Матрица древнего искусства

Москва – Махачкала

Дом для Арслана Айсакадиева (на снимке) – понятие условное. Ему одинаково комфортно и на родине в Махачкале, и в Москве, где, как известно, сконцентрировано все новое, прогрессивное. Где модерн не столько архитектура современного искусства, сколько искомое, что отличает творческую личность, способную превратить эклектику в произведение.

Его имя давно известно. Выставочная деятельность – отдельная тема дагестанского прикладника, ювелира, дизайнера, чьи работы хранятся в частных коллекциях, используются для показа в России, Великобритании, США, Германии, в крупнейших российских музеях.

Работы Айсакадиева для известных топ-стилистов, дизайнеров-модельеров – это уже знак качества, а еще культурный код его малой родины, этническая стилистика которой, похоже, покорила весь мир. Долгое время он проработал в Ювелирном театре известного дизайнера Максима Вознесенского в Москве, где изучал различные техники. Приобщался к мировым образцам ювелирного, дизайнерского искусства. После ушел в сферу моды, где ощутил настоящий азарт от участия в модных показах, демонстрируя этническое аксессуарное искусство, придающее особенное очарование востребованному кругу модных мировых модельеров.

Одна из последних презентаций проходила в Лондоне, в Королевском дворце. Акция была посвящена детям, страдающим от лейкемии. Она же была представлена в Кремле с участием известных спортсменов Диего Марадоны и Карла Пуйоле.

Работы Айсакадиева нарасхват. А в планах, расписанных на много лет вперед, – работа с модельным домом знаменитого кутюрье Юдашкина, другими известными российскими дизайнерами. Он не устает восхищаться и своими дагестанскими коллегами, занимающими особое место в его душе. И много размышляет о своем месте в искусстве. Обладая пространственным мышлением, рассуждает о возможности как можно шире раздвигать рамки традиционных представлений. Обогащает происходящие трансформации свежим взглядом с точки зрения большей информативности современного искусства, предъявляющего требования к этническому миру.

Его произведения, с одной стороны, – обращение к многообразным традиционным древним промыслам мастеров, с другой, работая над эскизами современных дизайнеров, он получает возможность создавать свое авторское искусство.

Начало начал

– С детства увлекался металлом, – рассказывает Арслан. – Это у нас в крови. Спросите, есть ли в Дахадаевском районе, а я родом из Харбука, хоть кто-нибудь, кто не владеет мастерством создания изделий из металла. Вот так и я начал с того, что из кольца матери попытался отчеканить свое собственное изделие. У меня такая страсть была, что я с малолетства занимался лепкой, резьбой по камню, по кости. И здесь дело не только в генетике. Мое детство прошло в Мамедкале. Это был такой укромный мир, в котором хотелось творить, мечтать.

Три моих брата выбрали специальности, далекие от творчества. Хотя, конечно, все владеют ювелиркой. Мой папа Магомед Шахбанович строитель. А вот мама Марзигет Курбановна занималась ковро­ткачеством, рисовала. Дед был кузнецом и ювелиром. А я начинал в Мамедкалинской детской художественной школе. Учительница Айшат Гасановна приучила меня мыслить, создавая художественный и реальный мир.

Потом было ДХУ имени Джемала. Тогда же родственники со стороны матери, выпускники Строгановки, позвали меня в Москву, понимая, что столица дает возможность расширять кругозор, наблюдать, как меняется художественный мир, сколько в нем новых прекрасных открытий. Родилось желание реализовать себя на уровне мировых брендов, создавая свое видение творческого процесса.

– На самом деле Москва необходима творческому человеку для поглощения новой информации о том же рукотворном искусстве, в которое активно внедряются цифровые элементы, новые технологии, – уверен Арслан. – И это веление времени, то, что определяет будущее искусства. Так было в начале прошлого века, когда авангардные течения в корне изменили традиционные представления. Применялись материалы, прародители современных инсталляций в качестве художественных средств. Это подтверждало, что истинный художник может создавать произведения искусства из чего угодно.

И ныне развитие технологий продолжает свой путь, рождая способы создания и распространения искусства, позволяющего творческому сообществу получать доступ к совершенно новым группам аудиторий.

– Сегодня об этом много спорят искусствоведы, опасающиеся, что цифровая «механика» заменит рукотворную энергетику, но это только прибавляет интерес, меняя парадигму восприятия «цифры», – замечает А. Айсакадиев. – Но, уверен, должны оставаться вечными великие полотна, скульптурные шедевры, в которых скомпонована мысль человеческая, заложены чувства, свойственные мыслящему существу, творцу, создающему слепок своего времени.

Цифровые технологии

Было бы неправильным не пользоваться современными инструментариями в качестве художественного и дизайнерского продукта, представляющего смешанные медиаарты, инсталляцию, рассуждает мастер. Так рождается свой художественный мир как трансформация искусства с помощью цифровых технологий, интер­активных инсталляций. Создается цифровое искусство. Но не заменяющее, а развивающееся параллельно с традиционным.

Художник говорит и о том, что нельзя забывать, что современные технологии являются универсальным средством, помогая экспериментировать в различных видах искусства. А многочисленные арт-платформы способны продвигать талантливые художественные работы.

Но несмотря на новомодные тенденции, о которых рассуждает Арслан Айсакадиев, основным видом его творчества остается прикладное искусство, уединяясь с которым он размышляет о вечном, дивясь мастерству древних мастеров. Они оставили после себя многообразие техник, неповторимых узоров, создаваемых не просто «из головы», а руководствуясь законами зороастризма. Они превратили свои произведения в амулеты, выполняющие роль не только декора, но священнодействия, охраняющего и оберегающего человека от всевозможных напастей.

Прикладник берет за основу дагестанское мастерство, одинаково успешно работая как с золотом, так и с серебром. Его собственная символика в ювелирных украшениях – словно матрица древнего искусства, превращенного в необыкновенные волшебные изделия. Они обогащают национальный колорит, давая возможность узреть в оригинальных украшениях неповторимый край, в котором, как в капле росы, отражается уникальный мир ­заповедной земли.