Граф Воронцов и другие

ПОЛТОРА ВЕКА НАЗАД

В 1847 году наместник Николая Романова на Кавказе граф Воронцов посетил Дербент и принял решение устроить в нем порт и гавань для якорной стоянки судов. Он написал императору, что « устройство здесь порта может оживить торговлю города и промышленную деятельность в Дагестане».

В апреле 1850 года граф выделил для строительства порта 1275 рублей, через два года еще 3000 рублей, в 1853 году еще 11 тысяч; и в том же году строительство каменной дамбы и гавани в Дербенте было завершено. В 1853 г. граф также дал указание начать разработку каменного угля в Кайтаге. Уголь доставляли в Дербент, а оттуда морем вывозили в Россию. В 1853 году, по свидетельству таможенников, была перевезена 1 тысяча пудов угля, но продолжения разработка каменного угля в Кайтаге не имела, однако судоходство в районе Дербента получило развитие.

В 1847 году таможенные и карантинные службы России были объединены ввиду эпидемий и заразных болезней, завозимых в империю, и Дербентская таможенная застава стала именоваться карантинно-таможенным постом с подчинением Баку. В этом же году был издан высочайший указ об учреждении карантинно-таможенного поста в Петровском укреплении. Вокруг крепости Петровск, построенной тремя годами ранее на горе Анжи-Арка, к 1847 году сформировалось русское поселение, действовала пристань, куда приходили военные и гражданские грузы. Петровское укрепление получило статус города в 1857 году.

Город Порт-Петровск как промышленный и торговый центр Дагестанской области развивается после Кавказской войны, чему немало усилий приложил граф Воронцов. В 1861 году здесь был построен южный мол порта со зданием карантинно-таможенного поста. Маяк был сооружен в 1866 году. В 1869 году было закончено строительство северного мола, а сам порт сдан в эксплуатацию в 1881 году.

РОЖДЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ТАМОЖНИ Дербент

22 апреля 1920 года революционный комитет Дербента сообщил ревкому Дагестана, что на реке Самур, на границе с Азербайджаном, стоит пограничная казачья сотня из 106 всадников с командным составом, которая еще не расформирована и подчиняется финотделу города.

29 апреля 1920 года в России были приняты временные правила о порядке пропуска следующих через границу лиц и принадлежащих им вещей, о льготах, предоставленных разным лицам и учреждениям. Граждане должны были пересекать границу только через таможни, вещи предъявлять таможенному досмотру, а личному досмотру подвергаться в обязательном порядке. Исключение касалось только членов дипломатического корпуса, членов ВЦИК, лиц, прибывающих в Россию в качестве гостей Рабоче-крестьянского правительства, членов Совета народных комиссариатов, а также лиц, относительно пропуска которых без личного досмотра имеется специальное разрешение Народного комиссариата внешней торговли. При пересечении границы разрешалось провозить платье, обувь, носильное белье, столовые приборы и подушки, туалетные принадлежности, съестные припасы, четверть фунта табаку или 50 сигар на каждое лицо без оплаты пошлины.

От уплаты таможенных пошлин освобождались медики, а художники и ремесленники – за провоз соответствующих их профессии инструментов, если они провозятся не для продажи. Пограничным жителям, пропускаемым в ближайшие населенные пункты, разрешалось иметь при себе только носильные вещи и съестные припасы в небольшом количестве.

Сотрудники таможенных учреждений освобождались от военной службы и были поставлены на учет в ВЧК.

14 мая 1920 года Совет обороны и труда Дагестана принял постановление о запрете закупки заграничных товаров в прифронтовой полосе. Все лица, пытающиеся пересечь границу без надлежащего разрешения ВЧК, рассматривались как шпионы, задерживались таможенниками и привлекались к ответственности по законам военно-революционного времени. Руководители советских учреждений, разрешивших закупку и провоз заграничных товаров, также предавались суду военно-революционного трибунала как пособники в организации шпионажа. Обнаруженные у нарушителей вещи и ценности отбирались в пользу государства. Претворение в жизнь этого постановления возлагалось на таможенные органы и ВЧК.

Кроме статистических сведений, руководство Южного таможенного округа, располагавшееся в Ростове-на-Дону, требовало ежедневно доносить о числе прибывших и выбывших железнодорожных вагонов с грузом, указывать точное наименование товара, его количество и адрес, куда он направлен. Сведения по морским судам следовало отправлять в Москву в финансовый отдел Управления таможенного контроля «Главвода».

Однако выполнять циркуляры, приказы, постановления и распоряжения в Дербенте и Порт-Петровске в конце весны и начале лета 1920 года было некому. Только 2 августа 1920 года в Дербент прибыл новый управляющий таможенной заставой Герасим Годаков. 5 августа он сообщил в Ростов-на-Дону: «По прибытии к новому месту службы я убедился, что застава эвакуирована в январе сего года. Здание по улице Барятинской занято частными лицами. Нет ни служащих, ни имущества, ни текущей переписки, ни штемпелей, ни печатей. Их забрал с собою бывший управляющий Попов и куда сдал – неизвестно. Сам Попов умер на родине в станице Лабижская на Кубани. На мой запрос, сдавал ли он имущество поста в Петровскую таможню, я получил отрицательный ответ».

Порт-Петровск

25 марта 1920 года на Порт–Петровской таможне был составлен акт: «При отступлении из города частей Добровольческой армии были разграблены склады пароходных обществ «Кавказ и Меркурий» и «Восточное». Сгорели хлопок и оборудование на железнодорожных складах».

Вместе с частями Красной Армии в город пришла советская власть.

И одним из первых документов отдела революционного комитета был приказ таможне передать все конфискованные до советской власти товары в ревком, а сотрудникам сдать оружие. Составляя отчеты о работе таможни за 1920 год, ее управляющий Александр Колесник применяет обороты: «до советской власти» и «после советской власти». До советской власти в 1920 году в Петровской портовой таможне отметились восемь пароходов, после – три. Ушли в заграничное плавание: до – три, после – ни одного. До – пароходы и парусные суда привезли 44507 килограммов грузов, после – 28452. Пассажирское движение до советской власти было весьма незначительным, находилось в руках военных, а поэтому регистрацию пассажиров таможня не вела. При советской власти пассажиров, выезжающих морем за рубеж, не было. Внутренними рейсами прибывали только командиры Красной Армии, которых проверяла не таможня, а сотрудники ЧК. До советской власти в этом году на таможню поступило разных бумаг 356 штук, во время – 1396. Из таможни вышло бумаг: до советской власти – 348, при – 1361. Контрабанды было задержано: до и после – 3 и 5. Поступило сборов: до – 3452 рубля, при новой власти – 11955 рублей.

В краткой объяснительной записке А. Колесник пишет, что «местные советские учреждения совершенно не считаются с требованиями таможни. Общественное мнение по своей некомпетентности в таможенной политике продолжает считать таможню устаревшей и тормозящей развитие экономики страны. И это несмотря на более чем упрощенные таможенные формальности, какие у нас устанавливаются. Не представляется возможным производить таможенный досмотр по досмотровым документам. Всякая необходимость вызывает недовольство, раздражение и жалобы, а беспартийность наших сотрудников к объективному толкованию их действий, что ставит их в бесправие и подчас в угрожающее положение. Такое положение я испытывал лично. Особенно яркий пример бесправия таможня испытала при провозе товаров из Персии чрезвычайным уполномоченным Совета Труда и Обороны тов. Бабкиным, когда товары были выгружены из парохода и распределены по его личному указанию, минуя таможню. Не установлено до сих пор взаимодействия с местными органами ЧК по делам, содержащим признаки контрабанды. В июне 1920 года ЧК задержало лодку с товарами, которые агенты ЧК унесли к себе, отстранив от этого дела таможню. Видимо, чекисты недостаточно осведомлены о наших правах и функциях. В целях успешного проведения в жизнь всех предначертаний правительства желателен был бы его такой шаг, который привел бы местные советские органы к доверию к таможенным органам вне зависимости от того, принадлежат ли их сотрудники к господствующей партии или нет, ибо непринадлежность их к ней, полагаю, нисколько не исключает полное их сочувствие к новому строительству и такого же добросовестного отношения к возложенным на них обязанностям».

В 1920 году А. Колеснику исполнилось 54 года, и это был опытный специалист и думающий человек. Уволен он был со службы в Порт-Петровской таможне в 1922 году. Наверное, сыграли роль безупречная служба в таможнях Российской империи, царские награды и неприязненные отношения с органами ЧК.