спускается прямо в руки!
Наберу воды и пойду по густо заросшему берегу реки, в которую впадает этот родник. Она – старшая сестра – держит бережно его за руку.

Романтика Красоты

Вчера в гости прилетел ко мне ветер – давнишний друг.
Вот была забава плавать при лёгком шторме на стареньком диване. Волны-завесы так и хотели потопить мой ветхий корабль и утащить за собой…
Когда же стихло, стало спокойно – на полотне выдуманного моря начала вырисовываться настоящая лунная дорожка. Она окрасила комнату в сиреневый, приятный цвет ночи. А «крейсер» лёг в дрейф.
Вдруг я увидел, что за моей игрой образов наблюдает звезда. Протянул к ней руку и поздоровался с ней. Мне показалось, что она от смущения стала гореть ещё ярче…

София

(ответ друзьям)
Мне улыбнулась застенчивая аллея, укутанная восточным, пугливым дымком. Идя по ней, я чуть не упал, запнувшись о кудри корней, – нужно будет почистить тропу.
А шахматные клумбы? Их сила, на мой взгляд, в полётах-прыжках неугомонных пчёл-трудяг.
Около пруда – храм любви – беседка. Там нет места для лжи маскарада. Там Она…
Поднявшись на вершину холма, увидел, как вдалеке, за полями, бушует гроза: громада серой тучи повисла над горизонтом, то и дело выпуская тонкие язычки молний. Хорошо, если эта буря дойдёт до нас, но только в виде летнего, солнечного дождика…
Смотрите-ка: крохотный паучок (серебро его – сетка) запутался.
Красота, я счастлив!
Глубоко ночью, под журчанье и бульканье лесного ручья, что виляет замысловатым рисунком, задумался: «Вот ручей бежит быстро, стремительно, шумно-холодно, а жизнь моя? Она точно так же бурлит, бежит и вливается, как этот ручей, в реку, реку судеб, Жизни…».
Костёр почти догорел, скоро рассвет. Над ручьём стал стелиться туман – он словно бы закрывал, прятал его от меня. Было тихо, птицы ещё не проснулись. Холодок раннего утра бежал по спине, и меня охватила радость. Я счастлив! Счастлив…
В этот момент в небе раздался оглушительный треск.
И из ничего, из серой пустоты, стало проклёвываться, выкарабкиваться что-то яркое и необычайно горячее.
Минуту спустя оно уже выпустило заряд лучей, которые разбежались по окружающей их ледяной и почти непоколебимой поверхности, окрашивая ту в бело-розовые цвета.
Появилось, появилось огненное око, отразившееся в реке сиянием раннего утра.
Центр всех центров и зерно всех зёрен…
На противоположном от меня – левом – берегу, поросшем невысокой мягкой травой, тянулась дорога. Заметил, что рядом с дорогой бодро вышагивал человек. Он шёл ближе к реке, там, где трава сливалась по цвету с водной гладью.
И мне захотелось, чтобы роса мочила ему ноги, а он в ответ радостно улыбался; чтобы новорождённое солнце встречало его своим спокойствием, вселяющим в сердце надежду, что день будет мирным.

Свобода

Загоны, клетки – разорвать!
«Разрушить все видимые и невидимые тюрьмы – свобода!».
Полная свобода!

Красота Памяти

Когда я лежал в безвременье и мимо меня проплывали белые облака с золотыми отливами (они были освещены лучами-вольнодумцами), я вспоминал, как приятно было играть вместе с горизонтом разноцветными камушками, как подкидывали мы их кверху и как они глухо падали в песок. Я вспоминал, как разбивались волны океана о скалистый и крутой берег. Я вспоминал цветение шиповника…
Да, это было. Память.

Озарение

Солнечные люди, с вами ли музы? Сонаты уже играют в фиолетовом небе – слышите?
Кап-кап – вздрагивает земная тональность. Мимо неё проносится бенгальский вихрь, уносящий всё злое и недосказанное. Холмы, а может быть, весёлые старцы уважительно кланяются вам.
…Какая смешная кудряшка у леса…
А путь ждёт. Путь гармонии.
…Продолжаем любоваться мистическим пейзажем – тоже мне античная арка или упавшая звезда. Ну, Бог с ним!..
…Закрою глаза и услышу Её голос, прочту Ей огненно-мягкий стих…
Прочь, сухая листва, при всём твоём великолепии – прочь!
…Она сильна…
…Вернёмся. Открыть двери и окна и впустить необъятное. И пусть зависть растворится в найденных лучах счастья. Да! Сделать шаг, крохотный шажок. Ведь нужен разбег для полёта…
И вот подхватили нас лебеди – бесконечные горизонты озарений!

БЕЗ ИМЕНИ
(часть пятая, и не последняя)

И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой.
Побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном…
Откровение Иоанна Богослова

Старая сказка

Драгоценный блеск далёкой страны. Короли там шумят и балагурят. Их декорации очень жестоки.
Герцог – сын герцога. Высокий молодой человек, всей душой любящий… уважающий своё государство.
Свирепый философ и логик – пытается обучить его западной грамоте – вот чудак! Слуга же монгол, напротив, твердит о востоке… Как обычны эти два образа, и как они вечны!
Деревья. Дрожание листьев.
Сам он хотел видеть только Истину.
Красавицы, знавшие его, становились безумными. Обман и Герцог – навсегда враги!
Цельность мира молчит при виде его на коне, буйство народа прекращается по его жесту – удар пальца.
Наступило время.
Он Воин, он Победитель, он Властелин, но кого? Уже мудрый правитель. Он не стар, но честь теперь относительна.
Элегантность познания и метаморфозность истории сотрут пылинки с неважных деталей. Его флаг – двухцветный: многоликость и коварство.
Что же изумительнее его славы – всё?! И грязь дорог, и до сияния чистые размашистые степи, и сила весеннего утра, и любая точка неба, любая нота мировой оперы!
…Смирение битвы.
Ему есть оправдание – он Любит!
Боги: Меркурий, Венера, Мать, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун, Плутон… – и Мессия хором приветствуют его правду.
Правду!
Герцог – человек, и формулы наши, верно, не правы.
Музыка, тихая спокойная музыка сфер в лёгких облаках: «Я вас люблю. Вы слышите? Прошу, станьте моей Королевой. Ваш голос растопил Арктику и Антарктику. Его услышал я сердцем. Мы флейта и скрипка, сонет и рондо. Я вас люблю».
Армады звуков вздымаются к вершинам. И среди них – голос жизни – Его и Её.

Парусник добра

Нет, пусть, пусть горячая правда кричит, трубит и бьёт во все бубны!
Ангелы спустились на Землю, они – глашатаи Неба.
Все-все вселенские светила, летя кто куда, чувствуют приход нового, свежего…
Одиноких сердец в этих мирах не осталось.
Звучит смешно и забавно гениальное фортепиано. Поёт светлой душой влюблённый пиит эпохи Возрождения. Слёзы тихо высохли и превратились в чистый горный хрусталь. А наш бесшабашный корабль с бело-зелёным парусом бороздит сиреневый океан.
Светло и легко!

Мама

Вот она – Большая Медведица, сверкает надо мной через тонкое полотно облаков. Качается фонарь, туда-сюда бегают тени. В городе поселилась июльская ночь.
Не хочется спать, а хочется смотреть с этого балкона с самодельной и ветхой тумбой. Смотреть вдаль, вслед ушедшему солнцу и ждать его возвращения. Меж тем любоваться рядами спящих птиц и слушать ветер в кроне высокой берёзы со свисающими ветвями.
Тут же невольно приходят на ум тысячи мыслей, пробегают важные слова, погружаешься в воспоминания…
А после нежданно-негаданно ты роняешь знакомое с детства слово: «Мама!». Слово это – само по себе солнце. Оно превращает ночь в день, оно останавливает бури, оно успокаивает душу и несёт Добро.
И, когда произносишь его, всегда говоришь сердцем.

Любовь

(диалог под звездопадом)
– Нет ничего для меня приятнее, чем лежать на земле и смотреть на ночное небо, сплошь усыпанное мириадами звёзд. Млечный Путь, Райская Птица, Единорог, Паруса, Большая Медведица…
А подумать: вот так и открывались сокровенные тайны многим отшельникам, когда они просто смотрели на небо.
– Ты видел, упала звезда!
– Да, вон ещё одна!
– Скорей загадывай желание…
– Загадал, а ты?
– Я тоже.
– Я люблю тебя…
– Я тоже тебя люблю…
– Навсегда?
– Да! Навсегда…

Весна

Все дети, как известно, это цветы. Весёлые, добрые, чаще шумные цветы. Они великолепны в своём блеске, как звёзды. Они ценны точно так же, как дорого Слово Господне… Их огонь бесстрашен. Они мыслители; в земной карусели – точка опоры.
Наступил вечер, и мы хотим спать, а эти светлячки – наоборот. Их прихоть – играть да петь песни. Великий слагатель хокку бессилен описать это действо.
Меж тем уже рассвет… Бутоны сопят: им он не важен.
Гребни, гряды облаков пришли с синеющего севера и не пропускают лучи солнца…
Сон длится до позднего утра…
Ну, наконец, пробудились! «Шу-шу-шу» – не мешаем. Бесценно пробуждение друзей, как и бесценно пробуждение их весенней радости. Да! Именно весенней: весна им мать. А их радость – то же чувство, что при взгляде в морозную ночь на одинокую яблоню с мыслью о её цветении.
Теперь они обласканы солнечным теплом – и всё начинается заново…
Мы сели друг подле друга и взялись за руки – о, что за ощущение единства со временем: внешнее будто исчезло, я стал как будто моложе – свободней. Они взяли меня играть с собой. Чудо! – цветы играют с жалким их подобием…
И кувырок, улыбка… прыжок, крик и смех.
Люди, нет, я не сошёл с ума – просто во мне словно горит огонь весенней радости, словно слышу, как в огромном зале играет вальс…
Знаете, я ещё скажу: «Нет, не гаснет в нас со временем высокий свет надежд – нет, не превращаемся в мёртвый лёд. Нужно раскачать, потрясти, как ореховое дерево, нашу память».
Жизнь есть подобие любви. А та, в свою очередь, даёт нам «живую воду» и пробуждение…
Сам удивляюсь и не узнаю себя.
Ах, серебром пороги под ней, синим камнем ступеньки под ней…
А что за окном?
Напряжённость. Смотрю: весна не знает покоя. Огромные врата новой палитры не на запоре, вздорные башни гор со щелями разломов сейчас похожи на лазурный венец жемчуга. Чуть ниже снега уже сломались, там властвуют лучи светила, которые указывают путь птицам к дому. Им же поклоняются свежезелёные поляны с несказуемыми подснежниками.
Последовательность движения, нетерпеливость свежести и глубина мысли, что там, что здесь – это ли не есть суть философии, это ли не есть красота Единого?
Очень важна человечеству ступень Духа, преодоления барьера самости и вещи, принятие везде имеющей место гармонии. А вы скажете: «Об этом уже говорилось тобой (и не только тобой) тысячи раз?». Да я и не отрицаю. Но это же правда!

Чуть слышно играет скрипка. Ручьи ласковых нот бегут вверх, обволакивая каждую травинку на лугах, каждую веточку и листочек на деревьях. Вроде бы всё успокоилось. Безмолвное перемирие между днём и ночью, между светом и тьмой.
Я кажусь себе красноглиняным, слепленным вручную кувшином раздумий, заполненным чувствами и отражающим в своём горлышке семь вечно ярких звёзд.

Музыка слезы

Представьте себе: походная палатка, в руках у меня томик любимого поэта – вот жеманство! Передо мной – бесконечно раскинувшееся и вправо, и влево поле. А позади – такой же необъятный лес.
Как хорошо! Идёт мелкий, но частый дождик. И чувствуешь, как всё вокруг тебя оживает, пульсирует.
На щеку попала капля дождя и слилась воедино со слезой счастья.
Живое. Живые и растущее из земли небо с огромными лиловыми облаками, и широкое поле, и диковинно разный лес.

Зеркало

На краю селения высился дом. Он был ограждён серым забором, за которым цвёл сад. И именно этот сад заключал в себе какую-то таинственность. Его молодость на фоне окружающей дряхлости была удивительна.
Неподалёку от ворот лежала чердачная оконная рама круглой формы. Не знаю, почему я обратил на неё внимание, но что-то в ней было…
Заглянув внутрь, увидел фигуру… Человек мирно поливал лейкой кусты клубники.
Так, постояв, отягощённый знанием, я зашагал прочь.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

…Взмах крыла бабочки и сложный её полёт…
Главное, чтобы это было кому-то нужно.
Дай Бог… Дай Бог!