Нелегкий боевой путь Героя

Он прошел всю Великую Отечественную войну. Был несколько раз ранен и дважды контужен. Но после краткосрочного лечения вновь возвращался в строй.

Как говорил он сам: «Воевали и днем и ночью, не выпускали из рук винтовки. Было нелегко, но мы справились».

***

Родился Яков Сулейманов 15 мая 1921 года в станице Ладовская Балка в Ставропольском крае. Отец был лудильщиком, а мать домохозяйкой.

Через несколько лет отец вернулся на свою историческую родину – селение Кумух.

Яков рос трудолюбивым мальчиком. Часто помогал отцу в его работе. Отец посмеивался:

– Вот подрастешь еще немного и тоже станешь лудильщиком. Все лакцы лудильщики. А главное, никогда голодным не будешь.

Сын кивал головой:

– Я понимаю.

Но так вышло, что после окончания школы Яков пошел работать в местный театр. Сначала трудился грузчиком, а потом стал декоратором.

– Мне была интересна эта театральная жизнь, – объяснял Яков Сулейманов. – Даже думал, что потом пойду учиться на актера. В нашем местном театре в Кумухе часто ставили пьесу Гаруна Саидова «Лудильщики». И я несколько раз играл в этой постановке. А отец каждый раз ходил на это представление. Единственное ему не нравилось, что в пьесе трагическая развязка. Он грустно качал головой:

– Если бы Гарун был жив, а не погиб в 1919 году, я бы попросил его исправить концовку пьесы.

***

Мне посчастливилось встретиться с Яковом Сулеймановым в 2005 году. В его уютной квартире на кухне мы пили чай и вели непринужденную беседу о его фронтовой жизни. Он был призван в ряды Красной армии в апреле 1941 года.

– Я ждал этого призыва, – рассказывал фронтовик. – И мысленно уже готовился к службе. Время было неспокойное, и мы все понимали, что может начаться война. Но не думали, что так скоро. Служил я в городе Луцке Волынской области, около границы с Польшей. Считался одним из лучших стрелков.

Как–то мне командир, лейтенант Павличенко говорит:

– Ложись пораньше спать, отдохни хорошенько, чтобы завтра на учениях занять первое место по стрельбе. Ну как, сможешь?

– Постараюсь.

И я лег, положив под голову вещмешок, а рядом винтовку.

А проснулся оттого, что меня сильно трясли за плечо и истошно кричали: «Тревога… Подъем!»

Яков Сулейманов замолк и о чем–то задумался. Словно мысленно вновь оказался там, на учениях, на границе с Польшей. Повисла минутная пауза.

– Это началась война? – спросил я, прервав паузу.

– Да, – кивнул головой Яков Сулейманов. – Нам выдали по 300 патронов и сказали, что надо оборонять город Луцк. Но с обороной города не очень получилось. Сила у фашистов была тогда просто страшная. В первые месяцы войны вообще было очень тяжело. Оборону держали всего неделю. У нас дивизия была недоукомплектованная: 7 или 8 тысяч человек. Было несколько орудий и пулеметов и всё. Остальное вооружение – это винтовки и гранаты. Но и врагу досталось немало. У них потери тоже были ощутимые. В этом бою я подорвал вражеский танк. Как это случилось? Был у нас в подразделении ефрейтор Соколов. Здоровый такой мужик лет под тридцать. Он связал три гранаты и только собрался бросить их под танк, как его скосил немецкий пулеметчик, который вел огонь из этого танка. Я недолго думая схватил эту связку и с силой бросил под грохочущую машину. Танк я в итоге подорвал, но и сам получил серьезное ранение в плечо. Пять месяцев провел в госпитале. Медсестры за мной хорошо ухаживали, улыбались и называли героем. Это мне, по сути мальчишке, было очень приятно слышать.

После излечения перевели в разведку. Сам Рокоссовский отбирал для разведки лучших бойцов. А что значит –
лучший? Должен быть крепким, уметь хорошо драться, а главное – искусно владеть штык–ножом или кинжалом. Потому что разведка – это, как правило, ближний бой. Исходя из этого и отбирали. Присвоили мне звание сержанта, назначили старшим группы, и стали мы проводить рейды за линию фронта. Охотились за «языками». В группе было 12 – 14 человек. Захватить надо было только офицера, потому что рядовой не давал никаких важных сведений. Пять раз моя группа доставляла старших офицеров в штаб. За это в 1942 году присвоили мне звание старшего сержанта и наградили орденом Отечественной войны 1–й степени.

***

Я интересуюсь:

– О том, что вы с шестью бойцами пленили около 500 фашистов, много раз было написано в разных газетах и журналах.

– Да, это так, – усмехнулся Яков Сулейманов.

– Но ведь были еще и другие подвиги, которые вы совершили, но об этом мало где упоминалось.

– Солдат на войне почти каждый день совершает подвиг, – говорит ветеран. Был еще такой случай. Однажды уже в Восточной Пруссии в марте 1945 года командир батальона майор Харитонов пришел к командиру полка полковнику Тарасову и попросил отдать в его распоряжение нашу группу разведки. Надо было более точно выяснить расположение врага. Командир, узнав характер предстоящей операции, не согласился сначала послать нас на верную, как ему казалось, гибель.

Но когда Харитонов стал настоятельно просить, то Тарасов вызвал меня и спросил:

– Ну, вот такое дело, Яков. Справитесь с задачей?

Я ответил:

– Справимся, товарищ полковник, не подведем и в этот раз.

У полковника выступили слезы.

– Берегите себя, ребята.

Все 13 разведчиков пошли на задание. Немцы находились на возвышенности, а кругом открытое поле. Чуть подойдешь близко, тут же открывают шквальный огонь. А установить местонахождение огневой точки надо было обязательно. Была ранняя весна, земля сырая, и от вражеских снарядов образовывались воронки. Вот я и приказал всем разведчикам броситься в эти воронки и не шевелиться. Беспокоился очень за ребят. Место открытое, и потому мы могли погибнуть. А враг бьет все время из минометов. Долго пришлось ждать. Наконец наша артиллерия засекла огневую точку фашистов и уничтожила ее. Из разведчиков только один получил ранение. Как же я был рад, что все остались живы.

– Награды получили?

– Конечно. Всех наградили медалями «За боевые заслуги». А мне как старшему группы вручили еще и немецкий пистолет «Парабеллум». Я его потом подарил одному польскому офицеру.

– Зачем?

– Очень ему понравился этот пистолет. Все дело в том, что патроны найти к этому виду оружия было почти невозможно. А офицер знал, где можно купить или обменять на продукты патроны. Мне он в обмен сначала предлагал свою фуражку – конфедератку. У него были две фуражки. Одна полевая, а другая парадная. Я отказался. К чему мне польская фуражка? И тогда он подарил мне портсигар. Так как я в то время курил, то портсигар взял.

– А когда вам дали звание Героя Советского Союза?

– В апреле 1945 года. И тогда же присвоили звание старшины. Как раз за тот самый подвиг, который я и мои подчиненные совершили в городе Пиллау: пленили 500 немцев. Это был огромный успех нашей разведгруппы. Меня лично поздравил маршал Александр Василевский. Он с улыбкой сказал:

– Наконец я вижу вас воочию, старшина Сулейманов. Поздравляю с высокой наградой.

Я смутился, но четко ответил:

– Служу Советскому Союзу!

А маршал продолжил:

– О вашей группе разведчиков ходят легенды. Может, когда–нибудь напишут о вас книгу. Как думаешь?

Я пожал плечами. Но радость во мне присутствовала огромная. Не каждого сержанта или старшину поздравляет лично сам маршал. Потом мне предлагали идти учиться в офицерскую школу. Но нет, я выбрал мирную профессию. После демобилизации в 1946-м уехал на Донбасс и работал шахтером. А в 1975-м вернулся в Махачкалу и до выхода на пенсию работал на заводе имени Магомеда Гаджиева слесарем–сборщиком.