Услышат ли голос урбанистов

— Можно ли сегодня говорить о каком-то дальнейшем городском развитии в условиях существующей хаотичной застройки и попрания всех градостроительных и архитектурных норм?

— При всех существующих проблемах, считаю, что у наших городов сохранился потенциал для развития. Но для этого надо, чтобы к вопросу использования территорий поселений подходили профессионально. К сожалению, руководители муниципалитетов не подключают к этому профессиональных урбанистов, специалистов по проектированию.

Сегодня планирование поселений требует принципиально иного подхода. Любой более-менее значимый проект нужно начинать с исследования той среды, которую ты собираешься перестраивать. Это очень сложная работа. Для этого нужно проводить глубинные интервью с жителями данной территории, социологические исследования, полевые работы. То есть надо исследовать людей в их связи с пространством, а не отдельно два этих фактора друг от друга. В этом суть урбанизма, когда город рассматривается не просто как скопление зданий, а как живой организм.

Но сегодня при застройке эти принципы не берутся в расчет. Появилась у кого-то в голове, как он считает, гениальная идея, есть ресурсы, есть полномочия — он и стремится реализовать её.

В результате имеем картину, как у входа в парк 50-летия Октября на проспекте Шамиля, где установили массивные колоннады, к которым пристроили павильоны. Непонятно, какую функцию несет это сооружение, кроме того, что занимает много места и на него были потрачены большие деньги.

А ведь мы знаем, что эта часть города традиционно является местом отдыха горожан и проведения ярмарок. Это подсказывает простое и изящное решение: установить здесь сборные деревянные прилавки с маркизами, они будут открываться во время ярмарок, затем закрываться. Мы бы имели удобное, понятное для людей пространство вместо массивных строений, которые никак не соотносятся ни с людьми, ни с остальной частью окружающей среды.

— Вы говорите, что чиновники не обращаются за советами к профессионалам. А сами архитекторы пытаются обратить их внимание на эти моменты?

— Если в поле нашего зрения попадает проблема и мы знаем, как ее решить, то делаем это. Приведу один пример. Как-то, проезжая мимо Анжи-базара, я увидел большое скопление людей. Позже прочитал в соцсетях, что там поезд насмерть сбил девушку. После этого мы с коллегами по бюро выехали на место и изучили ситуацию. Оказалось, что пешеходная инфраструктура там отсутствует. Активный пешеходный переход пролегает через железнодорожные рельсы. По нашим наблюдениям, за час здесь прошло примерно 400 человек. Мы подняли статистику и узнали, что в результате наезда поездов здесь в прошлом году погибли 4 человека. Ввод строящихся рядом торговых центров еще более увеличит интенсивность движения, а следовательно и риск для пешеходов.

Кроме того, здесь был большой неиспользуемый участок, практически отсутствовало благоустройство. Одним словом, сложившаяся среда была агрессивна для человека.

Мы разработали концепцию транспортной развязки, которая сделает среду более комфортной для пешеходов. Сняли видеоролик, который в Инстаграме за неделю набрал 900 просмотров. В результате на наш проект обратили внимание руководство Махачкалинского отделения железной дороги и администрация города. Они связались с нами и запросили наши предложения. В ближайшее время мы планируем провести публичное обсуждение проекта. Приглашаем принять в нём участие все заинтересованные стороны.

— Чтобы голос профессионалов звучал сильнее, имел больший вес в нашей столице, был создан Комитет по архитектуре и градостроительству. Как вы взаимодействуете с ним?

— Комитет создан относительно недавно, говорить о каких-то конкретных результатах пока рано. Одно время руководитель этого органа говорил, что они хотят создать единый проектный институт, который возьмет на себя эту функцию от муниципалитетов. Это заявление меня несколько насторожило: как только происходит монополизация чего-либо, качественного продукта не получается. На мой взгляд, нам нужно несколько хороших архитектурных бюро, где будут собраны профессионалы городского дизайна — те самые урбанисты. Всё должно решаться в честной конкурентной борьбе.

– А есть у нас такие специалисты в этой сфере?

– Они есть и у нас, есть в других регионах. Необязательно, чтобы это были наши доморощенные архитекторы. Есть архитектор Филипп Якобчук. Он приезжает в Дербент чаще, чем даже наши коллеги из республики. Он для Дербента принес уже второй конкурс. Любой грамотный архитектор может проектировать для наших городов. Главное, чтобы подходы были современные.

— Если говорить о комплексном развитии территорий, то для этого существуют генпланы поселений. Если бы их соблюдали, проблем не было. Может, не надо изобретать новые подходы, а честно соблюдать имеющиеся?

— Я выскажу мысль, которая некоторым покажется крамольной: на мой взгляд, понятие «генеральный план» безнадежно устарело. На определенном этапе, когда речь шла о масштабном градостроительстве, генпланы сыграли свою позитивную роль. Но сегодня мы не строим города. Мы их настраиваем. Здесь действуют другие принципы.

Например, по старым генпланам значительные территории были выделены под промышленные зоны. Но после развала СССР и распада промышленности они никак не используются, они застыли.

Жесткое планирование имело смысл в советское время, когда была предсказуемость. В условиях рынка, когда экономику, а с ней и все общество периодически трясет, неразумно иметь перспективные генпланы на четверть века. К этому сроку они могут превратиться в бесполезные бумажки. Самое обидное, что из государственного кармана на них тратятся большие средства.

Сегодня во всем мире активно используются смарт-коды территорий и мастер-планы. Что это такое? Смарт-код регламентирует, как человек может использовать свой земельный участок. Если его участок предполагается под индивидуальное жилищное строительство, там прописано, какой процент застройки, какая высота.

А все, что касается нового проектирования, приглашаются архитекторы, им выделяется территория, они делают на нее мастер-план. Архитекторы должны защищать план на городском совете. Если городской совет его согласовывает, по этому мастер-плану и развивается эта часть города.

— Профессиональное сообщество может добиться, чтобы их мнение учитывалось через общественные слушания, другие инструменты. Этот инструмент задействуется?

— Любое изменение вида использования территории поселения должно происходить с согласия общественности. Но другой вопрос: как это происходит? Можно собрать массовку, расписать удобный сценарий, а людей, у которых есть противоположное мнение, задвинуть на задний план. Здесь возникает вопрос, как грамотно организовать процедуру этих обсуждений. Должна быть профессиональная неангажированная модерация. У нас эту процедуру организуют городские власти. Хотя существуют прецеденты в других городах, когда эту функцию на себя берут независимые организации, умеющие проводить публичные мероприятия.

Кроме того, не забываем, что результаты публичных слушаний имеют рекомендательный характер. Иными словами, власть может выслушать людей и сделать по-своему. Но если бы эти решения выносились на голосование в местные собрания депутатов, они были бы справедливыми.

От редакции. Мнение, высказанное Камилем Цунтаевым, может показаться спорным, но оно стоит того, чтобы его выслушать и изучить. Это касается прежде всего чиновников, причастных к управлению городским хозяйством. Может быть, действительно нам надо пересмотреть некоторые закостеневшие взгляды на проблему городской застройки и не бояться применять более прогрессивные методы.

Есть мнение!

Архитектурная мысль, архитектурное творчество живы. Они пробиваются свежими ростками сквозь толщу безвкусия, вандализма.

В Дагестане есть архитекторы со свежим нестандартным взглядом на то, каким должен быть облик наших городов. И они не просто предаются мечтаниям, а работают, создают проекты, выходят с ними на ведущие европейские площадки. Так, 13 марта в Берлине состоялась выставка, на которой были представлены работы молодых российских архитекторов. На этом мероприятии был представлен и Дагестан в лице архитектурного бюро Камиля Цунтаева. До этого сотрудники бюро участвовали во втором российском архитектурном биеннале в Казани, где представили проект жилого квартала «Кырлай» для столицы Татарстана.

Есть и другие примеры, когда дагестанские архитекторы добивались признания коллег. Но они хотят приносить пользу своей родной республике, своему народу! Надеемся, что это наконец произойдет!