Горькие плоды беспечности

В настоящее время угроза распространения коронавируса сохраняется во всем мире, ежедневно растёт число заразившихся и погибших от этой коварной инфекции.

– Среди моего окружения, – продолжает он, – никто не болел, а разговоры о высокой заболеваемости и летальности казались чем-то далёким. Думал, что меня это не коснётся, что у меня хороший иммунитет, ведь даже в сезон простуд, когда все мои знакомые брали больничный, я болел крайне редко. Как же я был, оказывается, неправ. Сегодня, когда я, без преувеличения, заново родился, понимаю это очень ясно.

Заболел совершенно неожиданно для себя. Поехал на свадьбу в село, а вернувшись домой, стал замечать: что-то неладное творится со мной. Мысли, что это «корона», сразу же отметал.

«Скорее всего, простудился. Пару дней, и пройдёт», – подумал тогда. Через пять дней стало ясно: не похоже это на обычную простуду. Сдал тест на ковид. Диагноз подтвердился. Сначала лежал дома, но вскоре забрали в больницу. КТ показала 25 % поражения лёгких. Начали лечение. Поначалу всё вроде шло хорошо, а потом состояние ухудшилось. Повторный снимок показал уже 67 % поражения. Дышать стало тяжело, и мой самый главный страх – ИВЛ – стал реальностью. Мне казалось, что после этого я уже не выкарабкаюсь. Видел немало таких, кого экстренно подключали к аппарату, однако немногие из них выживали. Но Всевышний миловал: после долгого и мучительного месяца моё состояние потихоньку стабилизировалось, спустя время меня выписали.

Сегодня я вспоминаю время, проведённое в инфекционной больнице, как самое страшное, что со мной когда-либо случалось. Нет, не потому что медперсонал был плохой. И врачи, и медсёстры как раз делали всё, что могли, но поток больных был нескончаемым. Самое страшное – видеть, как человек меняется на глазах. Страх смерти, витавший в воздухе, выявлял в людях самые неприятные и негативные черты. Порой находились такие, кто мог несдержанно возмущаться тому, что человек под аппаратом не даёт ему спать, мол, пусть его переведут в другую палату. Сострадание как будто улетучивалось. Отрезвляло их лишь то, что они потом видели, как мешавшего им спать, отмучавшегося больного увозили на каталке, прикрыв покрывалом. Тяжело психологически видеть подобное.

Вспоминать даже не хочется, стараюсь обо всём этом забыть. Хочется поскорее вернуться к привычной жизни, выйти на работу, но понимаю, что пока не могу. Одно дело – выжить после этой болезни, а другое – вернуть свой прежний образ жизни. К сожалению, не могу сейчас про себя сказать, что полностью восстановился. После болезни обострились мои давние проблемы с сердцем. Дети хотят отправить на лечение в санаторий, а пока восстанавливаюсь дома. На днях вышел в огород, делал обрезку на деревьях, немного отвлёкся. Но надолго меня не хватило – силы уже не те. Обидно до слёз. А ведь до болезни я ходил к морю, занимался там по утрам. Сверстники завидовали моей активности. Вирус оказался очень коварным, он отнимает не только здоровье, но и вкус к жизни.

Буду ли вакцинироваться? Да, обязательно буду, но пока врачи сказали, что можно привиться только спустя полгода. Как только наступит время и, надеюсь, я буду чувствовать себя хорошо, обязательно вакцинируюсь. Разговоры о вреде вакцин, о мировом заговоре и слышать не желаю. Однажды я уже поддался беспечности. Не хочу повторения ситуации. Если есть шанс не допустить проникновения этой заразы в организм, я им воспользуюсь.