Не одной зарплатой жив работник

Однажды не удержался и поделился своими наблюдениями со знакомым начальником цеха. Тот подтвердил: да, половину работников можно было сократить без ущерба производству. Но нельзя, у нас нет и не может быть безработицы, это – удел и бич капитализма.

Но вот этот пресловутый капитализм добрался и до нас. И выкинул-таки тех бездельников за забор предприятия. Вместе с ними и многих тех, кто добросовестно трудился, кто жил делами и заботами коллектива. Неконкурентоспособными оказались не только многие работники, но и сами предприятия.

В новых реалиях производительность и эффективность труда вышли на первое место. А есть ли смысл вкалывать до седьмого пота? За что человек работает? Чисто ли за зарплату, или у него есть еще какая-то мотивация? Вряд ли найдется такой управленец, для которого была бы неважна проблема мотивации сотрудников. У многих руководителей есть ощущение, что ни поощрения, ни строгая дисциплина не приносят нужных результатов – подчиненные работать не хотят. Руководители пытаются использовать все более совершенные средства контроля, благо тут им на помощь приходит современная техника. Но ни электронный пропуск, ни видеокамера, ни штрафы, ни премии и «корпоративы» проблемы не решают. Если даже над каждым работником поставишь контролёра, у нас все в совершенстве владеют искусством создавать видимость бурной деятельности. В этой связи всерьёз заговорили о том, что россияне не хотят и не умеют продуктивно работать.

Еще раз вернёмся в эпоху социализма. Тогда на первом месте перед человеком стоял вопрос: а чем я занимаюсь, насколько эта работа интересна и полезна? При выборе профессии многие ориентировались на свои мечты улучшать мир и двигать прогресс. Зарплата была на втором месте.

Может быть, именно это стало основой того, что уровень жизни тогда повышался хорошими темпами? Многие страны мира пытались реализовать социалистические модели экономики, а в тех странах Запада, которые формально не заявляли о строительстве социализма, все равно активно шли процессы социализации, формирования и расширения так называемого среднего класса как основы общества.

Между тем начиная с 90-х годов прошлого века в обществе стали преобладать либеральные взгляды, что проявилось в переоценке роли государства в экономике, пересмотре обязательных социальных функций государства, сокращении социальных программ. Это означает отказ от политики социально ответственного государства, разрушение системы социального партнерства и переход к политике «эффективного государства». Тогда главными мотивами в работе у большинства россиян стали заработок и гарантированная занятость. По сути это мотивация страха – перед бедностью и безработицей. 

Социологические опросы промышленных рабочих конца 90-х годов показали, что фактор общественной полезности труда практически исчез. И в вуз студенты шли, руководствуясь уже исключительно потенциальной «зарплатоемкостью» и даже «взяткоёмкостью» выбранной профессии. В офисах сидели переквалифицировавшиеся в менеджеров инженеры, уже успевшие за несколько лет приспособиться к новым правилам игры. Адепты либеральной экономики это преподносили как торжество прагматизма, торжество мотивации индивидуального благосостояния. А в действительности это была ничем не прикрытая деградация мотивов труда.

Давайте упростим ситуацию. Если человека не кормить, то через некоторое время еда станет главным мотивом в его поступках. Но это не является поводом объявить еду главной целью в жизни всего человечества. Когда государство сбросило с себя все социальные обязательства, закрывались предприятия, проработавшие десятилетия, становились никому не нужными специалисты, потратившие всю жизнь на достижение этой теперь невостребованной квалификации, конечно, вопрос прагматического выживания у подавляющего большинства людей оказался на первом месте. Значит ли это, что этим людям в работе в принципе ничего, кроме зарплаты, неинтересно?

Низкую в несколько раз по сравнению с европейцами производительность труда наших работников объясняли устаревшей материальной базой. Да, это актуально для промышленных предприятий. Но сейчас в наших офисах стоит дорогая оргтехника, и они ничем в этом смысле не отличаются от западных. К современным офисным зданиям на новых машинах утром приезжают хорошо одетые люди, зарабатывающие по среднероссийским меркам очень и очень неплохие деньги. Но довольны ли они все тем, что делают на работе? Нет ли ощущения, что жизнь проходит в бессмысленной суете? Возможно, они довольны тем уровнем жизни, который позволяет поддерживать их работа, но смыслом своей жизни ее могут назвать лишь единицы.

Когда труд — необходимая, но неприятная повинность, понятно желание ее избежать любой ценой. Ведь все мы видели продавцов, увлеченно общающихся со своим мобильным телефоном вместо покупателей, врачей, откровенно брезгующих больными. Да и в высоких кабинетах достаточно тех, кто давно и прочно разочарован в работе, но просто более профессионально умеет делать хорошую мину при плохой игре. Эти люди заняты в основном получением выгод от системы, в которой находятся.

Эксперты утверждают, что большинство компаний сегодня не в состоянии предложить работникам осмысленную мотивацию труда. Соцпакет, корпоративный телефон и футболка с красивым девизом могут обеспечить лишь удовлетворенность человека работой как средством к существованию. Творческий подход, активная личная заинтересованность, вклад в общее дело — все это появляется там, где люди видят не красивые лозунги, а действительный смысл и пользу от своей деятельности.