Память в наших сердцах
Нелегко писать о коллегах, которых уже нет рядом с тобой. Не ошибусь, если скажу, что журналистская каста – самая демократичная и терпимая друг к другу в своём сообществе. Взаимные обиды и претензии, если они и возникают, то тут же становятся или шутками, или легендами корпоративного использования. Вот почему, когда вспоминаешь того или иного ушедшего из жизни сотоварища, тебя охватывает щемящее чувство невосполнимой утраты.
К сожалению, уже стало нехорошим алгоритмом бытия: на разломе эпох, в пору геополитических катаклизмов первый удар на себя принимают журналисты. Что и случилось после разрушения СССР в эпоху алчного захвата всего того, что было создано в предыдущий период истории страны усилиями миллионов людей.
Много погибло тогда людей, в том числе и тех, кто не смог проглотить отхваченный кусок. Именно на волне передела материального, а не интеллектуального имущества журналистам пришлось силой слова направить разбушевавшуюся социальную стихию в безопасное русло. При этом они были совершенно безоружны, но не бессильны.
Когда происходят столь масштабные процессы в обществе, возникают противоречия самого разного свойства – от идеологических, политических, экономических до религиозных. А это всё диапазон действий журналиста, если хотите, поле битвы на газетных полосах, в радио- и телеэфире. В таких случаях трудно быть беспристрастным: я имею в виду эмоции, что у совестливого журналиста облекаются в конкретные слова, фразы, образы, которые не всем нравятся. Более того, они опасны своей обратной связью!
Так погибли многие дагестанские журналисты. Сегодня мы вспоминаем наших ушедших коллег, но не хотим вмешиваться в дела судебно-следственных органов, чья задача – выявить виновных и наказать их.
Отнюдь! Мне кажется, иногда народная молва, общественное мнение, родившееся в жарком социальном горниле, суровее и беспощаднее любого приговора, ведь от уголовной статьи можно увернуться ценой неправедных денег. Но как избежать суда людского? Допустим, и тут умудрились надеть маску благообразия, но от божьего суда куда деться?
И всё же правосудие, наверное, должно сказать своё слово. Потому что этих «висяков» – нераскрытых преступлений – довольно много как в стране, так и в Дагестане. На наш взгляд, 15 декабря каждого года для судебно-следственных органов должен быть днём не только памяти погибших журналистов, но и днём самоэкзамена на добросовестное исполнение своих обязанностей. Уважаемые,
библейская заповедь «Не судите, да не судимы будете» не для вас…
Но вернёмся к дате 15 декабря. Она была учреждена в 1991 году по решению Союза журналистов России. Первый раз родственники и коллеги погибших журналистов собрались, чтобы почтить память отдавших свою жизнь за свободу слова в декабре 1991 года. Это случилось после того, как в сентябре 1991 года в Югославии погибли корреспондент российского телевидения Виктор Ногин и оператор Геннадий Куренной. В ходе расследования выяснилось, что машина журналистов была обстреляна боевиками.
Этот день был учреждён для того, чтобы напомнить, какой вклад в развитие общества вносят журналисты, профессия которых была и остаётся одной из самых опасных как в мирное, так и в военное время. Очень давно перед зданием Дома печати в Махачкале торжественно заложили камень, где должен был появиться памятник, посвящённый погибшим при исполнении своих обязанностей журналистов. Прошли годы, но памятник так и не появился. Как не появились и деньги на капитальный ремонт самого Дома печати, фасад которого почти обвалился.
Мы сегодня не называем поимённо наших ушедших товарищей – они в нашей памяти и не только в нашей. Нам же теперь важно, чтобы в стране, в республике больше не возникали социальные разломы, разводящие людей, в том числе и журналистов, по разные стороны баррикад. Слово пишущего человека должно быть не мишенью, а напутствием для добрых и созидательных дел.