X
08:24 07.02.2020

Он мог стать Нобелевским лауреатом

Недавно ко мне попал диск с записью документального фильма, показанного по республиканскому телевидению. Подаривший его сказал, что он о нашем земляке – выдающемся учёном. Вообще-то в Дагестане каждый второй – академик и непременно выдающийся, так что моя реакция была достаточно скептичной. Но товарищ добавил, что он ещё о доброте.

Фильм этот с несколько неуклюжим, на мой взгляд, названием «Чтобы сохранить память о них…» оказался о человеке чрезвычайно одарённом, который на взлёте своей блестящей научной карьеры погиб вместе с семьёй в автомобильной катастрофе. Произошла она в США, и было ему тогда всего 36 лет. Предыстория фильма начиналась с публикации о нём в одном из номеров журнала «Дагестан» за 2007 год главного редактора Далгата Ахмедханова. Она попала на глаза кинодокументалисту Кайтмазу Абдулхаликову. Началась работа, к которой подключились предприниматель Газимагомед Магомедов и сценарист Гулера Камалова.

Речь идёт о буйнакском парне Наби Магомедове из очень скромной семьи (отец — рабочий, мать — преподаватель начальных классов), который ещё со школьной скамьи на фоне завидной тяги к знаниям вообще начал демонстрировать незаурядные способности в химии. На каком-то этапе маститая школьная учительница сказала, что ей уже нечему его учить, поскольку он знает больше неё (в десятом классе Наби занимался по программе химического факультета МГУ).

В его активе — регулярные победы на городских и республиканских олимпиадах, 2-3-и мес­та на российской и всесоюзной олимпиадах. При этом он был вовсе не очкастым «ботаником», каким обычно представляют отличников, а гармоничной, всесторонне развитой личностью. Во всяком случае на одной из фотографий мы видим атлета с мускулатурой, развитой столь же хорошо, как и его мозг, – следствие занятий боксом.

После окончания школы Наби поступил в Ленинградский, ныне Санкт-Петербургский университет. И вновь признание преподавателями его дара. (Профессор Анна Кольцова: «Это был человек с огромным потенциалом — творческим и человеческим».)

По завершении учёбы Наби работал над диссертацией, но, видимо, что-то его не устраивало. Бросив её, он поехал в США и поступил в исследовательский университет штата Огайо — один из трёх крупнейших в стране. То есть получается, что у него не было никаких проблем и с английским языком. (Профессор Дэвид Хард: «… То, что он сделал, было потрясающе. У меня было много прекрасных студентов, но это было единственный раз, когда у меня было что-то подобное. Я был в экстазе».)

После защиты диссертации научный руководитель рекомендует его профессору Гарвардского университета Дэвиду Эвансу, который принимает Наби в свою научную группу. Гарвард, думаю, в рекомендациях не нуждается, в мире науки это брэнд номер один. (Дэвид, не скрывая слез: «Наби был свежим ветром для моей лаборатории. Он был одним из самых поразительных людей в своей области, которых я когда-либо встречал. Он был мне как сын».)

Тогда же Наби привозит в США супругу — Наталью Щербинину, которая тоже проявляет недюжинные способности, став после химического факультета университета ещё и обладателем диплома Гарварда.

Через два года Наби по просьбе профессора Роберта Бекмана переходит профессором в Рочестерский университет, где набирает свою группу, один из членов которой всё-таки успел под его руководством получить докторскую степень. (Роберт: «Я видел в нём молодого человека с невероятно проницательным интеллектом. Он обладал ясным складом ума и почти энциклопедическими знаниями по органической химии».) Визитной карточкой Рочестерского университета могут служить его выпускники – 8 лауреатов Нобелевской премии. Узнав об этом, я уже как-то иначе стал воспринимать слова одного из его коллег: он не может ручаться, что Наби стал бы Нобелевским лауреатом, но убеждён, что его имя непременно фигурировало бы в числе номинантов.

Помимо рассказа о жизненном пути Наби, в фильме немало места отведено траурной церемонии памяти его семьи, организованной университетом, коллегами и друзьями в США, которая, нужно признать, впечатляет. Вначале я напрягся, увидев, что она проходит в церкви, да ещё слово взяла женщина-священник (протес­та­нтский обряд позволяет это). Было опасение, что столь откровенное конфессиональное несоответствие ис­-
портит действо, мешая восприятию происходящего. А на деле всё оказалось на удивление естественно и гармонично. Выступление же именно женщины-священника придало действу особую утончённость и печаль. Его содержание было достойно храма любой конфессии и памяти тех, кому оно посвящено.

Эмоций добавляло и приличествующее случаю музыкальное сопровождение (Чайковский, Бах…). Особенно трогательно смотрелась американская соседка и подруга Натальи, игравшая на скрипке.

Мы видим, с каким тактом и благородством выстроена церемония, как искренне переживается происшедшее коллегами, друзьями, соседями Наби и Натальи не только из самого Рочестера, но и прибывшими из Огайо, Нью-Йорка и Бостона. Мы видим, как бережно эти тёплые, эмоциональные американцы, заполнившие церковь, относятся к памяти тех, с кем трудились или жили рядом, и понимаем, что такое возможно только при условии, что подобные же отношения были между ними и при жизни ушедших из неё.

В Огайо университет сажает в своём кампусе мемориальное дерево с табличкой в память о Наталье. В Рочестере университет устанавливает в своём кампусе мемориальную скамейку с табличкой в память о Наби и Наталье, издаёт книгу памяти о них, создаёт фонд имени Наби и Натальи. Фонд в свою очередь учреждает премию, которая вместе с медалью, на которой выбиты изображения Наби, Натальи и маленького Амира, вручается ежегодно наиболее выдающемуся студенту-химику. На церемонию приглашается Дагмара, старшая сестра Наби, которой доверяют вручение. Даже детский сад, который посещал Амир, не остался в стороне. Там собрали в одну книжку все его рисунки, поделки из бумаги, и дети добавили к ним какие-то свои, посвящённые ему. Нельзя сказать, что в Буйнакске не сделано ничего в память о Наби, но у меня впечатление, что у американцев всё это смотрится на совсем другом человеческом уровне.

В фильме нет даже намёка на дидактику. Никто не поучает, но каждый может получить пищу не только для переживаний, но и для сравнений. Он показывает ориентир, в направлении которого должно развиваться наше общество, если мы действительно хотим нормальной, человеческой жизни. Жизни, где человек для государства не на словах, а на деле является самой большой ценностью, к которой оно относится с соответствующим пиететом. Это в свою очередь воспитывает самого человека в духе доброжелательности и уважения к тем, кто вокруг. Фильм действительно оказался о доброте.

Прах Наби и его семьи был перевезён на родину, причём все хлопоты и расходы взяла на себя американская сторона. Он сейчас покоится на старом мусульманском кладбище в Буйнакске. Светлая им память.

Ислам Узалов («Дагестанская правда» от 20.12.2012 г.)

Статьи из «Личность»

Абдулмуслим Абдулмуслимов:«Я ваш и всегда с вами»

331
Когда семейные ценности не являются...

Он сделал много доброго

433
31 марта 1999 года трагически погиб заслуженный работник прокуратуры Дагестана, заместитель...

Зов земли родной

274
Редакция «ДП» открывает новую рубрику, героями которой станут известные политики,...

Легенда вольной борьбы

410
Впервые о Загалаве Абдулбекове я услышал в 1966 году, когда он стал чемпионом Советского Союза...

Умалат – значит предводитель

109
В семейном архиве Умалата Ильмутдиновича Насрутдинова есть фото, где он запечатлен за...

Историк, публицист, общественный деятель

61
Семья играет огромную роль в нашей жизни. Она...

Первый лётчик Страны гор

44
Магомед-Садык Магомедович Исаев был первым дагестанцем, который сел за штурвал самолета. В...

Высвечивая Не подлежит забвениювремя

70
Декабрь Бейбутов (на снимке) – дагестанский...

Благородное наследие

43
Сын достоин памяти своего отца, если продолжает его благородное дело, чтит и с искренним...

Не дрогнуть на избранном пути

115
С момента возникновения наука традиционно считалась...

Тепло Земли – людям

38
Если человек смолоду понимает своё предназначение, то вся его дальнейшая жизнь складывается...