Ближний бой Магомеда Гусейханова

Накануне встречи он спросил: «Можно, сестра Айшат, со мной придет мой боевой друг Арсен Курамагомедов? Родом он из села Гортноб Тляратинского района. Он такой немногословный, но воин настоящий. Такой дагестанский лев…». «Нужно», – ответила я.

– Начну с того, с кем мы там воюем. Да, с противником жестоким, безжалостным. А это в основном наемники, люди без родины, солдаты удачи, – говорит Магомед. – И в боевой практике нам приходится сталкиваться с представителями самых разных стран, с теми, кто воюет за деньги, кому нет разницы, с кем враждовать. И с ними мы справляемся легко. Приходится, конечно, принимать бой и с фашистами с Украины. Они отличаются особой жестокостью, хотя их осталось немного. Страшнее всего то, что эти отморозки легко расстаются с жизнью, так и не поняв, за что воюют.

Вот вы обратили внимание на то, что я поседел. Потому что многое повидал, пережил смерть друзей. Но, даже переживая отступление, мы знали, что не просто вернемся на свои позиции, но обязательно очистим Донбасс от нацистской скверны. Я ведь изначально был танкистом. Но вот уже больше четырех месяцев я штурмовик. А разведка боем – это не шутки. Я всякое повидал за это время. И ко всему ты должен быть подготовлен в первую очередь психологически. Сейчас понимаю, что спец­операция – это совокупность множества тактических задач, к которым ты должен быть готов в условиях современных войн.

Магомед Гусейханов (слева) с боевым товарищем Арсеном Курамагомедовым
в гостях у редакции «Дагестанской правды» / Фото Юрия Иванова

Я точно знаю, что впереди должны быть те, кто знает цену риска, кто чувствует опасность на подсознательном уровне. Плюс серьезная штурмовая подготовка, тренировки, когда учат действовать малыми группами, брать опорники, наводить артиллерию на вражескую технику. А еще биться с врагом в окопах, удерживать позиции до прихода наших. Нам приходится участвовать в самых сложных наступлениях, где ценятся опыт, смекалка, умение рассчитывать свои силы, ориентироваться в условиях ближнего боя, когда враг от тебя на расстоянии вытянутой руки.

Вы спрашиваете, бывает ли страшно? Вот не люблю я этот вопрос, хочется задать встречный: как можно не бояться за свою жизнь? В момент, когда ты, словно натянутая струна, действуешь по обстановке, не думаешь о смерти. Для тебя главная задача – выполнить приказ. Штурмовики – это ведь ребята, готовые к тому, что всякое может случиться. Вот и моего друга Арсена осколок прошил, рана оказалась серьезной. Из моей ноги военные хирурги извлекли два осколка, а один так и остался, глубоко сидит. Но как только я восстановлюсь, сразу вернусь. Жарко сейчас у нас. И мы воюем, как говорят в таких случаях, не на жизнь, а на смерть. И все наши воины так рассуждают, поэтому после госпиталей возвращаются на передовую. Это невозможно выразить словами, сестра, это надо чувствовать.

Спецоперация – это такое боевое братство, когда прикрыть своих – дело чести, здесь твое нутро всем напоказ, оно такое, какое есть. Вырабатывается дух смелости даже у тех, кто не самый большой герой, кто не может скрыть страх. Но люди меняются на глазах, превращаются в настоящих бойцов. Я намеренно не говорю – в героев. Мне кажется, что это нечто большее, чем то, что я выполняю. Но всегда говорю себе: мы повязаны кровью своих товарищей. И сколько бы мы ни уничтожили врагов, вернуть своих погибших боевых друзей невозможно.

Знаете, многое представляется совершенно по-иному, и кажется, что настоящая жизнь здесь, на поле боя, а не там, в мирной жизни, где находятся те, кто сквозь зубы говорит о СВО, кто живет в другом мире, считая, что его не касается всё происходящее на Украине и в Курской области. И я думаю, что тем, кто берет на себя смелость рассуждать о том, нужна ли вообще была эта спец­операция, надо организовать «экскурсию». Не на передовую, а на освобожденные территории, послушать жителей, которые наконец-то получили возможность жить как люди, без взрывов, ракетных прилетов, превращающих города в огромное пепелище.

Я часто задумываюсь над тем, что заставило меня стать добровольцем. Но только оказавшись здесь, понимаешь, как сама обстановка меняет среду, тебя самого. Здесь всё другое. Другие поступки, другие ценности. И всё воспринимается обострённее, строже – к себе и к товарищам, которых ты прикрываешь, которые тебя прикрывают ценой собственной жизни. В этом я усматриваю пик спецоперации, когда на кону не только твоя жизнь, но и родина. И здесь всё должно быть по-честному. Воевать, так воевать до последнего, не жалея себя.

Я шел на спецоперацию, как и многие добровольцы, для которых важен не материальный, а нравственный, духовный посыл. Предшествовала этому более чем пятнадцатилетняя волонтерская работа, более тридцати раз я выезжал с гуманитарным грузом к нашим воинам. Знал многих дагестанцев, воюющих на Украине. Добровольчество стало, можно сказать, делом моей жизни. Состою в региональной общественной организации «Волонтеры победы», я член штаба ОНФ, заместитель директора колледжа по гражданской обороне и ЧС, член интербригады ополчения «Боевое братство», состою в общественном совете при республиканском Министерстве по национальной политике и делам религий. Мог ли я не быть на передовой? Конечно, нет. Сейчас я это понимаю с особой ясностью.

Хочу сказать, что очень важна патриотическая деятельность по вовлечению молодежи в общественно значимую работу, необходимо включать в добровольчество как можно большее число молодых людей, для которых борьба с фашизмом должна стать национальной идеей. Я так думаю.

Много размышляя над тем, что я вижу в зоне проведения спецоперации, прихожу к мысли, что СВО изменила всё в жизни нашей страны. И когда, даст бог, мы вернемся домой с победой, то должны, пройдя через серьезные испытания, помочь России и в мирной жизни – наводить порядок в экономике, в важнейших отраслях, создавая новую страну, в которой нет места коррупции. Нужно дать возможность молодым попробовать свои силы в реализации прорывных проектов, в управлении госструктурами.

Знаете, сестра, на расстоянии многое видится совсем по-другому. И в этом есть то здравое зерно, что должно сработать в сторону изменений, в сторону оздоровления самого общества, чтобы справиться с проблемами в стране, республике, обладающей огромным потенциалом, развивая туризм, аграрный и промышленный сектор. Мы часто говорим об этом с ребятами. Так сохраним же свою страну, уникальный горный край с надеждой, что начнется совсем другая жизнь!

… Вот такой монолог. Добавим лишь, что на груди Магомеда Гусейнова немало наград. Медали Георгия Жукова, «За гражданское мужество», «За помощь и милосердие», «За ратную доблесть», «За участие в спецоперации». Но главные награды у бойца впереди, для него всё только начинается. Так он думает.