Первый дагестанец – доктор технических наук

Сегодня, спустя годы, многие из несправедливо осуждённых в годы репрессий реабилитированы. Но об этом знают лишь их родные и близкие, а полная реабилитация по отношению к этим честным и мужественным людям придёт тогда, когда правду об их трагедии узнает весь народ. Для этого нужны правдивые и честные книги, как книга народного поэта Дагестана Магомеда Атабаева «Высшая мера». Значение этой книги неоценимо, особенно для воспитания молодого поколения, которое так мало знает о трагической судьбе наших славных предков. Прочитав, очень хотелось поделиться впечатлениями, навеянными этой замечательной книгой…      

Историю создают люди, способные своими поступками объединять представителей разных национальностей, преодолевать любые трудности и покорять недоступные вершины, поднимать народ на борьбу против иноземных захватчиков.

Таким был и Даниял Апашев, глава первой столицы Дагестана – Темир-Хан-Шуры, председатель парламента Горской республики и дагестанского Милли-комитета в годы Гражданской войны, выдающийся организатор и общественно-политический деятель  всего Северного Кавказа.

Звезда Данияла Апашева взошла на небосклон Дагестана в суровые годы первой мировой войны.

В смутные времена жизнь сама выдвигает наиболее профессиональных и уважаемых представителей народа на самые сложные участки независимо от какой-либо конъюнктуры, потому что от этого зависит судьба Родины. Так было и в сложных отношениях Кутузова с Александром I, и Жукова со Сталиным.  

Став главой Темир-Хан-Шуры, Даниял Апашев сделал всё необходимое для помощи фронту. Немало сыновей Дагестана сложили свои головы на полях сражений первой мировой войны. Одним из них был старший сын Данияла Апашева Сююнчгерей, павший смертью храбрых далеко от Родины, в австрийских лесах, во время наступления русской армии. Не мог и не хотел глава столицы Дагестана, отправляя чужих сыновей на бойню, оставить своего в тылу. Как бы он смотрел людям в глаза?!

Основоположник Дагестанской национальной милиции, Даниял Апашев со своим летучим отрядом конников смело шёл навстречу вооружённым бандам, которые в 1917 году, пользуясь безвластием, принялись бесчинствовать, грабить, поджигать и убивать безвинных людей, сам лично участвовал в самых трудных операциях.

Он был против всякого рода революций, беспорядков и насилия над личностью. «Дайте стране двадцать лет внутреннего и внешнего покоя, и вы не узнаете нынешней России», — эти пророческие слова, сказанные в начале ХХ века выдающимся премьер-министром России П. А. Столыпиным, погибшим в 1911 году от рук террористов, наверное, не раз повторял и Даниял Апашев.  

Несмотря на идейные разногласия, Даниял умел ценить людей, не позволив разъярённой толпе разгромить дом социалиста Махача Дахадаева в Темир-Хан-Шуре, лично преградив ей путь.

В трагические для Дагестана годы Гражданской войны, когда армия Деникина заняла Порт-Петровск и Дербент, когда шли кровопролитные бои, Даниял Апашев как глава Темир-Хан-Шуры  смело заявил деникинскому генералу, что не допустит, чтобы город стал объектом сражений, добившись добровольного ухода деникинцев из города, и лично выехал встречать красноармейцев, подошедших к городу. Это было 24 марта 1920 года. А 9 июня того же года Апашева арестовали. Так его «наградила» Советская власть за высокие заслуги перед Отечеством.

Многие годы наша историческая наука делала всё, чтобы мы не знали свою историю, историю своих предков, чтобы имена таких прославленных людей, верных, преданных сыновей Дагестана, как Даниял Апашев, были преданы забвению, всё, что с ними связано, находилось под запретом.

По бесчисленным трупам таких мужественных и честных людей, как Даниял Апашев, шла наша страна победным шествием к коммунизму, на крови и трупах бесчисленных жертв строила новые города, новые железные дороги, лагеря… Это тоже наша история, история нашей Родины, которую скрывали долгие годы под громкими лозунгами и рапортами о неслыханных победах.

Но правду не скроешь, как шила в мешке. Так и случилось в конце концов. Теперь мы чувствуем себя в чем-то виноватыми перед жертвами репрессий, хотя нет в том никакой нашей вины. Мы чувствуем, что пришло время покаяния.

Ради восстановления справедливости и сохранения памяти о выдающихся заслугах Данияла Апашева давно назрела необходимость увековечить его доброе имя. Один известный историк писал: «Если в моду войдёт изучение истории, мы спасены. Мы должны, наконец, узнать самих себя, чего бы это ни стоило…» Это нужно не мертвым, а нам, живым, для того, чтобы узнать самих себя, свою истинную историю.

Даниялу Апашеву, находившемуся в заточении, предложили свободу взамен помощи в поимке  Нажмудина Гоцинского, тогдашнего дагестанского имама, который был ему близким человеком, но получили отказ.

Даниял гордился тем благородным поступком, который совершил его славный предок — кадий села Казаныш Абдул-басир, спасший от сибирской каторги после восстания 1877 года в своём прошении князю Маликову знаменитого шейха Абдурахман-Хаджи из Согратля. У достойного потомка кадия мог быть только один ответ:    

— Чему-чему, но этому нас не учили. Я честью не торгую, не предаю людей, тем более друзей.

— Выбирайте: свобода и достойная ваших знаний и опыта работа… или…

— Или что?

— Смерть с вечным клеймом врага народа… Позор.

— Лучше смерть, — твёрдо ответил Апашев. – А что касается позора, правда всё равно победит, история рассудит нас.

И оказался прав: не подвластные политике и воле вождей истинная История, всемогущее Время ставят всё на свои места… А место Данияла Апашева там, откуда никакая сила не сможет вычеркнуть или убрать его имя и заслуги, — в нашей истории и памяти, в статьях и книгах о нём, которые ещё напишут, на улицах и площадях, которым дадут его имя, в первой столице Дагестана, где выдающемуся сыну нашего края поставят, должны поставить великолепный памятник.

Без такого покаяния и очищения ложь и обман будут постоянными спутниками нашей жизни.

Библейская истина гласит: «Не может дерево доброе приносить плоды худые, а дерево худое приносить плоды добрые». Если нужны ещё какие-либо доказательства прекрасных человеческих качеств Данияла Апашева, то они воплощены в его сыне Магомеде.   

После злодейской расправы над отцом он с детских лет вынужден был скитаться по миру… с нестерпимой болью и обидой в сердце. И с огромным желанием выстоять, не утонуть на дне жизни, пробиться. Выйти в люди. Сын «врага народа», гонимый и отверженный. Униженный и оскорбленный до глубины души, он не потерял веру в людей, в добро и справедливость. Терпел голод и холод. И все удары жестокой и несправедливой судьбы…

Конфисковав всё имущество и состояние семьи и выкинув на улицу мать с детьми из родного дома, мальчику всё же дали удостоверение, которое даже сейчас, по истечении стольких лет, невозможно читать без боли и сострадания:

«Настоящее удостоверение выдано Эрпелинским сельсоветом гражданину Магомеду Апашеву в том, что у него не имеется ни имущества и никакого вообще состояния». А в селении стоял большой отцовский дом, который, кстати, до сих пор сохранился.

Потом через много лет, став большим ученым, он в Москве не раз вынимал это удостоверение и читал, грустно улыбаясь. Оно теперь казалось ему каким-то чудным талисманом, спасающим его от бед и невзгод.

Супруга Данияла Апашева Умукусум, как и обещала мужу, сберегла младшего сына Магомеда, тайком отправив его в Баку. С этого момента началась одиссея будущего ученого, одного из создателей советского космического ракетостроения.

Когда за четырнадцатилетним Магомедом пришли сотрудники ЧК, он уже был далеко от Темир-Хан-Шуры. Из Баку кунаки отца переправили его в Среднюю Азию. В те годы тяжких испытаний, голода и тоски по родным, по родине он «заработал» туберкулёз. В 1931 году Магомед Апашев с отличием окончил автотракторное отделение Ташкентского института механизации, стал специалистом по двигателям внутреннего сгорания.

Сложный и проблемный период в жизни Магомеда Данияловича наступил после окончания института. Он мог и хотел отдать жизнь науке. Но судьба бросала его по тогдашнему Союзу.

«Сталкиваясь с людьми, главным законом для которых служили кинжал и тёмная ночь, для других – обман и сила денег, для третьих – интеллигентское сюсюканье о разбившихся идеалах, я понял многое». (Из писем к супруге Нине Владимировне).

С июня 1933 года Магомед Даниялович работает на Челябинском тракторном заводе – знаменитом ЧТЗ. Напряжённо и продуктивно шла работа на этом предприятии.

«С 8 до 17 – на работе в конструкторском бюро по расчёту. С 18 до 20 – читаю, пишу. С 20 до 24 – на испытательном стенде».

«С помощью расчёта составляю скелет будущей машины. Ни один момент в создании машины не проходит без математической проверки её частей. В ритме формул, цифр, в ритме работы машины есть то, что захватывает полностью…»

«Выпуск первого дизельного трактора шёл трудно. В напряжённом режиме жил весь ЧТЗ. Среди работы двадцатитысячного коллектива моя доля не маленькая, так как оформление расчётов веду только я. На заводе, без хвастовства, я единственный, кто достаточно глубоко этим владеет. Без окончания этих расчётов – проектирования всех деталей дизеля – начальство и слышать не хочет о моём уходе. (Из писем к Нине Владимировне).

Они познакомились весной 1936 года в крымском санатории в Алупке —  Нина Владимировна Рудницкая и Магомед Даниялович. Нина Владимировна, инженер-взрывник, попала туда после того как её спасли из завала при неудачном взрыве в шахте, а Магомед Даниялович, инженер ЧТЗ, после ещё одной сильной вспышки туберкулёза. Оба красивые, умные, незаурядные.

И вот весна 1936 г. …Отпуск кончился. Нина Владимировна вернулась в Москву, а Магомед Даниялович в Челябинск, на завод.

Жизнь для Магомеда Данияловича разделилась. Работа на заводе по 12 и более часов в конструкторском бюро, библиотеке. И жизнь в письмах:

«Я не знаю примера, когда бы большое, хорошее доставалось человеку без труда, крови, пота. Необходима крепость, вера в себя, настойчивость».

Временами от окружающей действительности уходить в работу, чтение  Магомеду Данияловичу нужно было ещё и потому, что он много лет был болен. Он мужественно, сначала один, а потом с помощью Нины Владимировны отчаянно и решительно сражался с тяжёлым туберкулёзом лёгких. Горькая юность, голодная молодость, напряжённейшая работа.

Но они выстояли… Магомед Даниялович поступил в аспирантуру Московского автомеханического института в 1939 году. Началась направленная научная работа.
7 июня 1941года. «Сдал экзамены на отлично».

Война. «…Думаю уйти добровольцем. Самое страшное – как бы не оказаться в тягость армии по здоровью. В ближайшие дни иду в тубдиспансер».

24 января 1942 г. «На заводе холод. 1-2 градуса. Ухожу из дома в семь, прихожу в 21-22 ч…»

1943 г. «Безумные очереди за хлебом. Стоял два раза. Не досталось. Буду пытаться ещё, чтобы послать вам» (супруге и дочери).

«Завтра иду на военную перерегистрацию, хорошо, если признают годным».  

Ему так и не удалось попасть на фронт. Всю войну «рядовой, необученный» сын «врага народа» Апашев совершенствовал танковые двигатели, ковал победу советского народа в тылу. 

27 декабря 1945 года защитил кандидатскую диссертацию. Защититься раньше помешала война.

Докторскую диссертацию, посвященную изучению процесса сгорания топлива в двигателях внутреннего сгорания, Магомед Даниялович защитил в 1956 году, став, таким образом, первым дагестанцем – доктором технических наук. Как отметил академик Стечкин, подобное исследование было проведено в Советском Союзе впервые.

Полёты в космос, двигатели для запуска ракет – это было его всегдашней мечтой. И вот, кажется, что соединяются мечты и действительность – стал заведовать отделом в Институте двигателей Академии наук, который работал на космос. Но наверху решили, что эту должность и сверхсекретную работу должен вести член партии. Магомед Даниялович ответил, что если нужны только члены партии, то ему придётся уйти. Он был и остался беспартийным.

Перейдя на работу в Политехнический институт в Москве, теперь Открытый университет, он организовал и возглавил ещё одну на своём жизненном пути лабораторию и кафедру двигателей.   

Здесь он вёл плодотворную научную работу и преподавал, подготовил много учеников, больше пятидесяти из них стали кандидатами и докторами наук, и среди них  дагестанцы. Магомед Даниялович Апашев получил более 15 патентов на изобретения в области ракетостроения и космических аппаратов. Почти все его научные открытия до сих пор строго засекречены.

Несмотря на свои заслуги, он был прост и скромен, умел отменно принимать гостей, быстро находил с ними общий язык, умел говорить тосты, развлекать кунаков. Этого запретить или засекретить не могли, хотя зорко следили, с кем общается, кто к нему приходит, кто уходит…

У него была слабость. Он старался помочь южанам, выходцам с Кавказа и из Средней Азии. Возможно, он это делал в память о своём тяжёлом пути, стараясь облегчить дорогу идущим.

Можно представить, как был счастлив Магомед Даниялович, когда в Махачкале открылся филиал Открытого университета (бывшего Политехнического института Москвы). А в Каспийске тоже благодаря помощи коллег и учеников Магомеда Данияловича организован завод-лаборатория по изучению и созданию подводных торпед. Здесь и теперь активно сотрудничают с дагестанскими учёными коллеги Магомеда Данияловича профессора Владимир Александрович Лурье, Владимир Ильич Бейлин, уважаемый учёный Шамиль Гимбатович Алиев.

Академик Шамиль Гимбатович Алиев считает, что имя выдающегося учёного, доктора технических наук, профессора Магомеда Апашева достойно увековечения. Он предлагает учредить именную стипендию в Дагестанском государственном техническом университете. «Имя нашего земляка-учёного, работавшего в области оборонной промышленности, долгое время было засекречено, — говорит Шамиль Гимбатович, — настало время не только раскрыть его, но и вписать в историю Родины»…

И это символично, потому что Магомед Даниялович очень любил и часто вспоминал Дагестан.

Возглавив в середине 70-х годов московскую комиссию по приему первого агрегата Чиркейской ГЭС, он был рад вновь оказаться в родном Эрпели, куда стремился всю жизнь. Однако он не узнал родное село – так оно изменилось. Он долго стоял, будто что-то обдумывая. Воспоминания детства ощупью узнавали тот двор, отчий дом, где он родился, жил, плакал и смеялся…

По воспоминаниям одной из его двух дочерей Людмилы, пошедшей по стопам отца, в науку, Магомед Даниялович свято берёг память о своём отце и о брате отца Бексултане, расстрелянном в 1933 году.

По сохранившимся фотографиям Даниял Апашев и его брат Бексултан были похожи статью, чувством собственного достоинства, доброжелательным отношением к людям, о чём Людмиле часто рассказывал Магомед Даниялович. Ум, особая нравственная позиция, свойственные им, внушали уважение. Эту родовую красоту и силу характера, твёрдую линию поведения сохранили и передают продолжатели рода Апашевых братья Бексултановы – Абдурагим, Абдулбасир и Бексултан, внуки Бексултана Апашева.

Старший из братьев, Абурагим Абдулзагирович, долгие годы успешно возглавляет самый крупный, многонациональный Хасавюртовский район, неоднократно занимавший первое место по итогам республиканского конкурса на лучшее социально-экономическое развитие.

Средний брат, Абдулбасир Абдулзагирович, заслуженный строитель республики, во главе ПМК за короткий срок заново отстроил печально известное село Первомайское, разрушенное в результате нападения боевиков в 1996 году.

Младший брат, Бексултан Абдулзагирович, мужественный и жизнерадостный человек, директор Финансово-экономического колледжа г. Махачкалы, буквально влюблённый в своё дело, блестяще защитил кандидатскую диссертацию, работает над докторской.                       

Живым примером для братьев долгие годы был отец Абдулзагир, энергичный и неутомимый труженик, передавший в годы Великой Отечественной войны все свои сбережения – 25 000 рублей – в отделение Госбанка для помощи Красной Армии, за что получил благодарственное письмо от самого Сталина. Текст письма содержится в газете «Дагестанская правда» №43 (6569) за 1 марта 1944 года, находящейся в Национальной библиотеке им. Р. Гамзатова.

Дядя, Камиль Апашев, в годы Великой Отечественной войны командовал батальоном. За подвиги, совершённые в боях под Севастополем, храбрый офицер был представлен к званию Героя Советского Союза. В архивах спецслужб до сих пор хранятся документы об этом. Как сыну «врага народа» звезду Героя Камилю Апашеву не дали, зато дали геройски погибнуть за свободу и независимость Родины. 

Эстафета мужества передаётся из поколения в поколения. И уже не удивляешься тому, как эти люди, славные представители рода Апашевых-Бексултановых, так похожи друг на друга, хотя их разделяет по времени целый век.