История свидетельствует

Приукрашивать историю, как это происходило недавно, бессмысленно, но и предъявлять теперь друг другу счета за обиды многовековой давности ничуть не разумнее, а в иных ситуациях и преступно. Полезно лишь объективное освещение истории.

Если до этого южные интересы России сводились в основном к освобождению от Крымского ханства, то Пётр I активизировал российскую политику в южном направлении.

Султанская Турция в начале XVIII в. делала всё, чтобы изгнать Иран из Закавказья и не допустить роста влияния России на Кавказе. Хорошо осведомленный в делах Кавказа Волынский советовал Петру I начать военные действия и присоединить к России прикаспийские провинции Кавказа. В свою очередь дальновидный Пётр I заявил: «Нам крайняя нужда будет береги по Каспийскому морю овладеть, понеже … турок тут допустить нам невозможно».

Борьба России за овладение прикаспийскими областями, таким образом, диктовалась военно-политическими соображениями, ибо юго-восточные границы государства были легко уязвимы в случае нападения извне. Важное значение для России имел выход к Каспийскому морю.

Астраханский губернатор А. П. Волынский в донесении царю высказался за открытие военных действий в 1722 г.
Пётр I принял решение начать военные действия летом того же года с тем, чтобы предупредить вмешательство Турции и присоединить к России прикаспийские земли Кавказа. 15 мая 1722 г. Пётр I отправился в Астрахань. Так начался сухопутный и морской поход Петра, занявший полтора года (1722–1723).

18 июля 1722 г. флот Петра I под командованием генерал-адмирала графа Апраксина вышел из Астрахани в Каспийское море. За три дня до похода Пётр I обнародовал манифест на местных языках и послал его в Тарки, Дербент, Шемаху и Баку, жителям прикаспийских областей. В манифесте указывалось, что подданные шаха – Дауд-бек и Сурхай-хан – восстали, взяли Шемаху и совершили грабительское нападение на русских купцов, причинив России большие материальные убытки и ущемив ее достоинство как великой державы. Ввиду отказа Дауд-бека дать удовлетворение «принуждены мы, – заявил Пётр I, – против предреченных бунтовщиков и всезлобных разбойников войска привести», а прочему населению гарантировалась безопасность.

Присоединение части территории Дагестана к Российской империи объективно открыло перспективы для последующего социально-экономического развития Прикаспия

После двухдневного плавания Пётр I с флотилией прибыл к устью Терека. Он отдал флотилии распоряжение двигаться ближе к устью Сулака. 27 июля 1722 г. флот высадился на Аграханском полуострове и приступил к устройству укрепленного лагеря. Одновременно сюда двинулись сухопутные войска, шедшие по астраханским степям. Переправившись через реку Сулак, Пётр I вступил в Дагестан.

Некоторые дагестанские владетели оказали сопротивление царским силам. Так, эндиреевский владетель выступил против войск Петра I. Полковник Наумов овладел аулом Эндири, превратил его в пепел. Владетели же костековский, аксаевский и шамхал Тарковский выразили свою верность России. Шамхал Адиль-Гирей поспешил заверить Россию в своей благожелательности. 6 августа 1722 г. недалеко от Аксая Петра I встречали с подарками: шамхал Тарковский передал Петру I 600 быков, запряженных в телеги, и 150 на пищу войскам, трех персидских коней и седло, украшенное золотом. Шамхал Адиль-Гирей объявил, что до сих пор служил русскому государю верно, а теперь будет «особенно верно служить», и предложил Петру I в помощь свои войска.

12 августа передовые части русского войска достигли г. Тарки, где шамхал встретил Петра I хлебом-солью. Верст за пять от Тарков Пётр I раскинул лагерь, который был обнесен с трех сторон земляным валом и расположился на том месте, где ныне г. Махачкала. В народе это место до сих пор принято именовать Петровской горкой.

В это время грузинские и армянские правители, осведомленные о прибытии Петра I в Дагестан, готовились к встрече. Грузинский царь Вахтанг с 40-тысячным войском направился в Гянджу и стал ожидать прихода русских войск в Ширван, где должны были встретиться обе армии для совместной борьбы против ирано-турецких притеснителей.

16 августа армия Петра I выступила из Тарков в сторону Дербента, являвшегося наиболее важным объектом кампании 1722 г. Затем русская армия, возглавляемая самим Петром I, вступила на землю султана Махмуда Утамышского. Однако посланные на разведку казаки были атакованы отрядом султана. Аул Утамыш, состоявший из 500 домов, был обращен в пепел, 26 человек пленных были казнены. Легко разгромив отряд утамышского султана, Пётр I продолжил путь на юг.

Уцмий Кайтагский Ахмед-хан и правитель Буйнакский обратились к Петру I с изъявлением покорности. Пройдя через владения уцмия Кайтагского, 23 августа к Дербенту подошли сухопутные войска Петра I. Дербентский наиб Имам-Кулибек встретил императора за версту от крепости. «Дербент, – сказал наиб в приветственной речи, – получил основание от Александра Македонского, а поэтому нет ничего приличнее и справедливее, как город, основанный великим монархом, передать во власть другому монарху, не менее его великому». Затем один из старейших и почетных жителей города поднес Петру I городские ключи на серебряном блюде, покрытом богатой персидской парчой. Дербентский наиб преподнес русскому царю драгоценный манускрипт «Дербент-наме» (рукопись XVII в.), представлявший собой важный источник по истории Дербента, Дагестана и других некоторых регионов Кавказа. Русская армия без боя вошла в Дербент. Население города восторженно встретило Петра I. 30 августа Пётр I достиг реки Рубас, где заложил крепость на 600 человек гарнизона. Это был крайний пункт, до которого Пётр I лично довел свои войска.

Спустя несколько дней все окрестности Дербента признали власть Петра I. Он сообщил Сенату, что в «сих краях твердою ногою стали».

В Дербент к Петру I стали обращаться феодальные владетели Дагестана и других регионов Кавказа. Так, к Петру I обратился табасаранский Рустем-кади с просьбой прислать войска для занятия и укрепления Хучни. Пётр I обещал Рустему удовлетворить его просьбу восстановить разрушенную резиденцию, снабдить его оружием и амуницией против изменников и прислать инженера «для лучшего того строения города».

К Петру I в Дербент явились также представители различных слоев населения Баку, Шемахи, Сальяна, Решта, Тифлиса, Еревана с просьбой о принятии в подданство России.

Успехи России вызвали сильное беспокойство в Турции. Чтобы восстановить горцев против России, она пустила в ход самые разнообразные средства: подкуп, запугивание и прежде всего мусульманскую религию, стремясь вбить клин между мусульманами и христианами Кавказа.

Султанские войска, продвигаясь к Каспийскому морю, вплотную подошли к границам Дагестана. Крымские ханы и турецкие султаны стали открыто претендовать на Ширван, Дагестан и Кабарду. Пётр I своим предписанием резиденту Неплюеву дал Турции ясно понять, что интересы России «отнюдь не допускают, чтобы какая другая держава, чья б ни была, на Каспийском море утвердилась».

В связи с усилившейся реальной угрозой захвата Турцией западного побережья Каспия Пётр I предпринял дипломатические шаги и наметил кампанию на 1723 г. и план на последующие годы. В частности, были предприняты меры к усилению Каспийской флотилии и Астрахани – военно-морской базы на Каспийском море.

Укрепление позиций России на Кавказе шло вразрез интересам и расчетам Англии и Франции. Они всячески усилили свои действия, направленные на то, чтобы побудить Турцию выступить войною против России.

Весной на Кавказ вторглись турецкие войска и постепенно стали продвигаться к пределам Дагестана.

Нашествие турецких войск на Кавказ крайне обострило русско-турецкие отношения. Турки, угрожая войной, требовали от России отказа от всех владений на Кавказе. Однако попытки турок прибрать прикаспийские области к рукам и оттеснить отсюда русские войска провалились.

В сентябре 1723 г. по предложению шахского Ирана, напуганного вторжением турецких войск на Кавказ, между Россией и Персией был подписан договор. По условиям Петербургского договора шах признавал за Россией прикаспийские области Кавказа. Дагестанское побережье Каспия и Баку перешли во владение России. Таким образом, Каспийский поход Петра I завершился присоединением к России прикаспийских областей, в том числе и Дагестана.

Присоединение приморского Дагестана к России явилось важным историческим событием для последующего экономического и культурного развития дагестанских народов.

Возрос интерес России к использованию дагестанской шерсти. Русский император стремился увеличить в Дагестане производство шёлка-сырца, хлопка, шерсти, марены. Особое внимание Пётр I обратил на развитие виноградарства, садоводства, овцеводства.

Для развития виноградарства и виноделия в Дербенте Пётр I специально выписал из Венгрии винодела – Туркула. Пётр I стремился развить в России отечественное виноделие. В Дербенте был создан «винный завод».

Пётр I разработал меры по дальнейшему втягиванию присоединенного края в торгово-
экономические связи с Россией. Суда с товарами русских купцов ходили из Астрахани в Тарки, Дербент, Низовую и Гилян, откуда возвращались с местными купцами и товарами.

Россия всячески поощряла местную торговлю. Сенатским указом 1724 г. Дагестану было разрешено отпустить из России железо, свинец, порох. Указом Сената в 1725 г. были разрешены бесплатный провоз и свободная торговля вином, табаком и всякими хлебными и мясными припасами.

В результате оживленной торговли России и Дагестана возникли торговые лавки русских купцов в Дербенте, Аксае, Эндери, Тарках. Местные купцы получили большие льготы для свободной торговли в пределах русских областей. Всё это в свою очередь способствовало расширению отношений народов Дагестана с русским народом.

Таким образом, присоединение части территории Дагестана к Российской империи, хотя Пётр I действовал в колониальных интересах, объективно открыло перспективы для последующего социально-экономического развития Прикаспия, способствовало укреплению военно-политических отношений России с остальными народами Кавказа и усилению здесь прорусской внешнеполитической ориентации.

Военно-политические последствия Каспийского похода Петра I как для России, так и для народов Кавказа бесспорны и очевидны. В результате была обеспечена безопасность юго-восточных окраин России и открывалась перспектива экономического и культурного развития Дагестана.