Магия графики

– Магомед Даудгаджиевич, расскажите, с чего всё начиналось?

– С «Сенокоса». Именно это полотно небольшого размера, выполненное в 2010 году мною, на тот момент студентом 3 курса, вместе с работами других учащихся, выпускников и преподавателей худграфа, было представлено на выставке в Москве. А затем пошли одна выставка за другой. Весной этого года состоялась первая моя персональная выставка. Одним из главных графических листов является картина «Несущая камни» (2018 г.). Историю, связанную с моей бабушкой (ее давно нет в живых), рассказала пожилая гапшиминка. Во время зимних каникул, которые я посвятил пленэру, она рассказывала о том, как бабушка и другие жительницы села таскали тяжелые камни для строительства новых домов. Да и по детству я помню: сельские труженицы никогда не сидели без дела. Эти женщины – дети войны – ценили то, что им дано, особенно время.

– Можно ли назвать тему труда главной в вашем творчестве?

– Вот уже в течение 10 лет основными темами моих работ являются «человек», «земля» и «труд». Отражать их лучше всего удается через графику, как уникальную, так и печатную. К примеру, в дипломной работе «По горному Дагестану» — серии из пяти офортов — запечатлены обрядовые праздники: встреча весны и выход на пашню, в которых участвует и стар и млад. Многие интересовались, почему праздник первой борозды занимает центральное место в моем творчестве. Земледельческий календарь горца – цикл, который я собираюсь развить в дальнейшем. Философское осмысление тем уходящего, забытого Дагестана выбрано не случайно. Это своего рода посыл к подрастающему поколению: мы не имеем права забывать свою историю и традиции. Мы рисуем руины не потому, что не видим красивых архитектурных сооружений, а потому, что душа разрывается от безразличия людей.

– Почему графика?

– Графика – это мое. И потом графические работы при правильном хранении, испытании временем менее подвержены порче, чем живопись. Если Дюрер давал 500 лет гарантии своим работам, будучи уверенным в качестве используемого материала, то сегодня редко кто может похвастать этим. Сегодня в погоне за материальным благополучием и, делая упор на эмоциональный настрой зрителя, пишут быстрее, динамичнее. Однако с течением времени трескается краска, отходит грунтовка. Увы, наше поколение подрастеряло много секретов, технических приемов в живописи.

Для своих работ я стараюсь брать качественный материал в специализированных магазинах. В Махачкале можно прикупить тот или иной художественный материал, но ассортимент, как правило, невелик. До сих пор мои преподаватели говорят о том, что в живописи я мог бы добиться отличных результатов. Я вел курс «Рисунок и живопись» в худучилище, но так как живописью в последнее время не занимаюсь, в педагогической практике ограничил себя освоением академической части рисунка и графических материалов. Считаю, что, преподавая тот или иной предмет, нужно его обязательно практиковать.

– Есть мастера искусства, на которых хочется равняться?

– Есть те, на кого можно ориентироваться. Духовные ориентиры, как я их называю, помогающие найти правильное направление в жизни, искусстве, философии. Таким ориентиром для меня стал народный художник РД, преподаватель Юсуп Ханмагомедов. Он живет учебным и творческим процессом, думает о будущем студентов и выпускников. Такие профессионалы, как Юсуп Маммаевич, понимают, в какое русло направить энергию. Кроме того, я с удовольствием изучаю технику мастеров XVIII-XIX вв. в оригинале. Свою очередную поездку в Эрмитаж я посвятил творчеству Рубенса, а это отличный образец для изучения классической живописи.

– Какими глазами смотрит на картины художник?

– В отличие от обычного посетителя музея, который оценивает внешние качества работ, художник обращает внимание на технические аспекты и приемы, изучает письмо, слои картины под определенными углами, то есть учитывает все нюансы. Поэтому смотрители часто делают замечания «принюхивающимся» художникам.

– Ваши работы хранятся в различных музеях страны. Вы их отдаете безвозмездно?

– Художники часто дарят свои картины. Бывает и такое, что дар музею включен в условие договора. То есть музеи делают проект, где участник получает авторский экземпляр издательской продукции, каталог, а они пополняют свои фонды графическими произведениями современных художников. Подготовка издательской продукции – огромный труд, к тому же не все художники в состоянии оплатить ее, а музеи не обладают возможностью выкупить работы в таком количестве.

– Традиционный вопрос: откуда черпаете идеи?

– Теплые воспоминания детства, жизненные истории, осмысленные через призму эстетического, воспитательного, исторического процесса, дают толчок для творчества. У каждого свои методы стимулирования вдохновения. Я пользуюсь каждым удобным случаем для вылазки в горы, посвящаю свое время пленэрам. Работы художника должны представлять художественную ценность, нести информацию. Хочется видеть больше истинного искусства в современном, динамично развивающемся мире, работы мастеров, следящих за качеством и не гоняющихся за объемом. Я для себя решил: не должно быть ничего случайного, лишнего в графических произведениях: все закономерно и необходимо, любая деталь направлена на реализацию, воплощение творческого замысла, каждая часть соотнесена с целым, каждый элемент выражает образ, задуманный тобой!

– Самая терпеливая модель – это ты сам. Нет ли среди ваших работ автопортрета?

– Есть попытки, возможно, на следующей выставке вы его увидите. Я никогда не ставил перед собой задачу сделать автопортрет, но после замечания художницы Пшеницыной на персональной выставке всерьез задумался об этом. С помощью зеркал художники ловят повороты, естественные формы, рисуют части тела. Когда нет натуры, сам становишься объектом для изучения, к этому приему прибегают многие мастера.

– Вы готовитесь ко второй выставке. Что на ней будет представлено?

– Тему своего творчества хочется представить шире, раскрыть всесторонне, воплотить задуманное еще в студенческие годы. Но в технике, в которой я сейчас работаю, быстрого результата ждать не стоит. На воплощение задуманного понадобится время.