Быть горянкой – целое искусство

Не раз мне приходилось слышать от бабушек в горах, мол, так, как сейчас ведут хозяйство, тогда могли даже подростки. За водой ходить не надо, печку топить не приходится, коров почти не держат, сады загубили, даже куры стали не нужны.

А настоящие – это те, кто встаёт с рассветом и бежит поить телят, кормить ягнят, корову подоить, затем в огороде покопаться и, прежде чем пойти на госработу, наготовить еды для своего многочисленного семейства – одного хлеба сколько нужно испечь (!), собрать быстро детей в школу, не говоря уже о том, что каждая должна уметь готовить масло, сыр и сметану. Вести хозяйство в селе это вам не в квартире прибрать и на кнопки стиральной машинки тыкать. Быть горянкой – это масса специальных знаний, приобретенных многолетним трудом! Худые и маленькие женщины, но необыкновенно живые и трудолюбивые, да здесь сама природа никому не даст разлениться.

С новыми знакомыми очень интересно говорить о сельской жизни. Все их ежедневные интересы и интересы их знакомых полностью сосредоточены на урожае, хлебе, коровах, барашках. И мне в данный момент ни до чего другого дела нет. И так. Период сенокоса. В горах это пятое время года. И дело это громадной важности. Если не собрать траву вовремя, скотина зимой будет голодать и отощает, а значит, подешевеет в цене, да и колбаса будет совсем несочная. Так вот, чтобы жизнь была сытой, с августа по октябрь животноводы озабочены только зимними заготовками. На качество сена влияет время кошения. Они говорят, что самый вкусный урожай собирают в период цветения трав. Уже после цветения трава теряет свои питательные качества. Если повезет и не выпадут осадки, качество сена будет просто отменным.

На поле выходят рано утром. Часто всей семьей. Первый день косят, второй дают траве подсушиться, а на третий – убирают. И всё время следят за прогнозом погоды. Эту устоявшуюся схему может в буквальном смысле смыть дождем. А прежде чем собирать, надо убедиться, насколько хорошо высохла трава. Делюсь проверенным старым способом: скрутить небольшой пучок сена в жгут и следить, как он будет раскручиваться. Быстро? Значит «поспело» и готово к сборке.

Времени у нас на разговоры нет. Сейчас мы собираем уже скошенную, подсохшую и связанную в пучки траву и закидываем на борт КамАЗа. Это будущая еда для скотины. Корова поесть любит. Ежедневно ей требуется около 15 килограммов сена, это с учетом сенажа и сочных кормов. Овцы едят около 5 килограммов в день.

Работаем мы, как наши прапрапрапредки, всё делаем вручную. Ну как с вилами. Ими тоже нужно уметь управлять. Здесь навыки нужны, а у меня их пока нет, а у женщин опыт в тридцать лет. Ловко насаживают пучок на вилы, взмахивают ими в воздухе, как волшебной палочкой, и сбрасывают «насадку» в грузовик. Старенький грузовичок, кряхтя и покачиваясь, везет нас с сеном домой, а так повезла бы лошадь с телегой или пришлось бы тащить на собственной спине. Какое же это счастье для человека, что на свете появилась такая машина. А еще лучше, если она своя или близкого родственника, можно сэкономить на аренде и закупить дополнительно корма. Едем мы верхом на сене и доедаем помидоры с сыром. У сыра острый овечий запах. Его несколько лет держали в бурдюке, там он накапливал полезные свойства. В общем, приписывают ему уйму этих полезных свойств. Здесь говорят: «Если у тебя дома нет сыра, значит, ты умер». В Грузии тоже так говорили. Продолжая тему сыров, рассказываю, что в Махачкалу приезжал известный французский шеф-повар и автор двух кулинарных бестселлеров «Идеальное равновесие» и «Кухня хорошего самочувствия: сто легких и вкусных рецептов» Мишель Ленц. Он обладатель звезды Michelin. В Дагестане он второй раз. Что привело его к нам? Можно было бы ответить словами самого француза: «Здесь я будто в родных Альпах». Но это была бы половина правды. Всё дело в том, что Мишель Ленц вдохновлен идеей наладить здесь, в этом уникальном месте, уникальное производство экологически чистых, непревзойденных по качеству продуктов. Он говорит, что для этого в Дагестане есть все: плодородная земля, вода, травы… Мои новые друзья Ленца поддержали и даже просили передать ему, что ждут в гости. Передаю.

Когда с сыром было покончено, вспомнили об отгонных землях в Кизлярском районе. Большинство коровников было построено или спроектировано в советские годы и давно уже пришли в негодность. Есть хорошие новости: идёт реконструкция животноводческого комплекса, двести коров. Обещают завершить к первым холодам. Время от времени нас подкидывает вверх, и каждый раз кто-то из нас стучит в кабину водителя напомнить ему, мол, не сено везешь!

Стали мы всё это богатство складывать в специально отведенное для сена место – гьор (аварс.). Как оно называется на русском, никто не знает. За ужином строили планы на завтрашний день.

Поужинав, я ложусь спать, и вот что я вижу во сне: сижу я на лужайке, гляжу – кони пасутся, а в озере креветки плавают. Сижу и мечтаю, что через два года у меня уже целых одиннадцать коров и много-много сена, и это сено само собирается и приходит домой. Вижу, стадо овец, которые народятся от породистой пары, обещанной мне гунибским скотоводом, большое поле, а на нем всё что хочешь растет. И ещё вижу, будто вырастила я много тонн винограда, а девать его некуда…

Просыпаюсь: как же хорошо, что я не сельский житель и мне никогда не придется переживать за скотину и пропадающий урожай…