Тепло моих сердец

Чем старше становлюсь, тем отчетливее понимаю, что не надо бояться говорить людям, которые вам дороги, о своих чувствах. Так что не буду чахнуть над словами как царь Кощей над златом…

Первой моей подругой в далеком теперь уже детстве была девчонка с двумя русыми косичками и смешной фамилией – Юля Беззубикова. Даже не помню, как зародилась наша дружба, кажется, она была всегда! Мы жили в одном подъезде. Юлька на четвертом этаже, я на втором. Сколько счастливых часов мы провели, бегая из одной квартиры в другую… Замышляя всякие каверзы и разрабатывая «гениальные» планы!

Например, собрать полную бутылку из-под шампанского десятикопеечными монетами (в горлышко другие не проходили), потом на эти деньги купить разные лекарства и раздавать бабушкам. Или собрать всю соседскую детвору, раздать им стихи, разучить песни и танцы и устроить во дворе в беседке концерт для родителей. А еще – самое любимое – дождаться у почтовых ящиков почтальона, забрать у него все газеты и самим бегать по квартирам, разнося почту. Это из добрых начинаний.

Но были и вредности. Собрать початки от съеденной кукурузы и из окна моей квартиры (со второго этажа легче целиться) обстрелять ими мальчишек. Или закинуть недоеденное мороженое (что было довольно редко, мороженого было жалко) в тот же почтовый ящик «королю двора» Алигаджи, которого мы дико боялись. И когда ему приносили очередной номер «Мурзилки», журнал был с сюрпризом.

Вспоминаю, пишу и сама смеюсь. Какое же счастливое и беззаботное время было! Не могу не рассказать еще три эпизода нашего одного на двоих детства.

Эпизод 1: Сабина, Юля и родственники из Перми.

Как и всех детей того времени, нас настоятельно учили быть бдительными. То есть не открывать дверь незнакомым дядям и тетям. Лето. Каникулы. Полдень. Мы прыгаем в резинки у Юльки дома, расставив два стула (кто в теме, тот поймет). Стук в дверь. Смотрим в глазок. За дверью незнакомые мне (что логично) и Юле (что не очень понятно) мужчина и женщина. Дрожащим голосом подруга спрашивает: «Кто там?».

– Это мы, твои тетя Люба и дядя Миша из Перми, – говорят гости.

– Ты их знаешь? – шепотом спрашиваю я.

– Нет. У тети Любы на фотографии были черные волосы. А у этой тетеньки русые (и ничего, что фотографии были черно-белые, ага).

– Может, это бандиты? Детей воруют?

– Может.

– Не будем дверь открывать?

– Не будем.

И никакие уговоры бедных родственников на нас не действовали. Несчастные люди, проехавшие сотни километров, до вечера сидели на лестнице, пока с работы на заводе не вернулись Юлькины родители.

Мои подруги… Такие разные, но такие дорогие. Спасибо вам, что вы есть у меня! Без вас моя жизнь была бы во сто крат тоскливее и скучнее. Вы помогли мне выстоять

Эпизод 2: Сабина, ее хроническая неуклюжесть и стол.

У Натки (младшей сестры Юли) день рождения. В двухкомнатной квартире собрались гости от двух до десяти лет, человек 10. Не придумали ничего лучше, чем играть в догонялки. Ну я и «догнала»… ножку стола. Железную. Рассекла лоб. Кровищи было море. Бедная тетя Оля (мама Юли) чуть сознание не потеряла. Вызвали «скорую», перевязали голову, и меня, как раненого Чапаева, под конвоем Юлькиных родителей отвели домой. А потом еще два дня эти бедные люди приносили мне конфеты и клубнику.

Эпизод 3: Юля, Сабина и сгущенка с какао.

Мама где-то «достала» (да, было время, когда такие продукты доставали по блату) пять банок сгущенки с какао. Наивная, положила ее в шкаф. К несчастью для нее (и для сгущенки) у нас были осенние каникулы. Вот мы и случайно-нечаянно слопали в один присест по баночке. Нас даже наказывать не пришлось, мы сами себя наказали. У Юльки на щеках расцвели розы сорта диатез, а меня, простите за подробности, рвало всю ночь.

…Юлька, Юлька. Сколько пудов соли и конфет мы съели вместе. Но потом ты вышла замуж, укатила в Казань. И теперь наша дружба – телефонно-ватсапная. Но все равно спасибо, что она есть!

Еще одна моя подруга, с которой мы вместе уже тридцать лет, – мой учитель, наставник Элина Сергеевна Петрова. Когда-то, когда только пришла работать в редакцию, я и представить себе не могла, что эта серьезная женщина когда-нибудь станет для меня просто Элей или Элечкой (в зависимости от ситуации) и разница в возрасте не станет помехой нашей дружбе.

Где-то прочитала предположение, что душа человека после его смерти расщепляется на несколько частей. И рождаются новые души – для новых людей. А когда частички одной души встречаются, рождается истинная дружба. Наверное, это про нас с Элей. Уж сколько всего было за эти тридцать лет! И обид, и непониманий, но сквозь все тернии и преграды наша дружба выстояла и приобретала всё новые грани. Теперь мы даже чувствуем друг друга на интуитивном уровне. Стоит мне только заболеть, наутро раздается звонок.

– Сабина, у тебя все нормально? Что-то мне неспокойно, – говорит Элечка.

А если она, не дай бог, не берет трубку, то уже я бью тревогу во все колокола. К сожалению, мы теперь видимся реже, чем хотелось бы, но встречаемся так, словно расстались только вчера. И нам по-прежнему интересно друг с другом и есть о чем поговорить.

– Ты читала новую статью Ямпольской? Нет? Ну ты балда! Я тебе газету оставлю. Все-таки она гений. Какой слог. Как вкусно написано.

И я мчусь к ней, за газетой, потому что если Эля сказала, что это хорошая статья, надо читать!

Вообще «вкусно» – это самый большой комплимент от моей Эли. И когда она говорит так о моих статьях, я на седьмом небе…

Ещё одна моя подруга – Малика. Вы же помните о частицах души? Так вот, она тоже та самая найденная частица. И в этой дружбе уже я мудрая черепаха Тортилла, а Малишка – юный Буратино. Это не просто подруга, это моя несадящаяся батарейка, которая не даёт мне быть спокойной и затягиваться бурой тиной.

Выходной день. За утренней чашечкой кофе, мысленно сама себе завидуя, мечтаю о том, что сегодня никуда из дому не вый­ду, буду читать книжку и наслаждаться ничегонеделаньем. И тут звонок. Знаю я, кто такой неугомонный. Мелькает предательская мыслишка – не брать трубку, но совесть не позволяет.

– Хватит лениться. Собирайся, я уже иду к тебе, пойдем к морю, погуляем.

– Малиш, я устала, не хочу никуда идти.

– Я тебя не слышу, связь плохая…

Эх, если назвался груздем (читай – другом), не говори, что ты подберезовик. Вообще Малика – это я, только в другой жизни, лет этак 25 назад. И мое постаревшее отражение со скрипом поддерживает все ее задумки, даже те, от которых хочется бежать.

Меланхолия – мое перманентное состояние. И в такие минуты у моих детей есть функция «Звонок другу», которая включена 24 на 7.

– Сейчас позвоним Малике, – пугают меня они, если я погрузилась в депрессивно-созерцательное настроение. И всё сразу как рукой снимает. Шучу. На самом деле я очень люблю это стихийное бедствие с тонкой, ранимой душой, которую она тщательно прячет за внешней бравадой.

Мои подруги… Такие разные, но такие дорогие. Спасибо вам, что вы есть у меня! Без вас моя жизнь была бы во сто крат тоскливее и скучнее. Вы остались рядом, когда предавали даже самые близкие люди. Вы помогли выстоять, когда казалось, что жизнь потеряла смысл.

Мужчины любят повторять, что женской дружбы не бывает. Они просто не знают, что женская дружба закаляется, как булат в горниле, и с каждым годом становится всё крепче, как дамасская сталь.