Лестница в небыль

Друзьям и коллегам, врачам и учёным посвящается

Глава первая

Таинственные письмена

В дверь тихо постучали. Алик сказал:

– Войдите!

Дверь открылась – кто-то вошёл, но врач не стал отрывать глаз от экрана компьютера: надо заполнить файл с данными предыдущего пациента.

– Добрый день, – послышался мелодичный голос, в котором Алик услышал звуки флейты.

Алик закончил музыкальную школу по классу гитары и придумал для себя игру: привык прислушиваться к голосам окружающих, находя сходство со звучанием разных инструментов.

Здесь особая пластика голоса – и мягкость звуков: слова тянутся, как будто хозяйка пробует их нараспев.

– Добрый, – машинально ответил он, не поднимая глаз, но внезапно почувствовал, что начинается что-то необычайное…

Что это? Может, запах духов? Или что-то другое: каждый человек несёт с собой поле запаха.

– Присаживайтесь, – сказал он и взглянул на посетительницу.

Незнакомка была похожа на его первую любовь.

Эля! Жаркая волна ударила в голову. На Элю в школе он смотрел снизу вверх: она училась на класс старше и напоминала античную богиню. Но может быть, это только ему она казалась такой? Позже, уже в студенческие годы, Алик прочитал роман Гёте «Избирательное сродство». Будущего врача восхитило это определение любви – как лекарство избирает путь к своей мишени, белку-рецептору в теле, так и чувство находит сердечного друга по закону сродства.

Алик не знал дальнейшей судьбы Эли (полное имя её – Эльнара, но все звали Элей), он уехал в Москву – и потерял её следы… Эта девушка – двойник, копия Эли.

Сколько ей лет? Эльнаре было бы сейчас под тридцать, а эта девушка намного младше. Может быть, младшая сестра? Но сёстры не бывают так похожи, разве что близнецы…

Мысли пронеслись за один миг в голове Алика. «Господи, какие глупости, о чём я думаю», – вдруг опомнился он и обратился к пациентке:

– На что жалуетесь?

– Сыпь, – чуть слышно сказала девушка.

Алик окинул девушку взглядом: она была одета, можно даже сказать завёрнута с ног до головы в платье пепельного цвета.

Видно, что она тоже чем-то удивлена: может быть, тембром голоса Алика, или тем, что перед ней оказался молодой человек, которому ей неловко рассказывать о такой болезни.

– Где? – спросил Алик:

Девушка закатала рукав. Раздражение не сильное, шло от кисти – несколько полос во всю ширину запястья – и дальше, почти до сгиба локтя.

– Давно это у вас?

– Уже неделю – и всё сильнее проявляется…

– Можно руку?

Алик не стал надевать перчатки, протёр пальцы салфеткой и осторожно взял её руку в свою: кисть девушки доверчиво легла в его ладонь. Прохладная, лёгкая рука с нежной, просвечивающей кожей. Кажется, можно было видеть, как пульсирует кровь по сосудам – волна за волной. Алик разглядывал полосы: похоже на аллергическую реакцию.

Девушка замерла, между нею и врачом словно образовался какой-то контур, замкнулась цепь — и побежал электрический ток. Девушка сбросила оцепенение и произнесла опять нараспев извиняющимся тоном:

– Подруга увидела здесь слово…

– Слово? — Алик удивился и стал поворачивать руку девушки, стараясь получше разглядеть место раздражения.

Действительно, полосы складывались в некие подобия букв, написанных прописью: при желании, можно их сложить в слово.

– Ну, и воображение у вашей подруги!

– Она говорит, — доверчиво произнесла девушка, – что это знамение, вроде как знак: «жди».

Алик пригляделся: замысловатая вязь складывалась в некое подобие слова – но он увидел скорее «иди», чем «жди».

– Знамение? — Алик усмехнулся — а почему же «жди»? Я тут вижу скорее «иди» или даже «беги» — эти полоски можно прочитать по-разному, всё зависит от воображения. У тигра тоже полосы на теле, но никто пока не додумался их прочитать…

Девушка посмотрела на надпись – и ей показалось, что та уже изменилась, действительно, можно было прочитать при желании как «иди», одна палочка от буквы «ж» пропала. А где же «беги?». Верно, врач пошутил: она подняла глаза и встретила взгляд, в этом взгляде не было насмешки, скорее смешинка.

Алик, как и большинство коллег, считал себя атеистом, но в религиозной вере признавал психологическую опору жизни человека. Какой-то древностью повеяло от таких мыслей: знамение — нечто из Библии или Корана.

– Давайте измерим давление и температуру. Вы не волнуйтесь, скорее всего, это аллергическая реакция. У вас раньше такого не было? Мёд, шоколад, орехи не вызывали покраснения или сыпи на коже? Бывает такое высыпание как реакция на сок граната, апельсина, даже на лимон. В вашем рационе произошли изменения за последние недели?

Девушка задумалась. В это время Алик смотрел её карту. Звали красавицу Ольгой. Оля – почти Эля, отличаются одним звуком.

– О, да вы из Дагестана! У меня отец из Дербента.

– Правда? – обрадовалась девушка – мои родители из-под Дербента. Мы привозим в город виноград, отец сам выращивает особые сорта.

Гроздь винограда – вот что напомнило ему тело девушки – спелая, налитая как гроздь винограда… Ольга опять заговорила нараспев своим чудесным грудным голосом:

– Недавно мы попробовали безглютеновую диету …

– В любом случае вам надо на время исключить все экзотические фрукты, сладости, все необычное из меню. И повремените с модной диетой, покушайте пока кашу, варёное мясо…

Температура пониженная, давление тоже оставляет желать лучшего – между верхним и нижним всего каких-то десять миллиметров: 100 на 90. Давление Алик измерял дедовским методом: по звуку в стетоскопе. Ольга удивилась, что в новой, частной клинике пользуются такими приборами, ещё чуть не советского образца. Алик сказал ей, что так врач лучше чувствует пациента, врач часто доверяет себе больше, чем электронным приборам.

Он подумал, что у красивой девушки должно быть красивое сердце. И стучит оно гармонично, музыкально. Коллега Чехов писал, что в человеке всё должно быть прекрасно: и лицо и одежда, и душа и мысли. Алик вспомнил лекцию, которую читал врач и любитель искусства Михаил Алшибая о красоте человеческого сердца. Обычно люди вспоминают о внутренних органах, только когда они начинают выходить из строя, а ведь их верное служение дорого стоит! Вот кому можно было бы поклоняться и молиться – сердцу, вот кого возвести на пьедестал, кому поставить памятник – человеческому сердцу!

Послушав сердце пациентки, Алик не выявил никаких отклонений: «тук-тук» прослушивалось ясно и гулко, без посторонних звуков. Зато он обратил внимание на шелковистую кожу и маленькую, словно точёную грудь. Телесный контакт с Ольгой был для него даже как будто чрезмерным – ему предшествовало напоминание о первой любви, где ни о чём подобном речь не шла, те чувства были идеальными, платоническими…

Ольге надо подлечиться и наблюдаться у врача. Первым делом проверить гемоглобин: похоже, у неё анемия. И принять успокоительное: видно, что девушку что-то беспокоит, а с такими подругами (Алик вспомнил про «знамение») не ровен час к психиатру на приём можно попасть.

Он сел за стол и начал писать. Дал направление на анализы, прописал лекарства. Получилось полстраницы: врач писал не любовное послание, а врачебное назначение. Лекарство, лечебные молекулы…

Ему хотелось бы продолжить общение с этой чудесной девушкой, даже без задней мысли – вовсе не с целью завоевания, а просто из симпатии, хорошо бы с ней пообщаться… Алик знал: дагестанская девушка никогда не даст свой телефон при первой встрече незнакомому мужчине. Даже врачу. А вот его телефон она могла бы взять… И он пошёл на хитрость: выписал препарат, который без рецепта врача не дают.

– Вот назначение, – сказал он, – внизу я написал свой телефон, если возникнут вопросы, звоните.

Алик, Алик, где твоя Наташа, где двое детей, милые близняшки Поля и Зоя? Пять лет, как ты женат, нашёл верную спутницу жизни, создал семью – и опять туда же, в омут страстей… В погоне за наслаждениями? За новыми впечатлениями, за адреналином и дофамином…

Половина крови у Алика – Александра Гусева – восточная, кавказская, горячая – в традиции мусульман иметь несколько жён. Но мама, мама, которую он так любил, мама из Владимира, русская женщина – и он к русским женщинам относился с пиететом, не хотел он обидеть и свою Наташу.

Эта частная клиника не была основным местом работы Алика, он писал диссертацию в научно-исследовательском институте, а здесь подрабатывал, надо же кормить семью, платить за съёмную квартиру – стипендии аспиранта и полставки в институте на это явно хватало.

Приём закончился, поток пациентов иссяк, Алик какое-то время сидел, глядя на колпачок ручки: так он обычно сосредотачивался. Потом вскочил и стал ходить по кабинету, как тигр в клетке, про себя твердил «алиби», словно чувствовал укоризненный взгляд жены: «встретил землячку, захотел узнать, как идут дела на родине, где давно не бывал».

Да, давно не бывал в городе, где прошло его детство, где учился в школе, – и воспоминание о самом южном городе России – радость для души. Давно уже Алик в Москве, здесь окончил он мединститут, женился, здесь родились дети – а всё тянет на родину…

Глава вторая

В цветах

Как Алик и рассчитал, Ольга позвонила через полчаса. Она зашла в аптеку рядом с домом и обнаружила, что без рецепта лекарство не дают. Алик договорился о встрече недалеко от клиники: он решил зайти с ней в аптеку и потом пригласить в кафе.

И вот лекарство уже куплено – Алик хотел заплатить, но Ольга проявила твёрдость – и расплатилась сама. В торговом центре, на виду, сидят молодые люди, пьют кофе по-восточному – и Ольга рассказывает про Дербент то, что Алик и так знает.

– Работы там нет почти ни у кого, молодежь уезжает… Но в пандемию туристов стало много, нет худа без добра. Стали строить набережную, разбили пару новых скверов вдоль стен старого города.

– Да, слышал – открыли Петровский культурный центр, музей Петра Первого.

– Школьникам есть куда ходить кроме базара… Молодёжь учится, самые продвинутые ездят в Сочи и в Крым, в «Сириус» и «Артек», вроде как власти стали печься о талантах.

Как приятно это слышать Саше! Аликом звали его друзья и коллеги – сокращенно от Александра, славное имя дал ему отец в честь Александра Македонского. Отец увлекался древней историей – верно, хотел, чтобы сын его прославился в веках. А мать звала его Сашей, и когда он вспоминал детство, становился опять Сашей…

Хорошие новости с родины, что может быть лучше – разве что поцелуй красавицы. Алик смотрел на Ольгу, восхищался её естественностью – и начинал понемногу влюбляться. Он решил понаблюдать за Ольгой, изучить её. А пока он мог бы стать на время старшим другом – всё же девушка младше его лет на десять.

Ольга приехала в Москву, поступила в Сельхозакадемию и начала учиться, но потом что-то не заладилось. Сейчас она в академическом отпуске, в поисках работы, живёт в подруги Зинят, которую по-русски звали Зиной. Ольга о подруге говорила с придыханием, видно было, что она находится под её влиянием. По словам Ольги, имя Зинят происходило от арабского «зин», что означает «красивый» – и в той была красота и утонченность, она обладала изысканным вкусом и чувством стиля. Она любит красоту и гармонию, и стремится создавать их вокруг себя – у неё есть коллекция чудесных вещей, колец и перстней. Алику даже захотелось познакомиться с Зинят – так её расхваливала Ольга… Зинят имела ещё и связь с мистикой – она-то и прочитала слово «жди» на руке Ольги. Тут уже Алик напрягся, но подумал, что это Зинят прислала ему Ольгу с таким посланием, и заочно простил ей мистические заморочки.

Ольга не хотела сидеть на шее у своей покровительницы, быть частью её коллекции – надо бы ей определиться с работой, а тут ещё и пошатнувшееся здоровье… Девушка чего-то не договаривала, причина, по которой она ушла в академку, оставалась неясной. Скорее всего, дело в несчастной любви – догадался Алик и предложил помочь девушке: знакомая, сокурсница по Мединституту поняла, что работа врача не её призвание и открыла цветочный магазин, да не простой магазин – студию флористики. В таких цветниках водятся девушки-красавицы, их туда с радостью берут, так как клиенты обычно ценят красоту, начинают захаживать туда лишний раз, чтобы пообщаться с миловидными девушками, и красота приносит прибыль!

Алик позвонил Лоле:

– Дорогая, тут моя землячка ищет работу, у тебя можно пристроиться?

– Да, как раз место освободилось у нас, можешь дать мой контакт. Или сам привози – давно не виделись!

Всё устроилось наилучшим образом: студия флористики в центре столицы готова взять на работу девушку, и выходить можно с завтрашнего дня. Алик отвёз Ольгу в студию, познакомил с Лолой, полюбовался вместе с ними букетами – и простился. Надо ехать в Институт, вечером намечена встреча с шефом по диссертации…

(Опубликовано в журнале «Аврора» №1 2024)