Единство народов Дагестана: исторические ​ и ментальные корни

Недавно мы отметили День единства народов Дагестана. Это действительно крайне важный для дагестанцев праздничный день, причем неформальный, эмоционально окрашенный, исторически и политически оправданный.

Почему «политически»? Да потому, что сплошь и рядом ​ даже из уст высокопоставленных лиц можно слышать такие реплики: «Ну где вы видели это единство?!», «Нет его, а есть политическая целесообразность жить без мордобития», ну и т. д.
​
Да, действительно, есть проблемы, причём, серьезные, и они приобретают зачастую этническую окраску. Хотя в своем основании имеют экономические или политстатусные ​ причины (вопросы земли, собственности, власти). Это — тема отдельного разговора, причем не публичного, а экспертного и ответственного, с подключением лидеров общественного мнения, включая и авторитетных алимов (и кадиев) всех национальностей. Разумеется, если мы действительно беспокоимся и хотим сохранить Дагестан как единую республику — государство (согласно Конституции РД) со своими границами в составе РФ.

Я бы не взялся за эту тему, если бы профессиональные историки доходчиво разъясняли такого рода темы. Еще в 1993 году на частном ТВ-канале «Платан» (тогда им руководил покойный Феликс Астратьянц) мне любезно было предоставлено право вести по две передачи в месяц на тему «История и традиции народов Дагестана с древнейших времён». В качестве экспертов я приглашал своих старших коллег из Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН (Российской академии наук), покойных ныне мэтров (историков и востоковедов, этнологов и археологов): Мамайхана Агларова, Магомеда Гаджиева, Амри Шихсаидова и др. И вот тогда профессионалы заговорили человеческим языком, выдавая такие тайны нашей далёкой истории, которые задевали за живое. И тогда я их спросил: «Почему вы не популяризируете это знание, вас же будут читать и слушать не сотни и тысячи таких же профессионалов как вы и плюс ещё студенты (аспиранты и докторанты), а десятки тысячи интересующихся историей? ​ Ведь ваше молчание даёт почву для спекулянтов» и фальсификаторов истории?!. В принципе они согласились с такой постановкой проблемы, но сослались на загруженность в работе, отсутствие заказчиков (если они и есть, то, как правило, ангажированы этноцентризмом). В общем, проблема остаётся. Поэтому эта попытка очень слабая с точки зрения важности темы, но я начну, а другие пусть подключатся. Ничто так не находит отклика в Сети, как историческая тема, и ничто так не искажается, как история. Историки — профессионалы сквозь лупу будут выискивать мои ошибки. Пусть так, я буду благодарен за доброжелательные замечания. А ещё лучше — пишите сами, дерзайте.​

Не 1741 год, а 1605-й как минимум

Да, безусловно, разгром в 1741 году «грозы Вселенной» персидского царя Надир-шаха в самом сердце Дагестана, в андаляльской теснине — это событие выдающееся, которое продемонстрировало Единство наших народов в трудный час. Но оно, это Единство, не возникло вдруг, у него есть свои корни: исторические, политические, ментальные.​

Почему ментальные? Да потому, что при всём языковом (этническом) разнообразии в основании социальной культуры (обычаев, традиций, кодекса чести и достоинства) дагестанцев лежат примерно одни принципы и понятия. Ну так получилось на протяжении не веков даже, а, как минимум, двух тысячелетий (об этом дальше). Для дагестанцев издавна был характерен билингвизм. Владение, как минимум, двумя-тремя языками — это, простите, в порядке вещей. Это ещё в прошлые века. В Нагорном Дагестане – болмацI («язык войска», по-аварски), а для самих горцев в «пограничных» владениях и союзах джамаатов – тюркский (кумыкский в Северном и Центральном Дагестане, и азербайджанский в Южном Дагестане). Ну и наконец арабский — язык исламских алимов, имамов и кадиев, выборных лиц и писарей; язык письма, поэзии и науки на всём Восточном Кавказе. И это не просто необходимость, но и признак «продвинутости» и кругозора, на что обращали внимание ещё в XIX веке востоковеды, русские и иностранные исследователи – в XVII ​ веке. ​

И вот это ментальное единство, конечно, имело свою специфику, которую нынче дагестанцы обыгрывают в различных анекдотах с подтекстом. Скажем так, оно (это Единство) не беспроблемное. Но в главных своих моментах оно давало о себе знать не раз, сохраняя Дагестан как своеобразное конфедеративное политическое целое.​

Походы царских войск в Дагестан (на территории Тарковского шамхальства и Эндеревского владения) были и раньше: воевода князь Гр.О. Засекин (1591), воевода князь А. Хворостинин с 15 тыс. воинов (1594), кстати, он потерпел полное поражение. Но именно события 1605 года продемонстрировали подлинное Единство дагестанских народов. И именно после Караманской битвы у реки Шура-озень, где погиб и сам Бутурлин, и почти всё его войско, прошло 118 лет, прежде чем в Дагестане появился Петр I со своим войском. Но это уже другой период и другая геостратегическая и военно-политическая ситуация. ​ ​

И вот тут у меня вопрос: политики могли и не знать об этой важной исторической вехе и о самом Султан-Муте Тарковском (фигуре общедагестанского ​ и даже, восточно-кавказского значения), ведь историки- профессионалы из ИИАЭ ДНЦ РАН и ДГУ знали, почему вовремя не подсказали? Так-то и так-то, дагестанские народы убедительно продемонстрировали свое Единство именно в период 1604 –1605 г.г., когда царские войска попытались покорить Дагестан, то есть почти за полтора века (!) до разгрома и изгнания из Дагестана Надир-шаха. Ведь, до 2010 года в Дагестане был проведен ряд научных и околонаучных мероприятий, посвященных Султан-Муту. Ему посвятили ряд работ, его имя увековечили на исторической родине и в Хасавюрте. Мне кажется, что эта ошибка исправима, и нельзя ограничивать масштаб личности и значение события узкоэтническими масштабами. Поэтому когда говорят о событии и личности, с которыми связана демонстрация подлинного единства дагестанских народов, мы смело можем указать на 1605 год.

Ради справедливости отметим, что для народов Южного Дагестана такого рода знаменательная дата отстоит еще глубже (XV век). Именно в 1488 году народы Южного Дагестана в битве в Табасаране разгромили войска Сефевидов (Персия) во главе с шейхом Хейдаром. В освободительной борьбе с Сефевидами, наряду с народами Дагестана, принимал участие и Ширван (см. Магарамов Ш.А. «Народы Дагестана и Ширвана в борьбе за независимость от Сефевидов…»//Вопросы истории Дагестана – М-кала, Вып.VII, стр.47.).​

Кавказская Албания и
начало политического единства дагестанских народов

Если углубиться в древнюю историю, мы обнаружим поразительный факт. Политическое единство дагестанских народов было буквально выстрадано в период конца IV века до н.э. – II век до н.э. Именно тогда, после распада империи Ахеменидов (как результат похода на Восток великого Александра Македонского), наступил краткий период смуты, около 20 лет. Это период между 331 г. до н.э. (время окончательного разгрома персидского царя Дария III А. Македонским) и 312 г. до н.э. – создание Селевкидской (эллинистической) империи. Предки дагестанских народов под общим названием «алародии» (в работах М. Агларова у других авторов – албаны) входили в состав империи Ахеменидов. Но после распада империи им хватило около 20 лет смуты и безвременья, чтобы начать процесс самоорганизации в государственное образование, которое известно из истории под названием «Кавказская Албания» (КА). На древних картах империи Селевкидов КА отмечена уже как отдельное гособразование. Это классический случай, когда родственные народы, наученные горьким опытом прошлого, несмотря на языковые различия (не так существенные, как нынче), пытаются воспользоваться слабостью новых (имперских) властей, чтобы выжить как свободные люди.
​
«Возвращение» народов КА в историю совпало с возвышением и экспансией Римской империи. Древнегреческий историк Страбон в I ​ веке до н.э. писал, пользуясь материалами участников похода римского полководца Помпея, что «ныне над всеми (албанами — прим. авт.) царствует один (царь), а прежде каждый народ с особым языком имел своего царя; языков же у них 26 вследствие отсутствия частых сношений одних с другими» (Страбон, «География» (XI, 4, 6.)//https://www.e-ading.club/bookreader.php/1001698/Strabon_-_Geografiya.html). ​ Кстати, это напоминание о многоязычии ​ и 26 народах четко связано с числом народов (этносов) Дагестана. В других описаниях народов КА также проводится мысль о характерном гортанном языке этих народов с множеством труднопроизносимых звуков. При всём желании мы не сможем локализовать и связать с КА другие народы Кавказа, кроме дагестанских. И не только лезгиноязычных, хотя они и составляли «ядро» КА, но и других дагестанских народов.​

Первые ссылки на царя КА в лице некоего Оройса датируются I в. до н.э. Возможно, на первых этапах царей КА выбирали на съездах или узких совещаниях вождей мелких царств и владений, границы которых, как правило, совпадали с языковыми границами. Не случайно в период IV – II вв. до н.э. нет сведений о царях КА. Не случайно история КА, в отличии от соседей по региону, крайне скупа на восхваления царей и в очень слабой мере персонализирована. Царь в КА — всего лишь первый среди равных. Не правда ли, это тоже напоминает типично дагестанский вариант политической культуры?
​
В нашу задачу не входит анализ истории КА. Социологическое и психологическое осмысление феномена единства народов Дагестана в рамках КА я в соавторстве с историком Гамзатом Атаевым отразил в научной статье «КА: опыт историко-социологического осмысления» (материалы Международного конгресса кавказоведов в Тбилиси, 2019 г.). Отметим только, что КА на протяжении многих веков боролась за свою независимость то с персидскими царями, то с Римской империей, то с Византией и воинственными кочевыми племенами с севера. Она просуществовала до VI-VII ​ веков н.э., но в существенно урезанной форме и, скорее, как вассал могущественных соседей на юге (Персии). Слишком не равны силы, слишком велик риск физического уничтожения, если руководствоваться принципом «свобода или смерть». То, что наблюдали историки и путешественники в Дагестане, различные мини-государственные образования и владения, начиная с VI-VII ​ веков н.э., – это уже «осколки» КА, «прижавшиеся» к горам, подальше от южной империи. Но помнившие свое Единство по ключевым принципам и понятиям, сохранившие его и передавшие потомкам.

Нам нельзя забывать, что наша малая родина Дагестан у нас одна. Что когда мы готовы «схватиться за грудки» по незначительным поводам, нужно остановиться и посмотреть на себя глазами своих выдающихся предков (Султан-Мути тарковского, Хаджи-Давудбека лезгинского, Сурхай-хана казикумухского, Омар-хана хунзахского, имамов Шамиля и Газимагомеда гимринских и др.), ​ разумеется, и глазами всевышнего создателя, призадуматься и сделать вывод. Я здесь не перечисляю наших алимов и просветителей, которые оставили после себя многочисленные труды начиная с XVI-XVII веков. Для всех них Дагестан не был простой абстракцией или «вынужденным сожительством». Грозный Тамерлан (хромой Тимур) был поражен «непослушанием» шамхала (вали Дагестана) и его отказом идти войной на язычников из соседних народов: большей части даргинцев и аварцев. Настолько глубоко было чувство солидарности!
​ ​
Я иногда думаю, как хорошо было бы, если бы КА имела своих пишущих мыслителей (историков-летописцев, просветителей): своих аналогов грузина Леонтия Мровелия (XI ​ век, автор «Картлис цховреба»); армян – Мовсеса Каланкатуаци (VII ​ век, автор «Истории страны Алуанк» (Албан — прим.Х.Д.) и Мовсеса Хоренаци (V ​ век, «армянского» Геродота, автора «Истории Армении»). Да, были христианские католикосы КА, но своих летописцев не было. Всё, что мы знаем о своих далеких предках, — это с «чужих» источников. Вот по этой причине тоже наша далекая история (в данном случае, КА) – «поле сражений» историков из Закавказья. Спасибо лезгинской ФНКА (Ариф Пашаев), которые хотя бы сделали попытку вернуть историю КА Дагестану.