История одного села: Гимры

Хурмадул гвай

Гимры (по-аварски Генуб) произошло от слова «гени» – груша. Говорят, что несколько веков назад здесь был сплошной лес, а начиная от местности, где сейчас находится старая часть аула, тянулась грушевая роща.

Климат очень благоприятен для сельского хозяйства – здесь практически не бывает зимы. И земля плодородная: везде сады, в которых помимо персиков, груш, хурмы и абрикосов выращивают еще и цитрусовые.

Сады снискали славу аулу Гимры еще в глубокой древности. За фруктовыми деревьями здесь ухаживают как за своими детьми. Фрукты – основной источник дохода.

Нас пригласили в сад Газимагомеда Зияудинова, который как раз собирал урожай хурмы.

– Обычно вся родня помогает собирать урожай. Это называется хурмадул гвай. Гвай – это когда люди собираются, чтобы помочь кому-то: косить сено, собирать урожай, строить дом. Вечером после работы для помощников накроют стол. Такой обычай встречается у многих народов Дагестана, а называется по-разному.

Не знаю, как родственники Газимагомеда, но мы свою лепту в импровизированный гвай внесли. Хозяин на дереве специальным приспособлением, похожим на цветочный горшок с продольными прорезями на длинной палке, собирал богатый урожай, а мы складывали его в коробки. А заодно узнавали, как определить – хурма это или королек.

Хурма, конечно, королева селения Гимры, но растут здесь и более экзотичные плоды – японская облепиха, например, или киви. Действительно, фруктовый рай.

Дом Шамиля

Прогуливаясь по селу, не могла не впечатлиться обилием интересных исторических объектов. Вот кузница Салихилава – сподвижника Шамиля. Говорят, именно он выковал сабли для шахидов. А старожилы еще помнят точильный станок, который стоял рядом с домом. Правда, на вопрос: куда он потом делся, внятного ответа не услышала.

А немного поодаль – дом имама Газимагомеда. Рядом – дом, который имам купил для родителей своей жены – шейха Магомеда Ярагского и его супруги. Следом – дом, где родился и жил имам Шамиль. Сегодня здесь живут его дальние родственники – Газимагомедовы.

Пока я фотографировала табличку с титульной надписью, нынешние хозяева дома внимательно наблюдали за мной с веранды второго этажа.

– Заходите в гости, ворота открыты, – сказали мне.

Я вошла и сразу попала в объятия тети Патимат.

– Мы очень любим гостей и ворота никогда не закрываем, – сказала она.

Потомком имама Шамиля является ее муж Гусейн Газимагомедович. Он пенсионер, а когда-то был директором местной школы, работал в администрации района.

– Ты сама откуда родом? Из Буйнакска? Кто такой Булач Гаджи­ев, знаешь? Он был кунаком моих родителей. И каждый раз, когда водил своих учеников в поход по Гимринскому хребту, заходил к нам в гости.

А Патимат Гаджиабдулаевна всю жизнь работала акушером в родном селе. Трудно даже подсчитать, скольким гимринцам она помогла родиться на свет.

– Никогда не женитесь на акушерах, – смеётся супруг. – Покоя вам не будет ни днем ни ночью.

О том, что жену свою он очень любит и ценит, говорят нежность в его глазах и почти полвека совместной жизни.

В гостях, конечно, хорошо, но я еще не все достопримечательности села увидела. Иду дальше.

Вот дом, где, будучи дибиром с. Гимры, жил Гамзат Цадаса. А тут – военный атташе России в Японии, начальник Андийского округа, полковник Джамалудин Шамилев (Ханивал Жамалудин). Что ни дом, то история.

Уникальным памятником прошлого и действующим общественным обрядово-гигиеническим и лечебно-оздоровительным объектом является «КъулгIа», который именует каждый на свой лад: молельной, холодными банями. Посещать его имеют право только мужчины с 15 лет. А до того сельские ребята купаются в бассейне рядом с годеканом. Говорят, там температура воды и зимой, и летом 18 градусов.

Зиярат имама Гази-Магомеда

Село Гимры сыграло значительную роль в истории народов Дагестана, Кавказа и России. Как я уже говорила, здесь родились два имама – Гази-Магомед и Шамиль: первый объединил горцев наставлениями шариата, идеями независимости, свободы и равенства, а второй 25 лет вёл священную войну за эти идеи.

10 октября 1832 года отряд в 10 тысяч человек под командованием Розена вступил в Гимринское ущелье. Гимры находятся на крутой, почти неприступной скале, и потому продвижение царских войск было очень затруднено. После ожесточенного боя они завладели тесниной и скалами, установили тяжелую пушку и открыли ожесточенный огонь по селению.

Верный соратник Шамиль и самые храбрые воины остались на стороне Гази-Магомеда, осмелившись противостоять войску. После штурма нападавшие ворвались в Гимры. Бой длился с раннего утра до вечера, силы были неравны, царские войска теснили мюридов. Тогда Гази-Магомед, Шамиль и мюриды укрылись в сторожевой башне. Побег был невозможен, враги заняли все проходы и возвышения вокруг. Остался выбор: либо сдаться врагу, либо умереть в бою. Горстка героев выбрала последнее.

Читая молитвы, они защищались с беспримерным упорством, многие погибли под развалинами крепости. Осталось 16 человек. Их окружили солдаты и стали пробивать отверстия в крыше. Часть солдат стояла по обе стороны от двери, выставив штыки, требуя сдачи и обещая пощаду. Горцы отказались и выбежали с криками «Во имя Аллаха!» Русские офицеры с восхищением вспоминали о хладнокровии и храбрости, проявленными Гази-Магомедом в пылу сражения. А когда он, смертельно раненый, упал, «мало оставалось верных ему мюридов, они не смогли вынести с поля боя тело имама. Бросились они к нему через пули и штыки врагов и погибли все». Шамиль упал рядом, пронзенный двумя пулями, его оставили как убитого.

Нашли пробитый пулями труп Гази-Магомеда в таком положении, что самые жестокие воины испытали благоговение и страх. Левой рукой он держался за свою длинную бороду, а правой указывал в небо. На его лице застыло выражение спокойствия и умиротворения. Густой пороховой дым медленно рассеивался, поднимаясь белыми облаками к небу, они парили в воздухе, будто души убитых. Аул лежал в развалинах. Храбрый штурм и героическая оборона… Русские и горцы оказались достойными противниками. Александр Бестужев писал: «Я топтал снега Кавказа, я дрался с сынами его – достойные враги… Как искусно они умеют сражаться, как геройски решаются умирать».

В 1843 году над могилой Гази-Магомеда был воздвигнут небольшой мавзолей. Здесь часто проводятся коллективные молитвы и общественные мероприятия. Вокруг – кладбище шахидов, погибших вместе с имамом. Там же находится могила отца имама Шамиля. Это уникальное кладбище: надгробия, выполненные в виде рукояти сабли, сделаны из дикого камня-плитняка, на арабском выбиты даты смерти и имена умерших. Тишина такая, что даже оглушает. Здесь в полной мере понимаешь бренность бытия и задумываешься о вечном.

Когда-то люди, нашедшие здесь последнее пристанище, тоже жили, любили, ходили по этим улочкам и погибли, защищая эту землю. Теперь память о них хранится в легендах, преданиях и местном музее.

Музей

Основу фондов музея составляют экспонаты периода Кавказской войны 1817–1864 годов и освободительного движения горцев под руководством имама Шамиля. Посетителям покажут и его кольчугу. Большую этнографическую ценность имеет коллекция старинной домашней утвари горского дома и собрание рукописных коранов, которым более 200 лет. Страницы самого старого фолианта напоминают деревянные пластины. Особенно ценятся крохотные записки, спрятанные между страниц. Это своего рода личные дневники и семейные журналы учета. На них записаны сведения о рождении детей, о поголовье скота, о том, какой был урожай, какие стихийные бедствия произошли в тот или иной год. Над одной такой книгой писарь мог работать более десяти лет. По узорам на страницах можно узнать автора.

Высоко ценились книги, полностью написанные одной рукой. Их обрамляли в кожаный переплет, украшенный символичным тиснением. В экспозиции музея представлены бесценные документы эпохи – письма имама Шамиля к наибам и родственникам. Такие письма доказывают, что, вопреки расхожему мнению, несколько сотен лет назад дагестанцы владели грамотой, свободно переписывались между собой на арабском языке, вели хозяйственные записи.

…Осенний световой день короток. И сумерки незаметно спускаются на землю. Значит, пора в дорогу. Я прощаюсь с селом. А куда поеду в следующий раз? Не знаю, дорога покажет.