Трепетно и нежно

Окончила Дагестанский государственный университет. Работала заведующей отделом комплектования в централизованной библиотечной системе Кизилюртовского района, заведующей краеведческим отделом Республиканской юношеской библиотеки им. А. С. Пушкина.
В настоящее время работает Национальной библиотеке Республики Дагестан им. Р. Гамзатова. Член Союза писателей России с 2000 года.
Первые публикации С. Магомедовой появились в 1979 году в Цумадинской районной газете «Кохозчи» (ныне «Голос Цумады»), затем она стала печататься в республиканских газетах и журналах «Красное Знамя» (ныне «Истина») и литературном журнале «Дружба», позже – в коллективных сборниках.
В 1992 году вышла первая книга С. Магомедовой «Цветок на скале» на аварском языке, а в 2004 году «Жемчужина чувств» на русском языке. С этого времени поэтесса издала более двадцати книг.
В 2014 году Сабигат Магомедова была награждена Международной премией им. Расула Гамзатова.
Кроме того, она отмечена Почетным знаком Дружбы народов «Белые журавли России», Памятной медалью А. С. Грибоедова, а в 2017 году Золотой медалью А. С. Пушкина «За верность слову и делу».

Цумада – Родина моя

Здесь, где над вершинами седыми
Царственные кружатся орлы,
Родины моей святое имя
Напишу я острием скалы.

Цумада – величественный край мой!
Нет тебя прекрасней на земле –
Ручейки, сбегая с гор, играют
С горцем, восседающим в седле.

Завещают детям здесь не злато.
А свое достоинство и честь.
Цумада, душою ты богата,
Столько в ней отзывчивости есть.

Горцы здесь не предают друг друга
И адаты старые хранят –
Кунаку протягивают руку
И седлают лучшего коня.

Край, похожий на земное чудо,
Ты – благословенная земля!
Все алимы знатные отсюда,
И отсюда предки Шамиля.

Никогда не ведавшие страха,
Сызмальства не знавшие оков,
Здесь покорны одному Аллаху
Цумадинцы испокон веков.

Путь их лишь победами отмечен,
Слава солнцем катится в зенит,
Потому-то в их гортанной речи
Сталь кинжалов дедовских звенит.

И когда боец на пьедестале
Звукам гимна нашего внимал,
Отсвет золотой его медали
Ярче солнца летнего сиял.

Славься, Цумада, мой край орлиный –
Родина целебных родников.
Впишем мы в легенды и былины
Имена родных твоих сынов.

* * *
Все пройдет, как по воде круги,
Только наши выживут стихи –
Разговор рифмованный с тобой,
Что роднит Москву с Махачкалой.

Русский дух с аварским – никогда
Ни одна не выступит беда.
Нить любви врагам не оборвать,
Рук скрепленных, верю, не разъять.

Нам в строю едином суждено
Уберечь Отечество одно.
Без Москвы – Кавказ зальет свинец,
Без Кавказа – Родине конец.

Цумада

Цумада, Цумада – величавых орлов
Широко именуется родина.
Сколько здесь отзвенело на скалах веков,
И дорог ослепительных пройдено!

Никакими соблазнами грешной земли
Цумадинцев душа не расколота…
Здесь по правде живут и устои свои
Никогда не сменяют на золото.
Приглядись, Шамиля заприметишь окрест –
Из орлиных краёв его прадеды.
Сколько здесь под покровом высоких небес
Похоронено мудрых и праведных!

Мой земляк окрыляем отвагой в пути –
Ни один в малодушье не каялся…
Танк фашистский подбил Абакаров Кади
И лезгинкой на танке прославился!

Аул Инхоквари

В горах моё сердце, в ауле родном.
У синего моря скучаю о нём.
Священный родник чудотворной воды,
Где прямо на скалах алеют цветы.

Я горы мечтаю погладить рукой,
Губами к земле прикоснуться сухой.
К Отчизне душа, словно к матери, льнёт,
Отсюда всегда моё солнце встаёт.

Непросто осилить отмеренный путь.
Так часто тревожно сжимается грудь.
Но в доме отцовском светлеют глаза,
Здесь многих ушедших слышны голоса.

Простора земного совсем не хочу,
Тропинку к родимому дому ищу,
Где малые птахи с утра невпопад
Щебечут вокруг: «Сабигат, Сабигат…».

* * *
Склонюсь над люлькой трепетно и нежно.
Мне улыбнется ласково малыш…
Какой судьбы сподобишься, сердечный,
Какой себя заботой окружишь?

Пусть каждый день благословенным будет!
Живи, сынок, в Отчизне дорогой
Не под раскаты огненных орудий,
А под распевы песни вековой.

Замри, война! Проклятая, замри…
Меня поймут все матери земли.

Русской учительнице

Ты имя учителя гордо несла,
Когда в наши горы, покинув Россию,
Отважно по тропам скалистым пришла
И детям сказала, что в знаниях сила!

И горцы о том не забудут вовек,
И в честь твою памятник светлый поставят.
Поклон тебе низкий за яркий тот свет,
Который зажгла ты в горах Дагестана.

Садовник

Ты – пленник земной красоты,
А, может, небесный посланник?
Так трепетно любишь сады,
Как будто бы ты – их избранник.

Сливаясь с природой в одно,
Даруешь ты жизни растеньям
И каждою новой весной
Любуешься бурным цветеньем.

И даже холодной зимой
Цветы у тебя расцветают,
Пускай друг завистливый твой
Нечаянно их не сломает.

Садовник, душе, не уму,
Как ты, подчиняться я стану,
Но только не дай моему
Цветущему сердце увянуть.

* * *
В стране чужой иные нравы.
Там все не так в стране чужой.
Под нашим небом величавым
Слагаем песни мы с тобой.

Земля родная ночью снится!
Корнями мы в нее вросли…
Еще б найти, с кем породниться
По духу мы с тобой смогли!

* * *
В мире нет еще весов таких,
На которых можно взвесить точно,
Сколько добрых дел в нас, сколько злых,
Сколько светлых мыслей и порочных?

Кто убийце право дал решать,
Что в его лишь безрассудной воле
В человека мирного стрелять
Без суда и без вины тем более.

Льется кровь – который год подряд
В городах и селах Дагестана.
Злобно убивает брата брат,
Прикрываясь святостью Корана.

Но Аллах другое говорит:
Тем, кто в суть душою вникнуть хочет –
Правоверных братьев своих чтит
И ислам убийством не порочит.

Совершивший утренний намаз,
Отчего ты тоже под прицелом?
Снова содрогается Кавказ
От творящегося беспредела.

Грубо попирается закон –
Сиротеют дети, плачут вдовы…
Крики матерей со всех сторон
Слышит каждый день мой край суровый.

Мудрость предков растеряли мы,
По ветру развеяли богатство,
Чьи-то озлобленные умы
Заставляют нас всего бояться.

Кто из-за угла, а не в бою
Земляков своих же убивает,
Верит, что окажется в раю,
О людских страданьях забывая.

Только матери надрывный плач,
Стон жены, отчаянье невесты
Не дадут попасть тебе, палач,
В рай, где для убийцы нету места.

Знай, что, убивая земляка, –
Целый Дагестан ты убиваешь.
Может, задрожит твоя рука
В миг, когда курок ты нажимаешь?

Сердце разрывается опять,
Черной вестью вламываясь в душу…
О, Аллах, как эту боль унять,
Как спасти сынов твоих заблудших?

Круглый камень в Агвалинской реке

Когда весной стремится с гор вода
Собой наполнить высохшее русло,
Ты очень любишь приходить сюда,
В тот миг, когда в душе темно и грустно.

Бурлива Агвалинская река,
А в ней посредине – круглый камень.
Блестят на солнце гладкие бока,
Как будто обтесали их руки.

Весной он еле виден из воды,
Зато зимой, когда река мельчает,
Он смотрит на Каабу с высоты
И ничего вокруг не замечает.

В те годы, когда мальчиком ты был,
Сюда ты прибегал после уроков –
На гордый камень ты смотреть любил,
Как будто на создание пророка.

Кричал протяжно сельский муэдзин,
И ты боялся опоздать к намазу,
Который с малолетства до седин
Пока не пропустил еще ни разу.

Была река в кольчуге ледяной,
Но все равно ты делал омовенье,
Хотя всегда студеною водой
Сводило твои пальцы на мгновенье.
Взбирался на валун, как скалолаз,
И к небу поднимая снова руки –
Ты, словно взрослый, совершал намаз,
От холода претерпевая муки.

Метель швыряла снег тебе в лицо,
И ветер обжигал больнее бритвы.
Но хоть и был всего лишь ты мальцом,
До самого конца читал молитву.

Казалось, что примерзли к валуну
Твои босые маленькие ноги…
Глаза глядели в сторону одну,
И твои мысли были лишь о Боге.

Шептали губы тихо: «Бисмилла…»,
И детское сердечко замирало.
Отвесная угрюмая скала
Твоей молитве искренней внимала.

Я выразить все это не могу,
Наверное, привычными словами…
Но в самом сердце образ берегу
Ребенка с ввысь поднятыми руками.

* * *

Когда пойдем мы,
взявшись за руки, с тобой –
Поймет о нашей радости любой:
И на деревьях шумные листы,
И у ручья медовые цветы…

И птица одинокая совьет
Гнездо в тот безмятежный год.
И будет править праведник страной,
Когда пойдем мы,
взявшись за руки, с тобой.

Скажи теперь,
мой милый, мой родной,
Когда пойдем мы,
взявшись за руки, с тобой?