Летчик-ас – чемпион страны по высшему пилотажу
Олег Архиреев, обычный махачкалинский мальчишка тридцатых годов прошлого столетия, русский дагестанец, успел только окончить среднюю школу №13 и Махачкалинский аэроклуб, как началась Великая Отечественная война. Очень скоро бывший курсант стал грозным летчиком-истребителем и к концу войны насчитывал с десяток сбитых в небе над Ленинградом и Берлином фашистских самолётов.
Первая наша встреча с Олегом Владимировичем произошла в 1998 году. Я постучался в двери ветерана и сказал, что у меня есть большое желание рассказать о нем землякам, опубликовав его воспоминания в газете, а у него есть что рассказать. Мое предложение не сильно удивило пожилого, но еще очень крепкого мужчину. Первое, что привлекло мое внимание в скромной квартире, была модель — точная копия одного из лучших самолетов Второй мировой войны – советского истребителя Як-9, на котором воевал летчик. С этого самолёта и начался его рассказ о войне, о воздушных боях, о спортивном периоде летной карьеры и разных моделях самолетов. Забегая вперед, скажу, что я, знакомый с детства с темой самолетов и воздушных боёв, был весьма удивлен некоторыми открывшимися для меня обстоятельствами. Кстати, герой моего рассказа позже это оценил, прочитав появившийся вскоре в СМИ материал.
На вопрос, почему же он не стал Героем Советского Союза, ведь 10 сбитых самолетов врага давали безоговорочное право на это высокое звание, Олег Владимирович начал издалека, вспомнив свое махачкалинское детство, характер и воспитание. Горячим парнем был, несправедливости не терпел, подраться любил, был непременным участником, как это принято было в те годы, боев «улица на улицу».
С чего все началось? Услышав, что в Махачкале появился «модный» по тем временам аэроклуб, пошел туда, прошел строгую комиссию и стал учиться летать. Аэродром тогда базировался в районе поселка Турали между Махачкалой и Каспийском. Летчиком стал, можно сказать, из хулиганства, озорства, а полюбил лётное дело навсегда.
Выпускников аэроклуба с удовольствием брали в летные училища страны, поэтому и Олега в числе других курсантов приняли в Армавирское училище летчиков-истребителей. И тут началась война, учебу пришлось заканчивать ускоренным темпом, но помогла отличная подготовка в аэроклубе.
В конце 1942 года он прибыл на Ленинградский фронт в полк, летчики которого воевали еще в финскую кампанию.
«Однажды, в начале фронтового пути, в свободной охоте в небе над Ленинградом я встретился с истребителем «Фоккевульф-190». Оба пошли в лобовую атаку. В таком бою выигрывает тот, у кого нервы крепче. Подставишь спину или бок, расстреляют в упор. Трижды сходились мы в лобовой и каждый раз одновременно расходились в стороны. И оба не могли попасть друг в друга, хотя лупили из всех пушек и пулеметов. В очередной раз я развернулся за ним, а он почему-то не стал этого делать. Ну, я пристроился ему в хвост и разнес в щепки. Только потом понял, что немецкий летчик был уже убит при последней встречной атаке. Я был так взволнован, когда разносил его в клочья, что забыл про возможность сбить еще одного фашиста, летевшего рядом», — рассказывал он.
В день приходилось делать по нескольку боевых вылетов, иногда по 6-7. Это было настолько физически тяжело, что обессилевшего летчика приходилось вытаскивать из кабины — сам он вылезти и идти уже не мог.
Недобрую молву, что немецкие асы превосходили наших по мастерству ведения воздушного боя, Олег Владимирович объяснил тем, что все немецкие истребители были оснащены кино-, фотоаппаратурой. Система подсчета побед у них была иной – появления нашего самолета в перекрестье их прицела было достаточно. А о сбитом немецком самолете нашим лётчикам нужно было написать рапорт, составить схему боя, указать примерное место падения фашиста. Специальная служба проверяла эти сведения, чтобы подтвердить их. Сделать это удавалось не всегда. Да к тому же советские летчики за этим не очень гнались. Главное – бить врага, а не заниматься подсчетами.
Впрочем, немецкие асы были подготовлены действительно очень хорошо, да и опыт имели большой. И наша победа еще раз демонстрирует успех советских вооруженных сил, сумевших одолеть сильного врага. Самые результативные наши истребители Иван Кожедуб и Александр Покрышкин не зря трижды были удостоены звания Героя Советского Союза.
А вот мало кто знает, что за каждый сбитый самолет врага платили деньги. За истребитель — 1500 рублей, за бомбардировщик — 2000. За 30 боевых вылетов — 3000 рублей. Однажды за месяц Архиреев получил аж 18 тысяч. Хлеб тогда стоил 500 рублей, литр водки — 1000. Но деньги на фронте не нужны, поэтому он их отсылал домой, в Махачкалу.
Так почему же воздушный ас не получил звания Героя? В середине войны, когда он уже был неплохим летчиком, имел на счету чуть меньше десятка сбитых немецких самолетов, после очередного боевого вылета узнал, что врач полка бросил тяжелораненого летчика умирать в самолете, махнув на него рукой, мол, «все равно помрет». «Я такого не потерпел. Мы с товарищами бросились искать этого врача и сильно побили, а потом застрелили. Может, это сделал я. Следователь Особого отдела тогда сказал, что мы в принципе правильно поступили. Тем не менее документы на присвоение мне очередной награды – боевого ордена – отозвали. Это, вероятно, и послужило причиной того, что и Героя мне тогда не дали. Речь о присвоении звания заходила и после войны, но всегда всплывал тот случай с врачом, и документы возвращались обратно», — вспоминал ветеран.
Тем не менее наличие на боевом счету сбитых самолетов и авторитет классного летчика никто умолчать не мог, поэтому старший лейтенант Архиреев был удостоен чести летать на именных самолетах. Такое право давали не каждому асу.
«Однажды мы всем полком прилетели в Саратов на авиационный завод за новой техникой, — рассказывал мне Архиреев. — Смотрю, на площадке среди множества других стоит самолет с замечательной надписью «Дагестанец». Истребитель был построен на средства дагестанских трудящихся и по их просьбе предназначался для какого-нибудь хорошего летчика. Командир подошел, заметил мое волнение и говорит: «Что, земляка встретил? Забирай! Тебе на нем и летать!».
Воевал я на нем в Заполярье, летал по норвежским фиордам. Норвегия была нейтральной страной и в войне не участвовала, но на ее территории хозяйничали фашисты. Местные жители прятали наших сбитых, но оставшихся в живых летчиков, а потом помогали им вернуться обратно. Ни один летчик нашего полка в Норвегии не пропал.
Потом еще был самолет «Вахтанговец», построенный на деньги артистов театра имени Вахтангова. Мне его вручили 22 февраля 1945 года в Москве. На этом самолете я полетел в Берлин. А в театре я был представлен великим артистам того времени, в том числе Михаилу Жарову, Людмиле Целиковской. Руководитель театра Рубен Симонов тогда мне еще вручил удостоверение «Почетный вахтанговец», — вспоминал Олег Владимирович.
Приняв участие в воздушном Параде Победы, чего были удостоены лучшие из лучших, и прослужив еще год, орденоносец Олег Архиреев уволился из армии и, вернувшись домой в Махачкалу, отправился в местный аэропорт. Спрашивают, много ли часов налету. Ну, какой у истребителя налет! Это у летчиков дальней авиации или у транспортников он большой. Не взяли.
А вот в родном аэроклубе его приняли с радостью. Он работал вначале инструктором, затем командиром летного отряда, начальником летной части.
В каждом звене проводились соревнования по летному мастерству, высшему пилотажу. Поднаторев в домашних соревнованиях, команда летчиков-спортсменов стала выезжать на чемпионаты южной зоны России, СССР по высшему пилотажу. Вместе с Олегом Архиреевым мастерами спорта и чемпионами СССР тогда, в 50-х, стали Владимир Мерекин, Юнус Алибеков, Эдик Балаев. Тренера и начальника аэроклуба Касума Нажмутдинова за большие заслуги пригласили в Москву в Центральный аэроклуб и назначили главным тренером сборной команды СССР. С того момента и по сегодняшний день уже около 50 лет, советские, а теперь российские летчики-спортсмены являются сильнейшими в мире.
Вот так отказ руководства махачкалинского аэропорта в 1946 году взять аса-фронтовика на работу – возить пассажиров в горы, судьбоносно повлиял на развитие самолетного спорта не только в Дагестане, но и в стране.
«Я вот что скажу: годы моей жизни, пришедшиеся на войну, считаю лучшими. Всё послевоенное время я живу воспоминаниями о друзьях и товарищах, погибших или разбившихся на моих глазах, других, оставшихся в живых, но ушедших из жизни из-за полученных на фронте ран. Я собрал о том времени все, что мог. Вот модель самолета Як-9, на котором я летал, вот карта, где показан весь мой боевой путь. Вот список и описание моих воздушных боев. Пусть внуки читают», – заключил беседу ветеран.
Олег Владимирович Архиреев ушел из жизни в октябре 2007 года. Похоронен на махачкалинском воинском кладбище.
Слово о земляке
Ученик 5-го класса совхозной школы с. Юбилейное Кизлярского района Данил Грибков написал конкурсное сочинение о ветеране Великой Отечественной войны.
Мой земляк – участник Великой Отечественной войны. 9 мая 2020 года вся наша страна будет отмечать знаменитый юбилей – 75-летие Победы в Великой Отечественной войне. Сегодня мы можем только прочесть о войне, посмотреть фильмы, а живыми свидетелями тех героических событий являются наши прабабушки и прадедушки.
Каждый год слишком коротким становится список живых свидетелей, участников войны. Каждое имя – это наша жизнь, наше счастье, наше благополучие. Год назад в нашем селе Юбилейное ушел из жизни последний ветеран Великой Отечественной войны Николай Карпович Плис. Хочется с гордостью рассказать о нашем земляке.
Родился Николай Карпович в 1924 году в Краснодарском крае. В 1935 году переехал в Кизляр. До войны окончил совхозную школу №6. Закончил только шесть классов и пошел работать на виноградниках совхоза «Кизлярский». В декабре 1943 г. был призван в армию. В 1944 г. учился в полковой школе, которую так и не закончил, попал на фронт. Воевал в Восточной Пруссии. Принимал участие во взятии городов: Кёнигсберга, Праги, Берлина. После окончания войны продолжал службу в г. Гродно. Демобилизовался в 1950 году. Долгие годы работал бондарем в совхозе «Кизлярский».
Награжден ветеран медалями «За боевые заслуги», «За взятие Кёнигсберга», «За взятие Берлина», «За взятие Праги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и многочисленными юбилейными медалями.
Таких героев, как Николай Карпович Плис, у нас много. Их нужно знать, ими надо гордиться. Они совершили подвиги не ради подвигов, а просто выполняли свой долг. С этих героев нужно брать пример. Хранить благородную память – это наш долг. Ветераны достойно и честно прожили свою жизнь. Будем помнить о них.