Люди степные

– А вот наша Розочка (на снимке в центре), внучка, все вопросы к ней. Улыбчивая девочка с распахнутыми глазами чуть засмущалась, увидев перед собой незнакомого человека, но быстро освоилась. Розе восемь лет, она ученица второго класса, но у нее уже солидный опыт в исполнении старинных обрядовых песен.

– Хобби? – переспрашивает ее отец Залимхан. – Трудно сказать, скорее профессиональные наклонности. Она многое может исполнить: и народные песни, и частушки, и древний эпос, а еще стихи на родном и русском языках прочитать.

Интересуюсь, откуда в ней этот дар, да и вообще девочка не по годам рассудительна.

– Нам кажется, она родилась такой. Тонко чувствующая, с каким-то внутренним чувством ритма древней земли, ее дыхания, – признается Залимхан и замечает, что в семье изначально существовал культ народной музыки. – Это в крови у ногайцев, рожденных на мудрой земле с ее бесконечными степями, пронзительной, идущей из глубины души мелодией, – задумавшись, говорит он. – Люди степные по-особому выражают свои чувства, сохраняя устои, традиции предков, оставивших в наследство бесценный пласт народной культуры, историю народа, его язык. Мы ведь специально ничему не учили дочь. Она с малых лет, еще лежа в люльке, пыталась выводить звуки, похожие на незамысловатую мелодию. Но, знаете, это, наверное, передается по наследству, я ведь тоже занимаюсь фольклором, этнографией, играю на домбре, девять лет работаю балетмейстером-постановщиком в Государственном ногайском фольклорно-этнографическом ансамбле «Айланай», известном практически во всех уголках нашей страны.

– Я скажу вам, что любовь к песне у каждого, кто живет на этой земле,– продолжает Залимхан, – кто знает ей цену, пропитан духом предков, оставивших потомкам память о временах, когда создавался тот удивительный мир, в котором жил народ, рассказывавший в эпосе о том, что пришлось пережить, что лежит в основе психологии этноса, его отношении к жизни, мудрой философской устроенности кочевников, домом которых на протяжении веков оставалась бескрайняя степь. Нет, мои современники живут другой жизнью. Вы видели благоустроенные дома моих сельчан, в каждом из которых сад и много цветов. Но в душе мы остаемся тем прежним народом, готовым променять блага цивилизации на вольную степь, где так легко дышится. Может, потому наш слушатель самый разный, осознает, что песни, которые мы исполняем, от души, и они понятны каждому.

Наша семья по нынешним меркам большая – четверо детей. А у меня душа радуется оттого, что в каждом из своих детей я вижу свое продолжение. А значит, продолжение своего народа

Наша семья по нынешним меркам большая – четверо детей, самой младшей восемь месяцев. А у меня душа радуется оттого, что в каждом из своих детей я вижу свое продолжение. А значит, продолжение своего народа, его культуры, преемственности тех традиций, из которых создается прочная основа будущего ногайского народа.

Залимхану – 29, а его жене Бурлиянт – 26, семья молодая. Но сколько такта, мудрости в воспитании детей, какое теплое отношение к родителям.

– Да, семья традиционная, – говорит Залимхан. – Вот сестра вышла замуж в соседнее село, у нее трое детей, а я живу с родителями, которые для меня вечная школа жизни, наставники, доказавшие на своем примере, что настоящая семья дорогого стоит, здесь закладываются основы воспитания и та мудрость жизни, что дается от корней твоих.

Понимаешь это с течением времени, когда и сам примеряешь на себя отцовство, осознаешь меру ответственности за будущее уже новых поколений. Это огромное счастье просыпаться, зная, что твоя семья – ближний круг, люди, которые за тебя переживают, каждую минуту рядом. Они – твоя кровь, твое сердце, твои мысли и чувства. Может, поэтому у нас в доме не стихает народная песня, – рассуждает глава семьи и признается: нет, мы любим и современную эстраду. Но нет в ней той силы чувств, звуков, рождающих ощущение глубинного, что идет изнутри, пробуждаясь неожиданно, выталкивая из тебя исконное, родовое. Это сильнее тебя, твоего возраста. Вот мы ездим с ансамблем «Айланай» по странам СНГ, выезжаем за границу, и я кожей чувствую, что наша музыка и песни близки, понятны людям, говорящим совсем на других языках. Но в этом и заключается сила искусства, а еще твое внутреннее состояние, что позволяет донести до зрителя душу твоего народа. И я вас спрашиваю: могла ли наша дочь быть другой?

– Когда мы познакомились с моей будущей женой, мне было 20, а ей 17, – вспоминает Залимхан. – Жена — педагог начальных классов. И я часто шучу, что придется еще потерпеть, пока выйдет на работу. Мне кажется, только большая семья дает тот необыкновенный духовный посыл, заряд, что соединяет семью, подпитывая государство, крепкое своими корнями, традиционным воспитанием, связывая духовными нитями огромную страну. Мне кажется, что семья и школа и есть тот заветный символ, скрепляющий воедино державу необыкновенным национальным искусством, многоязычием. Кем бы я хотел видеть нашу дочь? Выбор за ней. Но я вижу, как она тянется к искусству моего народа, как чувствует его, как передает в песнях силу древней земли.

Роза, Султан, Ясмина, Милана – каждый из детей семьи Колебаевых –особый мир. И многое предстоит вложить в них, чтобы они выросли достойными людьми, знали цену своей земле, дорожили ею.

– Я знаю, что семья многое может, — говорит Залимхан, – сохраняя ту преемственность, что передает по кругу доброе имя предков, продолжая из века в век родословную огромной страны.

Да вот оно – наяву вершится сегодня, сейчас. Залимхан, подыгрывая Розе, затянул старинную ногайскую песню. И крохотная девчушка повела разговор о родной земле, ближе которой нет ничего, а потом спела на родном языке веселые частушки, которые сменила песня о России на русском языке без акцента. Роза учится хорошо, она отличница. Учителя хвалят ее, говорят, что легко дается самый сложный материал. А тут еще такой певческий дар.

Все в доме Колебаевых свидетельствует о прошлом народа, здесь немало древней утвари, серебряных украшений, сохранилась даже ручная прялка с незапамятных времен. Все это, считает Насипхан Закарьяевна, необходимо, чтобы каждый знал народное искусство, гордился прошлым своего народа.

У Розы, с которой семья считается как со взрослой, множество наград. «Как у большой», – любовно замечает бабушка, – она у нас труженица, не ленится репетировать, учить стихи. Вот послушайте, как она прочтет стихи о Кадрие великого Расула Гамзатова.

Стихи действительно впечатлили. Сложный текст, точно расставленные смысловые акценты, и как-то на ум не пришло, что серьезное драматическое произведение исполняет восьмилетняя девчушка. У Розы значительный послужной список, множество почетных дипломов за сохранение художественной преемственности, семейных традиций, народного творчества. Она победитель республиканских фестивалей за сохранение и развитие детского художественного творчества, родных языков. Роза уже знает, что родной язык – бесценное сокровище. Ей об этом часто рассказывают бабушка с дедушкой, отец с матерью.

– Это естественное состояние для нас, – считают Колебаевы. – Да возьмите каждую ногайскую семью, и вы убедитесь, что сохранение заветов предков – это не просто дань моде. Древний народ живет, сохраняя прежний уклад жизни, и современные ногайцы – носители языковых традиций. Вот такая прочная нить ведет по жизни, дает необыкновенную силу народу, сдержанному, но трепетному в трогательной лиричности, степенной мудрости.

Люди степные… Они ведь особые, многое воспринимают иначе, поддерживают робкий огонь свечи, свет которой освещает путь последующему поколению. Семья Колебаевых, может, и обычная на первый взгляд, но есть в ней что-то такое, что влечет своей сдержанностью и одновременно сильным стержнем, притягивающим одухотворенностью, чувством любви, тем, что связывает семью крепкими узами. Все то время пока мы общались, я ощущала необыкновенную нежность друг к другу, деликатность в отношениях между взрослыми и детьми. Не в этом ли главный секрет семейной преемственности, родовая устроенность семьи, крепость которой дает надежду на будущее…