Мы без них – не дети гор

– Шапи Магомедович, каков он, ваш герой? Это обычный человек из толпы или воплощение времени?

– У каждого писателя он свой. Для одного это человек из 90-х, для другого – современник динамичного третьего тысячелетия. На самом деле это такой сложный процесс, что не столь важно, кто для тебя герой, главное, чтобы тебя понял читатель, а твое мировоззрение, личностное восприятие процессов, происходящих в обществе, соотносилось с психологией земного человека, для которого мир состоит из простых привычных вещей. Безусловно, в начале 90-х, когда произошел болезненный для всей страны разрыв, образовался некий духовный вакуум, многие мои коллеги терзались сомнениями – какого героя вывести на первый план. Тогда каждый оказался перед выбором – быть циничным, праг­матичным, всеядным, чтобы обрести место под солнцем, или оказаться на обочине жизни и едва выживать. Многое пришлось пересматривать, чтобы понять, что происходит в жизни современного человека.

В те смутные времена мы вместе с нынешним Главой республики Рамазаном Гаджимурадовичем Абдулатиповым создали журнал, позже – издательский дом «Эхо Кавказа». Это была его идея – создать противовес антикавказским настроениям. Я много участвовал в заседаниях круглых столов, дискутировал в СМИ, публиковал современных авторов, дагестанских писателей, поэтов. Это была своеобразная борьба с невежеством, ксенофобией, попытка дать оценку состоянию культуры, в том числе и нашего писательского цеха. И нужно было показать, с кем интеллигенция, что она отстаивает и что она может сделать доброго в борьбе со злом. Это был просветительский орган, который популяризировал национальную культуру не только Дагестана, но и всего Кавказа. Мы издавали журналы, книги, энциклопедии. Можно сказать, что издательский дом имел успех и его можно было назвать резонансным.

– Расул Гамзатов посвятил вам свою поэму. А ведь это о многом говорит.

– «Эхо Кавказа» издало ряд книг Р. Гамзатова. Помню, с каким желанием я писал предисловия к его произведениям. Меня очень интересовал феномен Гамзатова, мы с ним часто общались. Однажды он сказал, что хочет сделать мне подарок, и посвятил поэму. Признаюсь, это было для меня неожиданно и очень дорого. Он прочитал мне ее и предложил перевести на русский язык. Это было испытание, поскольку до меня Гамзатова переводили Я. Козловский, Н. Гребнев, Ю. Мориц, В. Солоухин и другие корифеи литературы. Трудно было браться, ведь это был первый, если не ошибаюсь, перевод с аварского на русский без подстрочника. Гамзатов шутил, когда его спрашивали, что такое подстрочник. Он говорил примерно так: «Это все равно, что пришел в парикмахерскую, постригся, а мастер говорит: «Вот ты пришел ко мне как подстрочник, а уходишь как перевод». Переводчики сделали большое дело – открыли творчество Расула Гамзатова русскому и зарубежному читателю, и он обрел широчайшую славу. Но не надо забывать, что и переводчики обрели немало славы, переводя Гамзатова.

Тогда у нас была сильная школа перевода. Она, к сожалению, почти погибла. Расул Гамзатов говорил, что только тогда, когда произведение становится общенациональным достоянием, автор может считать себя настоящим писателем. И сетовал на то, что раньше, когда выходили новые книги Д. Кугультинова, А. Кешокова, других национальных писателей, это становилось большим событием. А теперь, когда почти нет качественного перевода, новые талантливые произведения могут остаться неизвестными широкому читателю. Ведь как иначе представлять национальную литературу за пределами Дагестана, как русский или европейский читатель познакомится с одаренными поэтами, прозаиками наших народов? Это насущная проблема. Дагестанским Союзом писателей многое делается в переводческом направлении. Но необходимы и государственные программы.

Переводя поэму, я пытался постичь тайну поэзии великого мастера. Порой мне казалось, что Расул Гамзатович, который давно уже считался классиком, слишком требователен к своему творчеству. Но это были творческие сомнения, муки иного порядка, о которых он однажды написал:

Другой хочу я музыки и слова,

Что не было досель изречено.

И каждый раз, когда мы встречались и обсуждали перевод, поэзия Гамзатова открывалась мне все новыми гранями, это был очень интересный творческий процесс. Я глубоко благодарен ему за то, что он посвятил мне поэму и дал возможность прикоснуться к его творчеству, донести его до русскоязычного читателя.

Это было нелегко, одно дело – наши поэтические традиции, и другое – русская образная структура, рифма. И все это не так просто совместить. В русском языке не всегда находятся точные аналоги аварского, и приходится потрудиться, чтобы передать смысл и богатство красок высокой, светлой поэзии Расула Гамзатова. Я попытался это сделать. Не знаю, насколько мне это удалось. Помню, я прочитал ему перевод в Барвихе. Это сохранилось на видео. Он читает на аварском, я – на русском. Разве такое забудешь.

– О чем эта поэма?

– «Времена и дороги» – это размышления о жизни, времени, творчестве, любви, красоте, о вечном. О том, что стало со страной, как изменилось общество. Вот лишь один фрагмент:

Достоинство таится, точно вор.

Народу много – но людей так мало.

В пыли любовь, и схоронили славу.

Но мы без них – уже не дети гор.

Это почти исповедь великого человека, поэта, философа. Поэму сразу опубликовал журнал «Дружба народов», она вошла в сборник стихов поэта, изданный в Москве. Примерно в то же время мы сняли фильм «Расул Гамзатов. Моя дорога».

– Одно из самых известных ваших произведений – книга «Имам Шамиль», вышедшая в серии ЖЗЛ, которую можно купить во всем мире.

– Вышло уже четыре издания, думаю, будут еще. Эта книга принесла мне неожиданную популярность. А затем у меня вышли романы «Ахульго», «Крах тирана», авантюрно-приключенческий роман «Яхта олигарха». Спектакли по моим пьесам ставят в театрах Махачкалы, Москвы, Санкт-Петербурга и многих других городов. Прошлой осенью, в день 90-летия Дагестанского Русского драматического театра, состоялась премьера по моей пьесе, посвященной судьбе писателя и декабриста Бестужева-Марлинского.

Недавно снят новый фильм по моему сценарию – социальная трагикомедия «Кровь». Возможно, читатели видели и другие фильмы по моим сценариям – «Шамиль в России», «Шамиль. Последний путь», «Яблоко». Фильмы весьма популярны, участвуют в международных кинофестивалях, отмечены рядом наград, выходят на иностранных языках.

Рассказы, стихи, произведения для детей публикуются в нашей стране и за рубежом, включены в школьные хрестоматии.

Я думаю, разные жанры только обогащают творческую палитру. Не так давно вышел мой новый роман «Краски изгнания» о Халил-беке Мусаясуле. В нем вся его жизнь – от Дагестана до Америки. Большой роман о большом художнике, который вошел в мировую живопись «не снимая бурки». Он много рисовал, писал портреты самых высоких особ, но его главной темой всегда была Родина, Дагестан, Чох. У нас о Халил-беке знают не очень много, и я попытался приоткрыть завесу перед этим удивительным человеком и его поразительной судьбой. Роман получил высокую оценку критиков.

– Сегодня многое из того, что происходит в нашей стране, республике, не может не вызывать различных эмоций, политических оценок. А что вас как писателя больше всего беспокоит, о чем болит сердце?

– То, о чем вы говорите, находит отражение в моих пьесах. Та же пьеса о Бестужеве-Марлинском, декабристе, сосланном на Кавказ, который писал: «Послали драться, а душа просит брататься». В Аварском театре ставится комедия «Предок» с необычным сюжетом – про наши амбиции. Во многих городах страны поставлена пьеса «Золотой осел Насреддина». Это детская пьеса-притча, которая интересна и взрослым. Впервые ее поставил главный режиссер Дагестанского русского театра С. Тулпаров в 1997 году. А начинал я с авангардистских пьес. И все они о том, что происходит с нами и в нас.