Мне сверху видно все

Вопреки уговорам своих коллег я все же решился подняться на башенный кран, на стройке рядом с издательством. Недолгие переговоры с прорабом, и я уже лезу наверх. Преодолев примерно полпути, невольно запеваю песню пилотов «Все выше, и выше, и выше». Через минуту вспоминаю слова друга Илагуддина, который рассказывал, что как-то он пытался подняться на 30-метровую пожарную вышку, однако не смог – боязнь высоты заставила его спуститься. Причем спускаться было сложнее, чем подниматься, уверен он.

Страх вперемежку с гордостью и мыслью, что я все-таки закончу начатое, вели меня дальше. Не успел добраться до кабины машиниста, как меня встречает возмущенная крановщица. «А рукавички твои где? – мягким голосом, но грозно спросила Галина Сергеевна. – Сюда нельзя без перчаток, вон весь заляпался, держи салфетки».

Увидев Галину Сироткину, я вспомнил учительницу по пению, которая преподавала мне в третьем классе. С виду это маленькая, хрупкая женщина с добрым выражением лица, ей бы работать в детском садике, подумал я. Страх перед тем, что ты находишься на 70-метровой высоте в кабине, качающейся при каждом дуновении ветерка, исчезает сразу, как только слышишь ее голос. Сильная воля и твёрдый характер этой женщины придают уверенность в том, что ты никуда не упадешь, что все под контролем.

— Галина Сергеевна, вам не тяжело управлять огромным краном, вы же такая маленькая?

— Да какая же я маленькая! У меня рост 158 сантиметров. Сейчас мне 62 года, а на кране работаю с 28 лет. Привыкла уже. Да и выбора особо не было. Воровать я не умею, торговать тоже. Пришлось лезть наверх. Тут, наверное, уместнее спросить, не страшно ли мне (смеется).

— И как – не страшно?

— Да как это не страшно! Это же 70 метров. Через пару дней еще на шесть метров поднимут. А я на второй этаж боюсь подниматься, когда с балкона пятого этажа гляжу вниз, у меня голова кружится. А тут гнездо. Тут я в безопасности.

— Как родные относятся к вашей работе?

— Кому-то может показаться странным такой выбор карьеры: всегда работать в полном одиночестве, время тянется медленно в тесном пространстве, можно сойти с ума, но родные мною гордятся.

— Как начинается рабочий день, как проходит?

— Весь рабочий день мой в кабине. Сидячая работа. Прихожу на работу, поднимаюсь к себе, и все. 12 часов сижу здесь. На перекус – помидор, хлеб, вода. Периодически сюда поднимаются молодые мастера сфотографироваться. Как они рассказывают, чтобы похвастаться в родном селе.

— А вы всегда хотели стать машинистом башенного крана?

— Нет, мечтала стать врачом, но от чужой боли могу сознание потерять. Потом намеревалась, как Тося Кислицына из фильма «Девчата», уехать куда-нибудь. Хотелось романтики. Решила стать крановщицей. Нужно было полгода учиться, а я сдала курс за два месяца. Залезла на кран с мыслью: «Научусь и поеду на БАМ». Но не удалось. Я без Махачкалы не могу. Даже в Каспийск поеду – все, не мое. Живу около Советского РОВД, где поселок рыбников, и очень люблю свой дом.

В ее кабине куча книжек. Николай Шундик, Николай Островский «Как закалялась сталь». Галина Сергеевна признается, что ее любимое произведение – это «Три Дюма» Андре Моруа. «Здесь невозможно не читать. Уснешь. Ветер покачивает «гнездо», как колыбель», – говорит она.

— Любите свою работу?

— Оооой, люблю, конечно! До сих пор помню, как впервые поднималась на кран. Поднялась выше гнезда! Ничего не видела перед собой. Меня часто спрашивают: «Тебе не страшно?» Я отвечаю, что мне страшно интересно. Мне говорят: «Так кран же качается». Но я говорю, что это не он качается, а земля, когда я спускаюсь вниз. Зарплата меня устраивает. Зарабатываю больше многих мужчин. 35 тысяч рублей в месяц, а за переработки в выходные. уже двойная оплата. Недавно купила во-о-он такую машину мужу, – говорит Галина Сергеевна, – указывая на белую «Приору», припаркованную около въезда на стройплощадку.

Вообще к любой вещи надо привыкнуть, а к крану – тем более. Это сложный механизм. Он чувствует хозяина. На этом кране я работаю достаточно долго, но все равно не могу привыкнуть. Не слушается он меня, а я злюсь и ругаю его. И вообще он не мой. Я его не люблю, и он меня не любит. Этот кран очень капризный, медлительный, тяжелый в работе, и на нем при ветре 14 метров в секунду уже нельзя работать, но я и при 20 метрах работаю. Если ветер южный, я поворачиваюсь на север и могу что угодно поднять при маленьких поворотах. И наоборот. В общем, подстраиваюсь под ветер.

— А какое ваше любимое блюдо?

— То, что муж приготовит. Если, конечно, приготовит. Он как-то сварил мне борщ. Понаварил все сразу: мясо, картошку, все-все-все, и спрашивает: «Вкусно?» А я про себя думаю: надо же, не посолил. Всегда же говорю: очень вкусно, чаще так готовь.

— Случались ситуации, когда вы очень пугались? Вы не боитесь, что кран упадет?

— Да не должен он падать. Правда, однажды, 16 лет назад, когда мы строили дом по проспекту Ярагского напротив Даг­педуниверситета, у меня стрела упала. Когда она летела с шестого этажа, – рассказывает Галина Сергеевна, а сама будто вновь переживает тот случай, – аж мост задрался. Все снесла стрела, все колонны как лезвием срезала. Парень-сварщик стоял рядом, стрела мимо него прошла, даже не зацепила. У меня здесь стекло посыпалось. Я, перепугавшись, села на пол и сидела, вцепившись в подушку, где-то час.

— Как собираются краны?

— Собирают эту колоссальную конструкцию довольно легко. Часто на возведение крана уходит всего несколько часов. Башенные краны сами себя собирают. Процесс сборки начинается на земле, но я в нем не участвую. Да и ничего интересного там нет. В Интернете можно посмотреть.

— Как вы думаете, дома в Дагестане стали строить качественнее, чем раньше?

— Раньше дома панельные были, а сейчас непонятно что творится. Хотя я вижу, как строит наша организация. Тут не поспоришь. Ребята и вправду стараются строить на совесть.

— Как коллеги к вам относятся?

— Я с самого начала им сказала: считайте, я для вас сестра. А выходит, что я для них как мама, снабжающая стройматериалом и помогающая заработать денег.

Пока мы беседуем с Галиной Сергеевной, по рации то и дело поступают команды: «Галя, направо до конца, колеса вперед и вира». Замечаю, что крановщица, отвлекаясь на разговор со мной, начинает путаться в

командах, поэтому, поблагодарив ее и поздравив с Днем строителя, спешу удалиться из кабины. Сделав прощальное селфи с самой высокой точки крана, спускаюсь вниз.

На земле меня встречает ­прораб Шамиль.

– Ну как, поговорили?

– Да, отлично. Вам повезло с коллегой. Видно, что делу она отдаётся полностью, с присущей ей энергией.

– Да, нам с Галиной Сергеевной повезло. Она и нас заряжает своей жаждой жизни.