Как гонг – чтобы помнили

Господа, товарищи и даже граждане! Мы верны себе как никогда. Хотя «никогда» тоже всегда повторялось не раз. Мы вертимся по кругу и никогда не забываем, что снова вернемся туда же. Хотя есть философское воззрение, что никогда мы туда же не возвращаемся. Есть даже оправдательная формулировка от Гегеля или того же Маркса: не по кругу, а по спирали, иначе говоря – то же, что было, но на другом уровне! По вертикали ты остался на той же линии, но поднялся по горизонтали на одну ступеньку-оборот.

Для чего столь мудреные выкрутасы? Вот сами подумайте. Прошлый год. Прошел День пожилого человека. Прошел триумфально! Потому что было решение, решение международных и наших примкнувших, естественно, сознательно организаций: праздновать этот день повышенным вниманием к уходящему, извиняюсь за резкость, пожилому поколению. Чтобы ему было легче как-то переносить очень даже не всеми переносимое положение, в котором оно оказалось, случайно – не случайно, но оказалось. И прошел день великолепно: вспомнили, что у нас все еще есть пожилые, что они, оказывается, в чем-то, но нуждаются. И посодействовали разрешению этих нужд.

Было моральное и было материальное — в виде небольших преподношений и угощений. Чтобы знали наших – не за-бы-ва-ем!

И все СМИ в один голос устроили полифонию — многоголосие в один голос — хор такой. Ай, как хорошо! Ай, как здорово! Какие мы милые, сердечные, отзывчивые, милосердные и милостивые! Устроили шоу, великолепное шоу и остались довольны собою. Вот какие мы благородные и самопожертвованные!

Отработали, отрапортовали, отчитались, отряхнулись и вернулись к другим дням, а их у нас непочатый край — от Дня геолога (разведчика недр) до Дня металлурга (использователя их), от Дня защиты детей до… Сами понимаете, да? Их не перечесть.

Вот насчет пожилых не все просто. Я не против Дня пожилых, не дай бог! Я — за! Были сомнения, но улетучились. Одна моя знакомая, когда я поделился с нею своими сомнениями, просто ошеломила меня: «Ты чего?! — сказала она. — Это же как гонг, как колокольный звон — чтобы напомнить, что они есть, эти пожилые. Это же хорошо, потому что стали забывать…»

А я помню иную песнь…

Был сорок пятый год прошлого столетия. Год Победы. В Кумухе шла свадьба, веселая, но не столь обильная — время было такое. Как обычно, в доме жениха за столом собрались родственники и близкие, а мы, дети, во дворе чего-то ждем — может, накормят. И вдруг к нам выходит есаул, помощник тамады, и берет меня, девятилетнего мальчишку, за руку и вводит в комнату, где сидят уважаемые люди, и подводит к предводителю стола Гусейнову Абдину. В чем я провинился? Но нет, тамада отводит мои сомнения.

— Это сын моего друга Минкаила, — говорит он. — Он еще в армии, скоро вернется. А его сына я сажаю рядом с собою, где сидел бы его отец.

Все хлопают в ладоши, и сидящие рядом начинают угощать меня. Я гордо оглядываюсь в окно на своих сверстников, приникших к стеклу и страшно завидующих мне.

Но происходит неожиданное. Из-за жары, царящей в наполненной людьми комнате, сосед мой, пожилой, с седой бородой человек, просит есаула принести ему воды, и тот приносит вспотевшую от холодной влаги балхарскую глиняную кружку. Старец, как это принято, прежде чем выпить, предлагает другим, сидящим рядом мужчинам: не хотите ли?

Все вежливо отвергают его предложение. Но, как только он поворачивается ко мне, я робко беру предложенную кружку и жадными глотками опорожняю ее. Все смотрят на меня удивленно, а я, не поняв, что же случилось, ну, выпил предложенную воду, оглядываю их. И в этот момент я чувствую, что кто-то шлепнул меня слегка по затылку, и слышу:

— Он, видно, еще не дозрел, чтобы занимать место среди взрослых, — это говорит тамада. — Иди к своим сверстникам.

Вот так, с позором, я был изгнан с пира. 

Иэтот случай мне запомнился на всю жизнь… Люди старшего и среднего поколения помнят, каково было уважение к старшим и как можно было поплатиться за нарушение этого постулата.

Этикет дагестанцев требовал этого — старший безоговорочно прав. Можно с этим не согласиться, потому что нельзя добиться прогресса, оставаясь со старыми воззрениями. Но человеческая этика, видно, еще состоит из конгломерата и того, и другого. Я не за патриархальщину.

Однако есть одна надежда, что никогда не иссякнет выработанный прошлыми поколениями устав: уважать старших и особенно — пожилых! Не только в День пожилых, не только в неделю, не только в декаду, а во все 365 дней, а в високосном – 366!