Купить PDF-версию
05:50 | 04 ноября, Пн
Махачкала
X
08:44 24.06.2008

Об отцах и детях…

Трудно писать. Молчать невозможно. Взяться за перо в столь смятенном состоянии духа нас заставила публикация Марины Ахмедовой «Главная заповедь», напечатанная в газете «Дагестанская правда: Литературный Дагестан» от 30 мая 2008 года (№5 /64/ С7).

Прежде всего надо сказать о том, что она оставляет ощущение трагической незащищенности человека. И не только перед лицом неминуемой смерти, но и перед последствиями собственных ошибок и неизбежности расплаты за них, в том числе и в виде людской молвы, которая будет касаться не только того, кто совершил ошибки, пусть даже невинные на простодушный взгляд, но и преследовать близких людей. Об ошибках не хотелось бы говорить. И не только затем, чтобы не нарушить заповедь: о мертвых хорошо или никак. Но чтобы не оскорбить память столь дорогой для нас, по-хорошему гордой в своей человеческой сути и исполненной чувства личного человеческого достоинства Зулейхи Искендеровны Имамкулиевой, для которой Нариман Алиев был дорогим, принятым всем сердцем супругом, отцом ее детей.

Память Наримана Ибрагимовича Алиева нам тоже небезразлична. И мы ее никак не отделяем от памяти Зулейхи Искендеровны Имамкулиевой. И больно, обидно, что имя его с первых дней траура звучит не в том контексте.

Тема публикации Марины Ахмедовой – современный Король Лир и его дети – эффектный сюжет лишь для непосвященных. Для тех, кто знал эту семью не понаслышке и адекватно переживал ситуацию, складывающуюся в ней на протяжении всех тридцати с лишним лет после кончины матери детей Наримана Алиева, – это новый повод для возвращения на долгое-долгое время непреходящей душевной боли от раны, не зажившей от пройденного времени.      

Мы не ждем ответа на вопрос, что заставило опытного литератора, талантливую поэтессу, достаточно занятую своими давно вынашиваемыми творческими планами, к тому же человека с определенным  житейским опытом, пойти на столь поспешный шаг – в неподобающей ситуации первого месяца траура написать о покойном и его близких, выставив на суд широкого круга читателей личную жизнь, семью, детей, судьбу, быт и имя писателя Наримана Алиева, тем самым озадачив непосвященных логичными в данном случае вопросами вовсе не в пользу покойного писателя, а посвященных заставить вспомнить о былом.

Семью эту мы знаем более сорока лет. Сначала познакомились с супругой Наримана Ибрагимовича, Зулейхой Искендеровной, в стенах Института ИЯЛ Дагфилиала  АН СССР, в котором она работала в 1960-70-х годах, через нее уже и с семьей, ее мужем и детьми.

За пятнадцать лет своей работы в этом научно-исследовательском учреждении она оставила заметный след в истории дагестанской науки. Литературоведы знают ее как исследователя дагестанской прозы, автора коллективной двухтомной «Истории дагестанской советской литературы» (под общей ред. А.Ф. Назаревича и Р.Ф. Юсуфова. Махачкала. 1967), ряда статей,  опубликованных в тематических сборниках Института  ИЯЛ и кандидатской диссертации (1972). Будучи ответственным секретарем энциклопедии «Дагестан», она руководила рабочей группой, подготовившей к изданию «Словник энциклопедии «Дагестан» (отв. ред. Г.-А. Д. Даниялов. Махачкала. 1968). Затем, занимая должность ученого секретаря Института ИЯЛ, в декабре 1975 года больная гриппом выехала в Москву для утверждения планов научно-исследовательской работы Института ИЯЛ на 1976 год, получила осложнение в виде воспаления легких от перенесенной на ногах болезни и после прохождения курса соответствующего лечения накануне выписки из больницы скончалась в возрасте неполных пятидесяти одного года.

Зулейха Искендеровна Имамкулиева осталась в памяти тех, кто знал ее по работе, как человек долга и чести. Она была ответственна в слове и поступке. Как человек цельной натуры, она подавала личный пример и в семье.

Дети — Ибрагим, Елена, Алекпер – хотя и не в грудном возрасте лишились матери, не отделившись от родительской семьи и не успев стать самостоятельными при решении своих маленьких и больших вопросов и детских или уже не детских, взрослых жизненных проблем. Послушны были они отцу и после кончины матери.

Нариман Ибрагимович несколько неожиданно  для родственников и друзей семьи  из Махачкалы и Баку счел за лучшее ускорить свадьбу дочери. И на исходе третьего месяца после кончины матери Елена, чтя решение своего отца, уехала в Баку, где проживал ее жених Валерий. Также повели себя и Ибрагим с Алекпером, в том числе и при решении каких-то бытовых общесемейных вопросов, если даже эти решения отца шли в ущерб личным интересам каждого из них. Они не были ни эгоистичны, ни тем более корыстолюбивы. Иначе не оказались бы далеко  за пределами города своего детства, лишившись своей доли в четырехкомнатной квартире элитного писательского дома на ул. Синявина и не заимев ничего взамен потери крыши над головой и всего остального, к чему они привыкли с детства.

К их чести, к тому времени, когда ребята покидали Махачкалу через несколько лет после кончины матери, памятную стелу на ее могиле они успели поставить.

Все трое детей Наримана Алиева живут вне Махачкалы. Мы не знаем, потому не говорим о том, хорошо им живется или плохо вдали не только от города детства, но и друг от друга и других родных и близких людей, личных друзей в этих, несколько  неожиданных для трудящегося человека обстоятельствах, сложившихся в стране в последние десятилетия. Знаем, что они все трое нашли  свое место в жизни – живут своим трудом.

Алекпер живет дальше всех – в Санкт-Петербурге,  городе, климат которого ему не подходит, будучи в возрасте сорока семи лет, вместе с семьей, женой Ниной и дочерью Марией двух с половиной лет, живет на съемной квартире. Поближе, в Краснодаре, живет многодетный отец и уже дедушка Ибрагим. У него положение получше. По крайней мере имеет свое жилье, которое, будучи строителем по профессии, сам же и построил.

Елена живет в Баку, следовательно, в ближнем, но все же зарубежье безо всяких  кавычек. У нее сахарный диабет и преподавательская работа, не терпящая долгих отлучек. Муж находится на пенсии по болезни. Но несмотря на это, она, преодолевая две таможни, пройти которые достаточно сложно (особенно дагестанскую), по зову отца и даже без него все десятилетия навещала его, останавливаясь вместе  с мужем, который всегда сопровождал ее, у своей подруги детства Наиды Авшалумовой. Знаем, что она находила способы проявить заботу о нем и через земляков, и через друзей отца, которые бывали в Баку по своим делам.

Нариман Ибрагимович в свою очередь любил бывать в Баку – городе своей юности. Частые приезды отца и дедушки для семьи Елены всегда были праздниками. Осенью 2005 года здесь же, на даче у друзей, Елена с ее семьей отмечали юбилей — 80-летие отца. И новый, 2006 год Нариман Ибрагимович встречал у дочери. Но так переменчиво настроение пожилого человека, что он, к огорчению близких, зачастую мог неожиданно прервать свое пребывание в гостях и засобираться домой.

Знаем также, что дети Наримана Алиева при малейшей возможности не упускают случая встретиться друг с другом. Елена с детьми проведывала брата Ибрагима в Краснодаре. У Алекпера, живущего в Санкт-Петербурге, бывал зять Валерий и за последние два года проведали его с семьей оказавшиеся в Москве в командировке сестра Елена и ее дочь Золя (Зулейха).      

… Прошлой зимой Елена рассчитывала отвезти отца к себе в Баку, освободила и отремонтировала одну комнату, чтобы создать какие-то удобства для него. В феврале месяце за Нариманом Ибрагимовичем приехали зять Валерий и внук Михаил. Но под конец он отказался ехать с ними в Баку и предложил им уехать назад без него. Перед отъездом в Баку они, посоветовавшись с Еленой по телефону, договорились с соседом об опеке над Нариманом Ибрагимовичем на принятых в таких случаях условиях (предоставление жилплощади опекаемого в пользу опекуна), что подтверждается нотариально заверенными документами, присланными ими позже из Баку на имя опекуна.

Дальше произошло то, что произошло. Одна больница не без участия опекуна, вторая больница — с участием Союза писателей. И печальный конец в кругу собратьев по перу. Без детей… О кончине отца Елене сообщила ее подруга Наида за час до его похорон. Таковы не идеально сложившиеся обстоятельства в судьбе этой семьи к концу жизни ее главы.
Но как бы то ни было, семья есть семья. И никто не вправе вторгаться в нее, не зная всей правды, тем более бестактно делить ее членов на правых и виноватых, выступать с обвинениями какой-либо стороны. Хотя бы  потому, что порицать одну сторону — значит провоцировать ее на собственную защиту, т.е. выстраивая аргументы в свою пользу, вольно или невольно обвинять другую сторону, в данном случае – живых детей против покойного отца. В этой ситуации находятся и более или менее посвященные свидетели трагедии этой семьи, длящейся для детей уже тридцать с лишним лет, а теперь усугубленной публичным ее обсуждением, еще с позиции непосвященного.

А Марина Ахмедова, как выясняется из ее публикации, не располагает всей полнотой информации, касающейся даже творческой биографии самого Наримана Алиева, не говоря уже о детях, которых она никогда не видела и не знает, не знает и всей сложности их взаимоотношений с отцом. Это самое «лучшее», в чем ее в данном случае можно упрекнуть, не задевая памяти покойного. В частности, Нариман Алиев не играл Степана Шаумяна в кино. Он прошел фотопробы на исполнение ролей Степана Шаумяна и Наримана Нариманова в фильмах «Двадцать шесть Бакинских Комиссаров» и «Звезды не гаснут», но в конечном итоге на ту и другую роли выбрали профессионального актера.

Марина Ахмедова в последние дни жизни Наримана Алиева  много сделала для него вместе со своим сыном Мурадом, повела себя как его сестра и дочь. Не остались безучастными к нему и другие коллеги по литературному труду, соседи, медперсонал обеих больниц, официальные лица. И это, надо полагать, останется в благодарной памяти детей писателя.

Только жаль, что Марина Анатольевна отказалась от встречи с дочерью покойного, которая была в Махачкале сразу же после похорон  отца и очень хотела видеть ее. Тогда, может быть, она была бы застрахована от отмеченной выше и других «приблизительностей», которые прошли в ее публикации.

В ситуации, о которой мы говорим, классик русской литературы, имея в виду себя, сказал:

«Ужасная судьба отца и сына – Жить розно и в разлуке умереть».
       (М.Ю. Лермонтов)

За поступком сыновей Алиевых угадывается боль глубокой обиды на отца, которая, к сожалению, не прошла и через треть века после разлуки с ним. Какой обиды? Это их внутрисемейное дело. А всем остальным здесь уместнее всего деликатно промолчать в сострадании к непрощеному отцу и — еще больше! – к непростившим сыновьям. Ведь им жить с грузом на сердце этой непрощеной обиды близкому человеку, который уже ушел от них…

Конечно же, дети всегда в долгу перед родителями, пусть даже не принимавшими участие в определении их судьбы. У сыновей Наримана Ибрагимовича, правда, есть еще шанс прийти к месту его вечного покоя, отпустить ему все обиды на него и попросить у него отпущения обид им, как это уже сделала дочь, как это делают все люди с Богом в сердце перед лицом неизбежного расставания на вечность. Люди из окружения этой семьи по мере их возможности должны лишь содействовать этому.
 

Статьи из «Общество»

Один день людей общественного труда

42
В ряду профессиональных и отраслевых праздников этот день не претендует на особое к себе отношение или особое почтение в...

Подвиг во имя Родины

14
_ Крым в годы Великой Отечественной войны был ареной ожесточенных сражений. В боях за Крым,...

«Китайцы» теснят Ладу?

9
В сентябре китайский кроссовер Haval Jolion стал самым продаваемым автомобилем в Москве,...

Архитектура единства

13
Обратите внимание на один хронологический факт: День единства народов Дагестана мы ежегодно...

Журналистов убивают только за то, что они выполняют свою работу

3
В 2013 году на сессии Генассамблеи ООН была принята резолюция, постановившая провозгласить 2...

Лесной человек

8
Думаю, уместно будет начать этот материал с хадиса пророка Мухаммада: «Человек, без...

Судьба легенды

7
Чуть ли не ежедневно прохожу мимо легендарной машины моего детства – Москвича 412. Он...

Свой руль ближе к рукам

7
Продукция белорусских машиностроителей известна практически во всём мире. Карьерные...

«Наша Полина» – Патимат Микаилова

7
Суровый зимний день военного 1944 года. Немецкие самолеты...

Погубить легко, растить долго

10
В один из теплых деньков выбрался с детьми в Эльтавский лес. Думал, подышим воздухом и заодно...

Алинка, вторая половинка

198
Приходят на ум слова знаменитой песни: «Ах, эта свадьба пела и плясала». Да, эта свадьба и...

Семья – это крылья за спиной

47
Помните, в детстве мы говорили: чур, я в домике? И нам казалось, что в этом домике можно...