Религиозный экстремизм в молодежной среде Дагестана

Политологи полагают, что в грядущие десятилетия угроза террористических актов будет определять как политическую, так и экономическую жизнь многих стран. Терроризм уже сегодня становится важнейшим фактором мирового процесса. Все чаще упоминается теория о возможном начале третьей мировой войны, развязанной международным терроризмом, без линии фронта, без тыла, но с огромными жертвами. По мнению ученого-востоковеда В. И. Сажина, одной из отличительных черт современного терроризма является его религиозный, а точнее – исламистский характер. Именно – «исламистский», а не «исламский». Под термином «исламистский» подразумевается политическая составляющая ислама. Именно политика в исламе, которая диктует свою волю и экономике, и военному искусству, и другим сторонам общественного бытия мусульманских народов, выходит в настоящее время на первое место в ряду составляющих элементов этой религиозной системы. В самом широком плане данное явление можно обозначить таким обобщающим термином как «исламизм», то есть предельно политизированная составляющая религии Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует).

Наиболее последовательными приверженцами исламского фундаментализма являются так называемые «борцы за единобожие» и «чистоту ислама» — ваххабиты с их нетерпимостью к нововведениям и жестким отношением к неверным. Это крайнее направление исламского фундаментализма берет свое начало от учения, созданного в середине XVIII в. в Центральной Аравии Мухаммадом ибн Абд аль-Ваххабом. Ваххабизм  был и остается оружием политической борьбы. Так, один из основных постулатов ваххабитского учения гласит, что мусульмане, которые не верят в его основные догмы, уже по этой причине являются неверными и вероотступниками, против которых применение насилия и джихад (священная война) не только разрешены, но и являются обязанностью каждого «правоверного». Один только этот постулат нарушает два фундаментальных положения Корана — запрет на объявление джихада против братьев по вере и запрет ставить под сомнение веру мусульманина до тех пор, пока Бог в день Страшного суда не вынесет решение о его искренности.

Исламским экстремистам и, в первую очередь, ваххабитам, присуще нетерпимое отношение ко всякому инакомыслию, фанатизм, неприятие настоящего и идеализация прошлого.

Большинство из них свято верит в то, что они обладают абсолютной истиной и им надлежит осуществить свою миссию в той части человечества, которая исповедует ислам, и, что самое важное, их не волнует моральная сторона дела: имеют ли они право ставить под угрозу жизнь и безопасность многих сотен и даже тысяч людей во имя достижения счастья в их понимании. Ваххабиты ратуют за насилие и джихад как основные столпы мусульманской добродетели, за узаконенное подчинение женщин, абсолютное отвержение всего современного как того, что противоречит исламу и его милитаристскому миссионерскому рвению.

С 70-х годов 20 в. распространение ваххабизма во всем мире стало важной составляющей внешнеполитической стратегии Саудовской Аравии, где ваххабизм является официальной и обязательной для подданных королевства государственной идеологией. Не менее 6 тыс. благотворительных фондов распространяют в разных странах мира, в т. ч. и в России, ваххабитскую литературу и направляют к местным мусульманам проповедников ваххабизма, подтверждение чему можно видеть конкретно на примере Дагестана. Распространяется ваххабитская литература и через российских (дагестанских) паломников, побывавших в Саудовской Аравии во время хаджа. В одной из таких брошюр, изданных на русском языке, по словам доктора философских наук, президента Института религии и политики А. Игнатенко, рекомендовалось… «убивать мусульман, не посещающих пятничные молитвы». Для распространения ваххабизма активно использовался и продолжает использоваться Интернет.

Существует множество исторических фактов, подтверждающих, что «зеркалом» всех изменений и перемен, происходивших в том или ином государстве, является молодежь – как элемент наиболее чувствительный ко всем социальным и политическим изменениям. Она замечает и остро реагирует на то, что ей кажется несправедливым, то, что не совпадает с ее общим мнением. А сегодня это мнение молодежи зачастую навязывается псевдогероями с экрана телевизора, страниц газет и журналов. Мы то и дело слышим высказывания политиков и общественных деятелей, — казалось бы, умных и образованных людей, —  являющихся той «искоркой», из которой разгорается пламя экстремизма. В этой связи, как пишет Э. Шарафутдинова в своей статье «Мусульманская молодежь Чечни и неправительственные религиозно-политические организации (НРПО)», «особую опасность представляют попытки экстремистов расширить свою социальную базу поддержки, прежде всего за счет привлечения в свои ряды молодежи. В этих целях зарубежные эмиссары направляют усилия на формирование в России своего кадрового резерва, организовывают направление молодых российских граждан на обучение в зарубежные исламские центры. Большинство из них, пройдя подготовку в духе радикализма, после возвращения служат его проводниками». По этому поводу можно также привести утверждение отечественного востоковеда И.П. Добаева, который в своей книге «Новый терроризм в мире и на Юге России» пишет о том, что «к настоящему времени сложилась тенденция к вытеснению лояльного и законопослушного духовенства более молодыми выпускниками, подготовленными в зарубежных учебных центрах». Это не только усложняет отношения между исламскими организациями, но и создает угрозу интересам национальной безопасности страны.

Исторически сложилось, что Дагестан является важнейшим стратегическим объектом на Юге России и одновременно исламским центром Северного Кавказа, поэтому неудивительно, что все попытки расшатать общественно-политическую обстановку в этом регионе предпринимаются экстремистами именно на территории Дагестана.

Подтверждением тому служит нападение ваххабитов в 1999 г. Органами республиканской власти предпринимаются меры по противодействию ваххабизму, однако ситуация остается напряженной. В предпоследнем Послании Президент РД обозначил основной приоритет в деле борьбы с ваххабизмом, которой заключается в том, чтобы бороться не против самих экстремистов, а непосредственно с экстремистской идеологией. Однако, воспринятая с большим энтузиазмом эта идея так и не нашла отклика в сердцах и умах представителей дагестанской интеллигенции и чиновников. А в это же время все больше молодых людей, возрастной контингент которых уже составляет 16-18 лет и старше, становятся объектами ваххабитской пропаганды и зомбируются ее идейными вдохновителями,  а потом  гибнут в результате спецопераций или, как показал последний случай с Ризваном Курбановым, гибнут от рук тех, кто отправил их убивать своих же соотечественнников. 

В сложившейся обстановке дагестанской молодёжи, значительную часть которой составляют студенты, должно уделяться огромное внимание со стороны органов республиканской власти, в частности, Министерства молодежи и Комитета по делам религий, а главное – со стороны органов образования.  Тем более что современное молодое поколение воспитывается в условиях, когда на исторически сложившиеся в Дагестане традиционные, культурные и национальные ценности накладывается отпечаток западной цивилизации. И сегодня можно говорить о том, что дагестанская молодежь вряд ли  является носителем в полной мере той дагестанской идентичности, какая была присуща ей еще даже в советский период. Поэтому, находясь на своеобразном распутье, молодое поколение сильнее подвержено влиянию, которое на нее оказывают происходящие в республике общественно-политические и социально-экономические процессы.

В последнее время часто приходится слышать о так называемом исламском ренессансе, который пришел на смену атеистической эпохе советского времени и призван утолить жажду изголодавшихся по религии людей. В процессе такого духовного возрождения на Дагестан, как на слепого еще неразумного младенца, накинулись со всех сторон приверженцы разных концептуальных течений ислама, среди которых суннизм, суфизм или тарикат, саляфизм и, собственно говоря, сам ваххабизм, пришедший, как было указано выше, из Саудовской Аравии. Учитывая то, что идеология ваххабизма подкупает своими призывами к социальной справедливости, и то, что ее появление пришлось именно на постперестроечный период и начало 21 в., когда российское и, в частности, дагестанское общество испытывало значительные затруднения в социально-экономической и общественно-политической сферах, нетрудно понять, почему эта самая идеология нашла здесь такое большое количество сторонников, жаждущих справедливости.

Стоит упомянуть, что глава МИД России Сергей Лавров, выступая с докладом на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке 23 сентября 2004 года, предложил семь основных путей борьбы с международным терроризмом, в одном из которых российский министр призвал защитить религию и национальную культуру, не допустив реализации плана террористов по созданию «цивилизационного разлома». Спустя четыре года это заявление не потеряло своей актуальности. И сегодня еще более остро ощущается необходимость воссоздания и сохранения в Дагестане его традиционной и культурной идентичности, продолжателями которой должна являться как раз -таки республиканская молодежь. Необходимо осуществлять воздействие на процесс формирования жизненных ориентаций молодёжи и, собственно, на будущее общества, к которому эта молодежь принадлежит. Стоит обратить особое внимание на студентов педагогических учебных заведений, будущих учителей и наставников, которые и должны привить данные ценности детям. Ведь сегодня остро ощущается нехватка специалистов и общеобразовательных предметов в школах и вузах  Дагестана, которые бы давали общие представления о структуре современной культуры, о различии ментальностей и менталитетов, мировоззренческих  ценностях. Одним из наиболее важных методов предупреждения проявления экстремизма в молодёжной среде должен стать диалог между органами власти и молодежной общественностью.

Проблемы, используя которые экстремисты пополняют свои ряды молодыми дагестанцами, различны:  материальные тяготы; недостаток внимания власти и общественных организаций к проблемам молодежи; криминализация молодежной среды; отсутствие организованного досуга; агитационная работа самих организаций экстремистского толка; неблагополучный психологический климат в семье; понижение общего уровня культуры; негативное влияние печатных и электронных СМИ; просчеты власти в антиэкстремистской деятельности, отсутствие или слабость государственной идеологии;  недостаток освещения в СМИ проблемы экстремизма как реальной угрозы для общества;  разрушение моральных и духовных устоев и традиций; отсутствие устоявшегося гражданского общества и прозрачной ротации элит (невозможность для молодежи стать элитой, кроме как экстремистским путем) — неконтролируемая миграция из сельской местности в город и отсутствие адаптационных механизмов в этой сфере.

Не всегда учитывают и другие существенные причины радикализации молодежи: этот процесс подпитывается и быстрыми социальными изменениями. Среди сторонников исламского радикализма есть и хорошо образованные люди, утратившие свои корни, которые хотят влиться в новое международное сообщество, объединяющее активных и целеустремленных людей, готовых пожертвовать своими жизнями ради определенных идеалов. Другое дело, что понимается под идеалами. Это вопрос мировоззрения, устойчивости сознания человека и его умения противостоять опасным идеям, различать суть этих идей за обманчивостью внешних постулатов. Но этот вопрос остается вне внимания общества и научной, педагогической общественности.

Насколько справедливо возлагать на ту часть мусульманской молодежи Дагестана, которая увлеклась максимализмом в суждениях и поведении, всю полноту ответственности за проблему радикализма? Способна ли наша интеллигенция поставить вопрос о собственной ответственности за радикализацию молодежи?  Ведь в немалой степени  ответственность за молодых людей несут их родители, педагоги, ученые и религиозные лидеры, которые зачастую относят себя к исламу лишь внешне, не отдавая ему должного ни в быту, ни в духовной жизни. Мы критикуем молодежь за экстремизм, но не критикуем себя за халатность и попустительство по отношению к своим первостепенным обязанностям. Требуя от молодежи умеренности, мудрости и отказа от радикализма и крайностей, мы обязаны спросить с себя за то, что не предостерегли и не защитили их от заблуждений и преступлений.