ЕГЭ следующий?

«Очень важный вопрос – о высшей школе. Здесь назрели существенные изменения в условиях новых требований, необходим синтез всего лучшего, что было в советской образовательной системе, и опыта последних десятилетий. Предлагается следующее: вернуться к традиционной для нас базовой подготовке специалистов с высшим образованием. Срок обучения может составить от 4 до 6 лет», – сказал Президент, добавив, что переход должен быть плавным.

В общем-то всё к этому шло. О том, что в нашей стране планируют отказаться от Болонской системы, еще в мае прошлого года заявлял глава профильного министерства Валерий Фальков. На смену бакалавриату и магистратуре придет новая система, в основе которой должны лежать интересы национальной экономики и максимальное пространство возможностей для каждого студента, пояснили тогда в ведомстве.

Наш эксперт профессор ДГМУ Муртузали Муртузалиев говорил в этой связи, что считает правильным и необходимым решение об отказе от двухуровневой структуры.

– Те, кто по долгу службы сталкивается с нынешними студентами, констатируют очевидный факт: некоторая их часть – это очень умные и эрудированные ребята, стремящиеся к знаниям, самосовершенствованию, однако уровень подготовки большинства таков, что даже советские троечники на их фоне выглядят чуть ли не научными светилами. Я в принципе никогда не был поклонником Болонской системы и прогнозировал последствия перехода на бакалавриат и магистратуру. У нас функционировала достаточно разумная и сбалансированная конструкция, которую можно было как-то улучшить, но радикально ее менять не стоило, – отметил Муртузалиев.

Европейская концепция изначально с трудом приживалась в России, разговоры о её целесообразности ходили постоянно. Противники указывали на то, что главное преимущество специалитета в качестве образования, которому работодатели доверяют. Сомнений в «законченности» обучения, как в случае с бакалавриатом, у них не возникало.

Не утихают до сих пор и споры вокруг введения единого тестирования. Те, кто за ЕГЭ, выдвигают следующие аргументы:

он обеспечивает одинаковый уровень базовых знаний, с которыми выпускники покидают школу, а это помогает упорядочить учебный процесс по всей стране;

единый госэкзамен – инструмент борьбы с коррупцией в школе и в вузе при поступлении абитуриентов, ведь результаты оценивает машина, которую невозможно подкупить;

наконец, введение ЕГЭ облегчает поступление в вузы страны, теперь в престижное заведение могут пробиться даже школьники из регионов, что было почти невозможно раньше.

Но есть и другая точка зрения.

Борис Ханукаев, заместитель директора по учебно-воспитательной работе Республиканского многопрофильного лицея-интерната для одаренных детей, в интервью нашей газете говорил по этому поводу следующее:

«Я не сторонник Единого государственного экзамена, считаю, что с введением ЕГЭ и ОГЭ наша система образования многое потеряла. Классическое образование давало глубину знаний, их осознанность, тот фундамент, на основе которого человек дальше развивался в любом направлении. Понятно, что федеральные государственные образовательные стандарты определяют тот минимум знаний, который ученик должен получить на каждом этапе обучения в школе, и подстроены они под ОГЭ и ЕГЭ. И тут мы можем говорить всего лишь о поверхностном срезе знаний. Интересно, что тестирование первоначально было введено как альтернатива для детей, не способных самостоятельно свободно выразить свою мысль, а мы, к сожалению, взяли эту систему за основу нашего образования».

ЕГЭ же, по мнению Ханукаева, отживет свое, придут другие образовательные принципы, которые будут стимулировать познавательные способности детей.

Россия отказывается от Болонской системы – это факт. Будет ли Единый госэкзамен следующим на выход из российского образования? Поживем – увидим.