Друзья поэта

Рюрик Ивнев и Яков Блюмкин

Это было в начале 1990-х годов. В Союзе писателей проходило какое-то праздничное торжество. Присутствовал и Расул Гамзатов. Меня как самого юного «командировали» за горячительным напитком. Когда выпили по рюмочке, молодой переводчик Фазир Джаферов спросил у поэта:

– Скажите, Расул Гамзатович, а какой факт в вашей жизни был самым удивительным для вас?

– Их было немало. Времени не хватит, чтобы пересчитать, – посмеиваясь, сказал он. Все заулыбались.

Поэт продолжил:

– Расскажу об одном. Это было в Москве. Как-то мой друг писатель Николай Евдокимов предложил сходить в гости к бывшему имажинисту и футуристу поэту Рюрику Ивневу. Он жил в Газетном переулке.

– Зачем нам идти туда? – спросил я.

Евдокимов объяснил, что у поэта часто собираются разные писатели и что тот был в 1920-х годах дружен с Маяковским, Есениным и Багрицким.

На встрече с читателями

Мне стало интересно, и я согласился. Когда мы прибыли на место и позвонили в дверь, то нам открыли не сразу: два раза спросили, кто такие. Спрашивал женский голос. И два раза подробно мы объясняли. Когда вошли, я сразу увидел Рюрика Ивнева. Он стоял в конце коридора и внимательно всматривался в нас. На фотографиях я видел его только молодым. А тут передо мной был уже пожилой человек с седыми волосами, аккуратно зачесанными набок.

Тогда, в 1970 году, поэту было почти 80 лет.

Я представился. Он неожиданно тепло поздоровался со мной и сказал, что читал мою поэму «Год моего рождения» и хочет перевести ее на грузинский язык.

Я поинтересовался:

– Почему на грузинский?

Рюрик Ивнев усмехнулся.

– Муж моей племянницы грузин, тоже литератор. Хочу сделать ему приятное. Ведь я много переводил на национальные языки разных поэтов, когда жил в Тбилиси в 1950-х годах.

Нас пригласили к столу, угостили вином. Потом разлили чай.

– Расскажите о Маяковском и Есенине, – попросил его Николай Евдокимов.

Старейший поэт призадумался.

– Это можно. Но прежде хочу показать один снимок.

Он порылся в шкафу и вынул потрепанную временем фотографию. На ней был изображен сам Рюрик Ивнев и ещё кто-то.

– Узнаете этого человека?

Я пожал плечами, а Николай тут же ответил:

– Это революционер Яков Блюмкин…

Рюрик Ивнев кивнул.

– Верно. Его еще называли террористом. Снимок выполнен летом 1921 года. В тот день с Блюмкиным сфотографировался также и Есенин. А Маяковский подарил ему свою книгу с надписью: «Дорогому Блюмочке от Маяка».

Я был по-настоящему удивлен. Много слышал о Блюмкине. Но изображений его никогда не видел. Он прославился тем, что в 1918 году в Москве застрелил немецкого посла Мирбаха и скрылся, тем самым нарушив мирный Брестский договор. А через полгода явился с повинной к Дзержинскому и тот простил его. А потом Блюмкина назначили в охрану самого Троцкого. И вот рядом со мной сидел человек, лично знавший и даже друживший с этим революционером-террористом.

С творческой интеллигенцией

– Да, слава о нем гремела немалая, – рассказывал Рюрик Ивнев. – Он вытаскивал Есенина из ЧК в 1920 году. За что в знак благодарности был принят потом в орден имажинистов. А в 1924 году в Баку в ресторане «Европа» чуть не застрелил его из-за женщины.

Так случилось, что в 1929 году его самого расстреляли чекисты, за то, что он когда-то охранял Троцкого. Вот такая история… А сейчас я прочитаю вам свои стихи…

Когда мы простились с хозяином квартиры, Николай Евдокимов спросил меня:

– Ну что, Расул, не пожалел, что пришёл?

– Да, – согласился я. – Встреча действительно удивительная. Не думал, что доведется когда-нибудь увидеть последнего имажиниста Советской России.

Как продавали фотографию Расула Гамзатова

Это было в 1978 году. Мне было чуть больше 12 лет. Жили мы в поселке Прикумский Ставропольского края.

Как-то летом приехал к нам из Кизляра двоюродный брат мамы дядя Арсен и стал спрашивать у отца, где можно купить карбюратор для автомобиля «Москвич».

– Поезжай в Будённовск. Местные шофера там покупают, насколько я знаю.

И мне захотелось поехать с дядей в город. Я попросил разрешения у матери. И на следующий день в 9 утра мы поехали на рейсовом автобусе в Будённовск. Недалеко от автостанции располагался рынок, где, как обычно, всегда много народу. Но в этот воскресный день творилось что-то невообразимое. Людей было особенно много.

Мы направились в сторону базара. У одного мужчины, который шел нам навстречу, дядя поинтересовался:

– Скажите, что там?

Мужчина чуть заметно усмехнулся:

– Расула Гамзатова продают…

Дядя не понял его. Схватив незнакомца за ворот пиджака, грозно прикрикнул:

– Что ты сказал?

Тот не без труда убрал руку дяди и спокойно объяснил:

– Фотографии и книги Расула Гамзатова продают. Вот народ и толпится…

Действительно: за одним из прилавков торговали книгами и фотоснимками народного поэта Дагестана.

– Обязательно надо купить, – сказал дядя. – Давай станем в очередь…

Фотография Расула Гамзатова была, на мой взгляд, удачной. Голова повернута чуть вполоборота. На лице добродушная едва заметная улыбка. Такую фотографию впоследствии мне довелось увидеть в 1994 году в Москве, когда случайно попал в Центральный дом литератора.

Книгу дядя отдал мне, а фотографию оставил себе:

– Его стихи у меня есть. Я в Москве достал двухтомник. А такого снимка нет. Дочка у меня любит Расула Гамзатова. Пусть повесит фотографию на стену.

Спустя несколько лет уже в Махачкале дядя как-то зашел к нам в гости и, увидев на полке ту самую книгу, воскликнул:

– Да, вспоминаю.

Потом грустно обронил:

– А фотографии ведь у меня нет.

Он криво усмехнулся:

– Представляешь, соседка украла. Сама призналась потом. Я уже не стал обратно забирать. Жалко, дочка очень переживала…