Удивляет не работа – удивляет учитель

Очень важно, чтобы работы были объективно оценены, чтобы к детям было уважительное отношение, но как же я не люблю различные формы давления и нечистоплотность взрослых в этом деле! Не люблю, когда вместо того, чтобы учить детей думать, помочь им усвоить навыки исследовательской работы, за детей пишут взрослые, заставляя их заучивать выступления, а потом бьются во все двери, доказывая, что их ребенка недооценили. Не люблю, когда из научной конференции устраивают фестивали, песни и пляски, декламацию стихов, переодевания, театральные постановки, не понимая, что к науке это не имеет никакого отношения. Но таких примеров все реже, а вот один образец поведения педагога меня поразил.

Стратегия такая: представить работу, в которой нет и тени научности: нет анализа источников, они не упоминаются даже, нет ни одной ссылки, сиротский список литературы из 3-4 книг, которые ученик не открывал, стиль публицистически-слезовыжимательный, корявый, безграмотный язык – в общем, такая работа обычно не допускается к участию. Но работа прошла городской этап и даже заняла первое место. Это как, Махачкала? Прежде чем допустить работу, мы даем ее на рецензию специалисту. Доктор наук отклонила работу: «Работа написана очень неграмотно, тема не раскрыта, много высокопарных слов, нет конкретики, одни общие фразы…».

И вот тут на сцене мгновенно появляется педагог, руководитель работы, учитель истории школы №7 Махачкалы Магомедова М. Р. Яростно и грубо, долго-долго обвиняет сотрудников научного отдела, очень взрослых людей, в необъективности, в стремлении вытеснить лучшую работу ради своих интересов. Приходит ко мне. Я сразу же стараюсь разобраться и, если что, решить в пользу ученика: читаю, прихожу в ужас от работы, терпеливо объясняю учительнице, почему работа отклонена. Начинается действо: возмущение и ссылка на аргумент: «Я пять лет подряд занимаю первые места!». Если такие работы занимали первые места, то у меня нет слов. Обычно учителя, когда им конкретные замечания аргументируешь, все понимают и даже благодарят. Но тут был какой-то особый тип педагога. Обычно так ругаются на рынке №2. Но мания величия наполеоновская. Я объясняю, что педагог по сути подставила ребенка: не научила работать с источниками, не познакомила с культурой научного труда, приучила оформлять полевой материал, превратив его в аргумент «Одна бабушка сказала». Там, правда, в роли бабушки — предок самой руководительницы и ее славный тухум, но без единого подкрепления научной работой (только до революции сколько было источников по битве при Ахульго!), все виснет, особенно с концовкой обращения к мэру построить фонтан в городе.

Удивляет не работа, детская – одно слово. Удивляет учитель, который бился озверело и называл написанное левой ногой непревзойденным по достоинствам опусом. Возмущенная замечаниями, она яростно требовала от меня письменного обоснования отказа. Я объяснила порядок: необходимо написать заявление в наше ведомство, и по запросу министерства я напишу, а без ее заявления и в нарушение положения действовать нельзя. Воинственно (чтобы не сказать «базарно») она отправилась в министерство и письменно солгала: ей, дескать, не объяснили причины отклонения работы.

Я не знаю, сколько человек она подняла на свою защиту. Я удивляюсь: так оголтело наступает сегодня безграмотность, так самоуверенно идет жаловаться учитель, показавший свою полную профессиональную несостоятельность. Вот у нас институт занимается повышением квалификации. Такие учителя в принципе не способны повышать квалификацию, не умеют делать выводы, не умеют учиться. Я спрашиваю, почему она подставила ученицу, неправильно ее ориентируя, не научив работать, сопоставлять, собирать материал, анализировать. Мне в ответ: «Это мой метод!».

Когда это учитель гордился как методом своей отсталостью и своим позором? Когда он научился ломать все барьеры, чтобы любой ценой заставить дать нужный ей результат? Она умудрилась пойти на работу к рецензенту в академию наук и там требовать от нее отчета. Это что было? Двоечники стали героями?

В общем, много вопросов по итогам. Но вопросов не к детям, а к нам, взрослым. Кстати, дети блестяще выступали. Душа радовалась. Какие светлые головы, чистые сердца, какое упоение и увлечение делом! Я понемногу в каждой секции посидела, жаль, всех невозможно было послушать.

А я вспомнила еще одну рецензию из той работы (не нужную нам, но сданную на городской этап). Это была рецензия тоже доктора наук, другого. Хвалебная до неприличия, потому что ни одна строчка оценки и характеристики не совпадала с работой ученицы. Зачем ученый человек пишет то, что никак не соответствует правде? Из каких добрых чувств? И не мы ли часто своей «добротой» рождаем не сомневающихся и воинственных полузнаек?

А с рецензентом этим я встречусь, послушаю доводы.

Девочку мы допустили к участию, но внеконкурсному. Чтобы ребенок не пережил стресс из-за учителя, чтобы понял свои ошибки. Во время защиты девочка все удивлялась, что ей вопросы по научным каким-то книгам задают («они трудные») – не читала. Руководитель ее рассказала историю села и рода, она записала. Так легче. Во время защиты на вопросы жюри учительница не давала девочке отвечать – сама все объясняла, хотя девочке и самой-то говорить было нечего все равно. Надеюсь, она поняла, как надо работать. А вот что поняла учительница, готовая «под ружье» поставить своих людей из каких-то структур, чуть ли не из самых вежливых. Хотела бы я с ее защитниками поговорить, но они не материализовались. Потом такие учителя будут рассказывать, какие нечестные люди в ведомствах сидят, не дают им добиваться правды. Она, конечно, уникум, но не в такой шаржированно-хамской форме, в другой они все-таки встречаются. Вот будем кормить терпением и мягкостью, нежеланием конфликта таких нахрапистых, они же съедят профессионалов, чтобы клонировать себе подобных.