Между гордостью и забвением

Увы, дети перестают учить родную речь, городская среда выдавливает национальные языки, а цифровая почти полностью монополизирована русским и английским. Парадокс в том, что, гордясь своим многоязычием, дагестанское общество теряет его. Почему это происходит и можно ли остановить процесс? Поразмышляем.

Надежда и скепсис

Новая госпрограмма вызывает одновременно надежду и скепсис. Её успех, уверены, зависит от реального контроля, гибкости и личной ответственности лиц, вовлеченных в его реализацию. Вопрос сохранения родных языков для Дагестана – вопрос его национальной идентичности. И то, что тему озвучил в своем Послании Глава РД Сергей Меликов, говорит о его принципиальной позиции по этому вопросу. Координировать Комплексную госпрограмму по сохранению и развитию родных языков будет Агентство информации и печати РД.

Как было отмечено на первом установочном совещании под руководством заместителя руководителя АГиП РД – начальника Управления информационной политики и пресс-службы Главы РД Рашида Акавова, в качестве соисполнителей выступят республиканские ведомства: Минобр, Миннац, Минкульт, Минмолодежи и региональные вузы. Создадут пятилетнюю программу – благородную по замыслу, но… Лично мне она напоминает горсть песка, который пытаются удержать в ладонях, в то время как ветер забвения уже уносит последние песчинки.

Программа – шаг вперёд, но без четкого плана и контроля она рискует остаться нереализованной. План спасения языкового наследия Дагестана амбициозный, но сможет ли программа стать реальным инструментом сохранения языков?

Критиковать ради критики неправильно. Считаем, что нужна системная работа по пяти ключевым направлениям.

Образование: зажечь огонь в детских сердцах

Школы сегодня – это сухие пустыни, где родной язык используется в качестве музейного экспоната. Нам же нужны языковые оазисы – школы, где дети будут купаться в родной речи, дышать ею, чувствовать её вкус. В большинстве школ родные языки преподают формально (1–2 урока в неделю). Тут, конечно, многое зависит от руководства школы и его отношения к культурному наследию. Негативно сказывается нехватка педагогов и современных методик.

Многие родители, увы, сознательно переходят на русский, считая его «языком успеха». У школьников нет мотивации. Одна из основных причин отсутствия знания родных языков на бытовом уровне – многочисленные межнациональные браки. Оставаясь основным носителем, старшее поколение не всегда горит желанием передавать навыки и знание языка детям, внукам, оправдываясь отсутствием времени.

Решение есть, это внедрение методик «языкового погружения», создание в республике билингвальных детсадов и школ. Задача непростая, но осуществление её реально. Однако эффективнее значительную долю финансирования вкладывать в развитие сёл, если мы хотим сохранить то, чем пока владеем, поскольку массовый отток в города губительно сказывается на сохранении родного языка.

Какие бы программы ни реализовывались, их обязательным элементом должны быть системность и языковое погружение. Например, в Финляндии саамский язык спасли через «языковые гнёзда» – детские сады, где говорят только на нем. Но в Дагестане не два языка, не три и даже не десять…

В качестве успешного примера в нашей республике можно назвать создание первого лезгинского этнолагеря «Лекьрен муг» («Орлиное гнездо»). Для детей был организован летний оздоровительный лагерь с этнокультурным компонентом. Дети из разных регионов России три недели жили в горах, учили лезгинский, осваивали традиционные ремесла. Но главное – они заговорили на языке предков.

Однако у проекта есть слабые места: не хватает языкового погружения – дети быстро переходят на русский. Нет системы – лагерь работает только летом, а язык нужен круглый год. Мало цифровых инструментов – нет приложений или онлайн-курсов для закрепления знаний. А без этого информация не может оставаться в памяти и уж тем более передаваться из поколения в поколение.

Цифровизация: посадить дерево в виртуальную почву

В интернете почти нет контента на дагестанских языках, а без цифрового присутствия они в нынешних реалиях вымирают. Решение проблемы кроется в создании мобильных приложений – словарей, обучающих игр, голосовых ассистентов, так называемых «дагестанских Алис». В качестве успешного опыта можно привести Якутию, разработавшую голосового помощника на саха, который понимает диалекты. Нужна и поддержка блогеров, создающих контент на родных языках.

Культура и СМИ: превратить архаику в тренд

Молодежь ассоциирует родные языки с «аульской архаикой», а не с современностью. Чтобы сбросить пыльные оковы штампов и стереотипов, нужны рэп-баттлы, фильмы и сериалы, литературные премии, которые станут магнитом для талантов, гранты для исполнителей и режиссеров, снимающих картины на национальных языках. К слову, валлийский язык стал популярным среди молодежи благодаря рок-группам и сериалам.

Цифровизация вплотную входит в СМИ на национальных языках. «Живая газета» теперь реальность: снимки в статьях оживают, стоит лишь навести камеру телефона. Специалисты Минцифры РД ввели инновацию и для печатных СМИ уже на 7 языках. Ввести необходимо и обязательные часы вещания на ТВ и радио, причем не по 45 минут, а дольше. Языки должны быть в каждом нашем дыхании, звучать фоном. Допустим, мама готовит на кухне, в это время по дагестанскому ТВ идет общественная, политическая, социальная передача или мультфильм на родном для ребенка языке. Квалифицированные кадры есть, но мизерные зарплаты не привлекают ни молодежь, ни людей постарше.

Законодательство и господдержка

Без железных правил наши языки останутся беспомощными птенцами в клетке глобализации. Нужны финансовая подушка для языковых стартапов, квоты на телевидении, где родная речь будет звучать не как гость, а как хозяин. Должны быть целевые субсидии для издательств, медиа и IT-стартапов.

Нет реальных механизмов защиты языков на государственном уровне, мощного закона о языках, а ведь язык обязательно должен быть использован в официальной документации. Наверняка у людей старшего поколения в свидетельствах о рождении наравне с русским дублируется информация на одном из письменных языков республики. По опыту Канады можно сказать, что французский язык сохранился в Квебеке благодаря жестким языковым законам.

Наука и архивация: сохранить то, что осталось

Носителей языков из года в год становится меньше, а диалекты исчезают без записи. Необходимо создать аудиобазы – запись речи последних носителей (как проект «Голоса исчезающих языков» ЮНЕСКО). Академические исследования должны активно продолжаться, должны создаваться грамматики и словари для малочисленных языков. ДГУ и ДГПУ выпускают специалистов по дагестанской филологии, но талантливые лингвисты и литературоведы предпочитают чаще всего переходить на более высокооплачиваемую работу.

Кто-то скажет, что в вузах стипендии больше для тех, кто обучается на факультетах и отделениях дагестанской филологии. Но это нововведение действует не так давно. И это только стипендия, жизнь после завершения обучения в вузе довольно непростая.

Полумерами проблему не решить

Шанс еще есть, но действовать нужно сейчас: языки Дагестана могут выжить только при комплексном подходе. Полумеры или разовые акции не решат проблему. Государство, учёные, IT-специалисты и сами носители должны работать вместе и систематически. Создавать надо общую платформу для всех языков с курсами, словарями и медиа. Внедрять билингвальное обучение – не только в школах, но и через игры, соцсети… Подключать бизнес, привлекать инвесторов, выдавать гранты, организовать спонсорство для цифровых проектов. Важно менять отношение: показывать, что родной язык – это не пережиток времени, а ключ к культуре и истории. Язык – это не только слова, а способ мыслить, чувствовать, быть. Потеряв его, мы потеряем часть себя.

Если хотя бы часть этих мер будет реализована, через 20 лет дети Дагестана смогут не только понимать, говорить, но и гордиться языками своих предков. Иначе мы рискуем остаться народом, который помнит слова, но забыл, как думать на родном языке.