Иллюзии и коллизии

Как видим, тема четко обозначена, и следовало бы вести разговор именно в этом русле. Однако этого не произошло: разговор состоялся абстрактный – вокруг да около обозначенной проблемы. Даже когда речь шла по теме, допускались досадные неточности. Например, профессор ДГУ М.Вагабов озвучил такую мысль: ваххабизм возник в Дагестане в 80-90-х годах ХХ века. Это не совсем так. Ваххабизм в Дагестане возник гораздо раньше – в 1912 году. Ему просто не удалось о себе громко заявить в связи с исторической ситуацией в России и Дагестане: речь идет о революции, которая объявила войну религии. Видимо, профессор имел в виду период активизации ваххабизма: 90-е годы – это подъем демократического движения в России. Мы хорошо помним знаменитый клич первого президента новой – демократической – России Бориса Ельцина: «Берите демократии сколько хотите»! Вот и пошел демократический вал по всем направлениям, в том числе по идеологическому: оживились все религиозные течения, разумеется, и ваххабизм: раз остальные устремились к политической свободе, ему тоже захотелось. И сразу же возникла новая проблема: ваххабизм объявили вне закона, и он объявил войну закону и власти. О причинах запрета ваххабизма и противостояния ваххабизма власти – вот о чем следовало бы говорить участникам заседания. Но они выбрали иной путь – обтекаемый.
Участники заседания неоднократно напоминали о «традиционном» исламе. Но нет такого понятия в действительности. Ислам есть ислам – он всегда и везде одинаков: фундаментален. А вот его приспособление к традициям – это другой вопрос, который противоречит сути ислама: нельзя ислам приспосабливать к традициям. Это есть искажение ислама.
Содержательным было выступление Ахмеда Ахмедилова – президента фонда «Согратль». Но больше говорил с обвинительных позиций в адрес правоохранительных органов. Ни подтвердить, ни опровергнуть факты, приведенные им, участники заседания не смогли. Но его грамотное выступление было просто не по теме.
Интересно было слушать Абдулу Кичева – алима. Ученого. Он показал себя знатоком ислама. Легко и аккуратно объяснял значение хадисов. Но почему-то не углубился в тему заседания.
Журналистка РГВК «Дагестан» Зарема Гасанова тоже не вникла в проблему – ее выступление не содержало конкретных размышлений о причинах сегодняшней напряженности в республике.
Общеизвестные истины характерны были и для выступлений заместителя министра образования и науки РД Миясат Муслимовой, секретаря Союза журналистов России Павла Гутионтова и Сулиеты Кусовой.
Самыми интересными были сообщения Салиха Муслимова, профессора ДГУ и Заида Абдулагатова, заведующего отделом социологии Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН. Они ссылались на конкретные факты. Но и в их анализах хотелось бы большей точности в осмыслении религиозного экстремизма в масштабах республики.
Когда обсуждают проблему, необходимо точное ее обозначение, чтобы размышления были адекватными. В нашем случае название темы, похоже, грешит неким субъективизмом. Никаких мифов относительно экстремизма нет – есть суровая реальность, явными признаками которой являются «программные» убийства. Здесь слово «мифы» отступает к иллюзиям. А в реальности же жестокие коллизии. Все участники заседания очень хорошо знают о том, что творится в республике, следовало бы скрупулезно проанализировать причины происходящего. К большому огорчению, этого не сделали. И разговор получился повествовательный, а не аналитический.
Экстремизм – это никакой не миф, а реальность. Поэтому мифологизировать сегодняшнюю ситуацию в Дагестане крайне опасно: нельзя не видеть беду, иначе она приобретет еще большие масштабы. Тогда трудно будет и выход найти. А вот своевременные выводы специалистов могут оказать в этом деле большую помощь.
Проект «Ислам в информационном пространстве республики» — очень полезное мероприятие, но требуется хорошая подготовка, чтобы соответствующие факты и аргументы были под рукой. На таких мероприятиях выступления не надо превращать в лекции об исламе – более полезны будут сообщения дискуссионного характера.
Хорошо, что в заседаниях активно участвует и духовенство. Но почему-то лишь представители тарикатского направления. А почему нет представителей ваххабизма? Их присутствие содействовало бы более полному анализу ситуации. Речь идет о приглашении мирных ваххабитов – пусть излагают они свое видение проблемы.
На заседаниях, где обсуждают вопрос экстремизма и религиозного фанатизма, желательно присутствие и работников правоохранительных органов, ведь они имеют прямое отношение к экстремистам и много чего о них знают.
Чтобы размышления участников заседания были полновесными, следует оперировать конкретными цифрами: в каком темпе развивается ваххабизм, на каких территориях он больше распространен, есть ли перспектива ваххабизма и т.д. Таким образом, обсуждение должно быть разносторонним, тогда оно и будет привлекательным и полезным.