«Корни все — под левою рукою»

Однажды мы с бабушкой возвращались с мельницы. Она находилась за аулом, где заканчивалось обширное поле Талаар. У бабушки за спиной был маленький мешок муки, эта мука очень ценится в горах — смесь помолов черных бобов и ячменя, и называют ее бобовой мукой. Сейчас, когда с гор едут в город в гости, то как деликатес привозят эту муку в подарок. А я несла сверток жареной муки, это — тех.

Молодежь ее называет «скорая помощь», потому что ее не надо специально готовить: варить, жарить. В муку крошат немного сыра и замешивают в горячей воде, можно добавить и масло. Получается такая вкуснятина, и разносится по всему дому очень аппетитный аромат.

Это было ранней весной. Мы подошли к Талаар, поле было пестрое, кое-где еще лежал снег, а проталины черными пятнами напоминали о пробуждении природы. Вдруг бабушка остановилась, лицо ее сияло, глаза блестели.

— Фазу, иди ко мне, стань поближе!
— Что ты увидела, бабушка?
— Я вижу настоящий аламат (чудо). Вон, смотри, там снег, и на нем цветок. Он сумел пробиться из замерзшей земли, терпел ожоги снега, и все для того, чтобы дарить нам радость!
— Бабушка, я такого не видела никогда, — и я протянула руку, очень хотелось его сорвать.

— Не тронь, он рожден дарить людям красоту и радость, а ты хочешь его убить. Смотри, никогда не рви ранние цветы, ведь у них очень короткая жизнь, они хотят радовать людей, дарить им свой аромат, освещать их сердца.

Мы пошли медленней и увидели еще два подснежника. Во мне пробудилось что-то светлое, и начали стучать на самом дне сердца слова.

От удивления широко
Пред тем, как этот
мир широк,
Свое ребяческое око
Раскрыл голубенький
 цветок.

И до сих пор во мне живет память о том первом цветке, не завял тот подснежник, который я увидела впервые на снегу.

Идем дальше, перепрыгивая маленькие камни и обходя большие, бабушка тихо читает молитвы и иногда, останавливаясь, благодарит Аллаха за эту красоту, за то, что она родилась и живет на этой земле, такой щедрой и благодатной, она гладит эти колючие камни. Я думаю, какая же в этих камнях красота, что с того, что они вечно торчат, не шевелясь веками. Какая польза в них: на них не растет трава и пшеница не зреет? Но вдруг моего слуха касается тихий напев. Я огляделась, не птичка ли это поет для меня. Остановилась и бабушка.

— Слышишь, Фазу?
— Слышу!
— Здесь недалеко должен быть ручей! — она сделала несколько шагов, и я за ней. — Вот он! — засияло бабушкино лицо.

И я вижу, как по ложбинке почти незаметной струйкой вьется тонкий ручеек, мелкие камни он перепрыгивает, а большие обходит, как опытный и мудрый человек. Это он пел, я слышала эту мелодию первый раз — она такая нежная, полная любви и удивления, где-то голос повышался, где-то понижался, мелодия маленького ручья оживила окрестность.

— Бабушка, о чем поет ручей?

— Он радуется, что родился, что судьба подарила ему дорогу, хоть узкую, но свою, он поет славу небу и земле, хвалит нас с тобой, что мы с таким восторгом слушаем его песни.

И эта мелодия маленького ручья смешалась в моей крови и навсегда осталась в сердце. И в любое время я, закрыв глаза, представляла себя на том месте, видела тот ручей и слышала его песни, и вся моя печаль становилась светлой, и сердце наполнялось желанием найти свою собственную дорогу, как тот ручеек из детства, хоть узенькую, но свою.

В тот день, когда я пошла к озеру, что за нашим аулом, небо было ясное, чистое, только белые облака плыли по небу. Они то догоняли друг друга, то крепко сливались, будто обнимались, то расходились, как бы характером не сошлись. Я с удовольствием наблюдала за ними. И вот на моих глазах они начали менять белый цвет на серый, потом на черный, резко стало темно, и загремел гром. Казалось, вершины гор трясутся совсем рядом, вдали вспыхивала молния, началась гроза, и пошел ливень. Навстречу грозе простираю я руки в восторге, и зажигаются во мне все пузырьки, что вздуваются и гаснут на земле, мелкие горошины града жемчугами падают на дно моего сердца, и с каждым мгновением душа становится бездонной. И не бегу я домой, а стою охваченная этой красотой и буйством. Косички мои прилипли к спине, я снимаю уже водой наполненные мачуял (кожаные тапочки), и мои босые ноги сливаются с орошаемой землей, голова моя до предела откинута назад, восторг мой не помещается в моем сердце и душе. И в этот момент появляется передо мною бабушка, покрытая клеенкой с нашего стола.

— Я так и знала, что только ты можешь как ненормальная стоять под дождем. Ну что мне с тобой делать, Фазу? — плаксивым голосом сказала бабушка.

— Посмотри, как красиво, бабушка!

— Сколько ни говори, до тебя не доходит, свинец что ли залит в твои уши. Я иногда думаю, что у тебя есть какой-то придуманный свой мир, ты не такая, как все.

Она потянула меня за руку. Между тем гроза начала утихать, а когда мы уже входили в аул, я крикнула, хлопая в ладоши:

— Бабушка! Смотри — радуга!

— Говорят, что радуга всегда к счастью, дай Аллах, земным людям, твоим рабам, покой, дай страдающим терпения, голодным — хлеб, больным — выздоровление, души умерших пусть найдут на райских деревьях веточки наслаждаться.

— Бабушка, как получается радуга?

— Это знает только Аллах, человек не может об этом рассуждать, мы •не можем знать, почему весна заменяет лето, а лето — осень, а осень передает все свои права зиме. Точно знают, что радуга — это весточка с небес, она к счастью. Иншааллах, Иншааллах! Посмотри, как сплелись ее цвета, и, говорят, каждый цвет имеет свой смысл, который становится талисманом, и радуга несет счастье тем, кто ценит свою землю, на которой он родился, и тем, кто желает добра другим людям.

А я шла вся охваченная восторгом, мне казалось, что радуга, разделившая небо пополам, одним концом упирается в гору, а другим — в мое сердце. Ах, если бы я могла намотать ее на руки, что бы я сделала с ее семью цветами?! Не стала бы назначать цену и мерить ее как отрез на платья, я даром бы раздавала всем ее семь чудес. И на всю мою жизнь осталась эта радуга во мне.

Я уже хожу в школу, и наша учительница Хажа повела нас однажды в горы, конечно, не очень далеко, ведь мы еще маленькие — первоклассники. Кругом скалы и камни, местами — деревья и лес. Кроны сосен и берез качаются от ветра, то сходятся близко-близко, то с шумом расходятся, будто обижаются друг на друга. А в земле, омытой дождями и снегами, обнажились их корни, твердые, как из стали. Они переплелись друг с другом, и никто не может отличить, какой корень от какого дерева, и никакая богатырская сила не сможет их разделить. Я уже не замечала ни кроны, ни ветки деревьев, я теперь видела только корни, которые самоотверженно отдавали друг другу свое тепло и силу. И на всю жизнь во мне остались эти скалы и горы, деревья, их качающиеся кроны и скрученные друг с другом их твердые корни.

Отчего это мне с самого детства слышится жужжание божьих коровок? Да, именно с того дня, когда я лежала на зеленом лугу. Эта букашка прилетела и села на мой локоть. Твердые, будто покрытые красным лаком крылья дрожали, на них сверкали черным жемчугом мелкие крапинки. Я боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть ее. «Какая красота!» — любовалась я совершенством этого божьего создания. А она как-то без особой спешки совершила путь от моего локтя до конца среднего пальца, остановилась на миг, расправила крылья и улетела — не в никуда, а прямо в мое сердце. Так она осталась со мною навсегда.

Я облетела почти весь мир, и со мною всегда были эти чудеса моей земли: и дагестанское жаркое лето, и подмосковные рощи в снегах. На любых путях: воздушных, железнодорожных, шоссейных, как зажженный чирах (лампа) мне светился тот первый подснежник на снегу. В памяти и тонкий, поющий свою собственную песню, радующийся жизни черный ручей. Эхо, гроза и ливень, заставшие меня у аульского озера. Вижу мои руки, протянутые навстречу грозе, и ту светящуюся семью цветами радугу — она в моем сердце не гаснет.

И это все называется моя родная земля — моя малая Родина, которую я так крепко полюбила с раннего детства. Не знаю, как сложилась бы моя жизнь, если бы не моя незабвенная и мудрая бабушка. Она не читала никаких книг, кроме Корана, черпала оттуда знания, поэтому она любила жизнь, свою землю, на которой жила, ценила каждого человека и природу. И все это с умением опытного педагога и психолога она передавала нам, своим внукам. В ее арсенале воспитания были не только назидания и запреты. Она учила нас наблюдать и чувствовать природу, быть терпеливыми, щедрыми и снисходительными, своим примером доказывала, что только кропотливый труд делает человека уверенным, что только настойчивый добивается успехов в жизни.

И руки в молитвенном обращеньи
Тяну я в пугающую пустоту.
Не так уж темна
и бесталанна,
Но книга добра
и любви и труда,
Книга природы,
Полной тумана,
Для меня останется
навсегда.
Но твердо знаю,
привязанность с детства
К земле,
наполненной красоты,
И к неоглядному небу
В наследство
Мне оставила только ты.
Бабушка научила меня не только любить жизнь и родную землю, она открыла мне прелести родного моего аварского языка, а главное — научила чувствовать Слово.
Мой аварский язык,
Он с орлиным знаком!
Подарила его мне
с грудным молоком,
Подарила мне
его простая горянка.
Пусть немного он груб,
Но рожденный на скалах,
Он рекою озвучен,
Горами храним…
Я его с молоком
материнским впитала,
С молоком подарила
И детям своим!

Сколько легенд, пословиц было спрятано для меня в гуще родного языка, ключи от этого клада бабушка вручила мне. Маленькой девочкой я думала, что все говорят только на моем языке. Но вскоре я узнала, что есть и другие языки, а через русский язык я приобрела настоящее богатство, он открыл мне не только окно, но и двери в духовное наследство мира. Эти два языка — как два солнца во мне. Это языки моей Родины. Священный Коран на самом почетном месте, хоть я не знаю арабского языка, читаю его лишь в переводе. Окружена я книгами гениев, великих мыслителей, поэтов. Это тоже моя вотчина, потому что эти авторы служили своей земле — родине, народу. Выросшая на этих ценностях, с малых лет влюбленная в свой край, я с сознательного возраста служила тебе, мой родной Дагестан.

Я еще не вымолвила «мама»,
Это слово первое в судьбе,
А уже тогда
из сердца прямо
Проросло зерно
любви к тебе,
Я давно уже опора маме,
И сама я — мама,
И теперь
Держит душу
крепкими корнями
Дерево любви моей к тебе.
Я держу плоды
на нежных ветках,
Корни все — под левою рукой…

Удивительный край наш Дагестан — уникальны не только природа и история. Просто диву даешься, как на таком маленьком клочке земли могли всегда сосуществовать столько народов и народностей. Как переплетенные корни вековых деревьев, мы давно стали единым дагестанским народом, ведь мы интернационалисты по своей сущности. Кто только ни пытался покорить нашу землю. Только сплоченность и взаимоподдержка спасали нас от порабощения и рабства. Чувства единства и терпимости у нас в крови — это уже на генетическом уровне, поэтому я смотрю в наше будущее оптимистично — у Дагестана прекрасное завтра, мы сильны единством и сплоченностью.

Мой любимый русский поэт Василий Федоров, наверное, сказал именно о нас.

Грозит, враждуя, 
крона кроне,
Шумит, оспаривая высь.
А между тем
в земле их корни
Уже давно переплелись.

Да, мы давно переплелись, и в этом наша сила и мощь. Нет на свете силы, которая могла бы разъединить наши корни, которые так крепко связаны нашим легендарным прошлым, прекрасными обычаями и традициями, генетической памятью народа, судьбами и героическими свершениями на благо любимого Дагестана. Нам сегодня нужны для стабильности и процветания межнациональное согласие и мир.

Любить свою землю — это значит замечать даже малейшие ее красоты, питаться ее соком и духом народа, стараться обогащаться и развиваться и создавать в сердце своем миниатюрный портрет своей малой Родины. Только этот образ поможет вам, современная молодежь, полюбить и наш Дагестан и великую Россию, и в какую сложную ситуацию вы ни попадете, никогда не свернете с верного пути. Этот путь приведет вас к кладу духовного богатства, где кроются главные человеческие добродетели, которые формируют личность, — это достоинство и честность, мужество и независимость, терпимость и любовь к Отечеству. И тогда в ваших сердцах навсегда закрепится вечное стремление к нравственной чистоте.