Всё остается людям

О его мужестве, стойкости ходили легенды. Он стал олицетворением своего времени. И даже перейдя 90-летний рубикон, оставался востребованным, до конца сохраняя ясный ум и прекрасную память. Многие годы возглавлял Совет старейшин города Махачкалы.

ОТРОЧЕСТВО

Вспоминая молодость, Ибрагим Гаджиевич рассказывал про коллективизацию, Гражданскую и Великую Отечественную войны, про то, как в детстве из уст отца частенько слышал слово «колхоз». Тогда колхоз имени Самурского состоял из 32 объединенных хозяйств и гремел на весь Дагестан, добиваясь высоких показателей. Сюда приезжали за опытом из соседних хозяйств. Ибрагим, как и все дети, мечтал о карьере военного, тогда это было модно. Но судьба распорядилась иначе.

Впервые слова «враг народа» он услышал от взрослых, о них писали в газетах. Все это были люди, о которых он не имел представления. Для него стало страшным известием, что известный в горах революционер Нажмудин Самурский, друг отца, подаривший ему папаху, тоже оказался «врагом народа». «Не может быть! – нахмурившись, тогда сказал ему отец и добавил: – Не задавай лишних вопросов…». А потом забрали и отца. Сколько слез было пролито матерью! Сельчане стали сторониться семьи Далгата, обходили стороной и ровесники Ибрагима. Он помнит, как мать обивала пороги партийных чиновников, писала в высокие инстанции. Отец вернулся домой через несколько месяцев и уже на следующий день занялся делами… Но быть председателем колхоза отказался, не смог простить сельчанам предательства. А Ибрагим уехал в Буйнакск учиться.

Счастливое время бесшабашной юности. Первая любовь — Оля Иванова, дочь сельского кузнеца из Сергокалы. Работа в районо после окончания техникума. А когда пришло время — служба в армии. Затем Астрахань, учеба в стрелково-пулеметном училище. Ротный запевала, спортсмен, отличник боевой и политической подготовки, курсант Далгатов после окончания училища оказался в Белоруссии, в знаменитой советско-финской «сотой» дивизии, отличившейся в начале лета 1941 года. Но это было потом. А когда началась Великая Отечественная война, первый бой с фашистами командир роты принял на границе.

ВОЙНА. ПОЧЕМ ФУНТ ЛИХА

Ветеран вспоминал, как впервые познакомился с командующим 47-й армии, генерал-лейтенантом Гречко, отметившим героизм бойцов 318-й дивизии и полка, вышедших из окружения. Две медали — «За отвагу» и «За боевые заслуги» — позванивали на груди героя. Первую он получил за участие в боях на Ельнинском выступе, вторую — за успешное проведение разведки в тылу врага. Отмечая наиболее значительные боевые операции, ветеран рассказывал, как поступил приказ командования Ставки проникнуть в населенный пункт, расположенный неподалеку от Новороссийска.

В оборонительном районе шли жаркие бои. Вот они, немецкие танки. Заговорили наши пулеметы, начался артобстрел. В этот день бойцы не пропустили ни одного танка. Над Новороссийском стоял дым пожарищ. Ибрагим Далгатов, исполняя обязанности начальника штаба полка, героически вел в атаку солдат. Позже возглавил разведку. Десять раз ходил за кордон в расположение врага. В очередной раз был серьезно ранен. Очнулся в медсанбате. Навестить пришел генерал-лейтенант А. Гречко, решивший лично поблагодарить бесстрашного разведчика. Это была большая честь.

Ранение было столь тяжелым, что врачи подумывали о том, чтобы отрезать руку. Но не сдался солдат, боролся до последнего. Его перевели в Сухумский госпиталь. Сколько пришлось пережить тяжелых операций! А однажды в дверях госпиталя появилась мать. Почувствовало материнское сердце страдания сына. Ценой огромных усилий она добралась до госпиталя и сообщила Ибрагиму трагическую новость: отец, ушедший в начале 1942 года на фронт, пропал без вести.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Через полгода его комиссовали. Покалеченного Ибрагима погрузили на подводу и отправили в родное село. Навстречу бойцу вышли родные, счастливая мать, сестры. А он закусил губу, чтобы не закричать от боли, так ныли фронтовые раны. Накрыли скромный стол. А когда в гости к фронтовику пришел председатель колхоза Г. Казиханов, Ибрагим сказал ему, что хоть завтра может выйти на работу. Председатель даже прослезился, увидев солдатские раны, сказал, что сначала надо подлечиться.

За спиной было семеро голодных ртов. Сердце обливалось кровью, когда видел, как женщины тяжело трудятся на пашне. Пошел бригадиром полеводов. Хоть и с трудом, но усидел на коне. Одновременно работал и преподавал в педучилище на курсах «военное дело». Постепенно раны стали затягиваться. Окрепнув, он старался как можно чаще бывать среди людей. А они уважали его за честность, трудолюбие.

В скором времени ему предложили работу в исполкоме. Это был 1945-й год. Война хоть и шла к концу, но жить все равно было очень нелегко, голодно. И молодой управленец добился, чтобы рабочие карточки получали работники не только исполкома, но и МТС. Это была его личная победа. Он даже наладил производство повидла в Сергокале, что тогда стало большим подспорьем для бюджета сельчан. Пришел конец и войне.

МИРНАЯ ЖИЗНЬ

Но однажды состряпанное клеветническое письмо нанесло фронтовику удар в самое сердце. Он попал в тюрьму за то, что распорядился раньше времени отпустить начальнику почты бутылку масла, а помощнику секретаря райкома партии – кусок хозмыла. Вот такие были времена. Во всем тогда разобрались. Отпустили. Но обида осталась сильная.

Направление работать в Дагпотребсоюзе в Шурогатском районе он воспринял с облегчением. Для него сидеть без дела было хуже смерти. Но лиха беда начало. Однажды его пригласили в МГБ, задали вопрос, не был ли он в плену. «В тылу врага был, но в плену не был», – занервничал Ибрагим. А потом решил обратиться к первому секретарю обкома А. Алиеву, рассказал, что был награжден личным оружием командующим армией А. Гречко. Алиев обещал разобраться. Но тогда недруги оказались коварнее и изворотливее. Он был исключен из партии.

После реабилитации Ибрагима Далгатова назначили директором заготконторы, ответсекретарем Акушинского райисполкома. Казалось, партийная карьера идет в рост. Его направили в Геленджик учиться в партийно-советскую школу. Но вдруг поступило письмо из обкома партии: ему пришлось возглавить транспортно-экспедиционную контору Юждага. Навел и здесь порядок. А однажды встретил председателя Ванашимахинского колхоза им. Тельмана, и тот предложил: «Идем ко мне главбухом». А что? Почему бы не попробовать? Ибрагим закончил Всесоюзные бухгалтерские курсы.

ЭТО БЫЛ 1954-й ГОД

Только вернулся в село, как его вызвал секретарь райкома и сообщил, что Ибрагима восстановили в партии, и предложили должность завотделом культуры. Но он подумал и решил возглавить избербашскую артель «Кооператор». Здесь встретил свою будущую супругу Екатерину, познакомил ее с матерью. В молодой семье родилось шестеро детей: три сына и три дочери. И опять судьба вмешалась в его жизнь — его назначили начальником Махачкалинского промстройкомбината. Затем звонок из обкома партии, из приемной первого секретаря А. Даниялова, предложившего ему возглавить Дербентское автохозяйство, где дела шли из рук вон плохо.

КРЫША ДОМА ТВОЕГО…

В Дербенте уважали Ибрагима ­Гаджиевича. Автопредприятие с каждым годом расширяло свои возможности. Здесь трудилось более тысячи человек. Но большое хозяйство было и дома, в Избербаше. «Надо было решать, – вспоминает Ибрагим Гаджиевич, – ведь я нес ответственность за сестер, мать, да и своя семья требовала внимания». И Ибрагим Гаджиевич начал подумывать о том, чтобы вернуться в Избербаш. Как раз его звали, чтобы возглавить там автопредприятие. На семейном совете Ибрагим Гаджиевич спросил: «Переедем в Махачкалу или осядем здесь?» Старшие дети настаивали на переезде, жена сказала: «Как ты решишь». Но судьба распорядилась по-своему – забросила в Узбекистан. Прожили здесь два года. Решение вернуться в Дагестан было вызвано болезнью матери, ждущей поддержки любимого сына.

БЫТЬ НУЖНЫМ ЛЮДЯМ

Вернувшись в Дагестан, какое-то время Ибрагим Гаджиевич проработал зам.директора автобазы Дагестанского управления строительства. Но затем его пригласил тогдашний первый секретарь обкома партии М.-С. Умаханов и настоял, чтобы он возглавил Кизлярский комбинат хлебопродуктов. Предстояла серьезная работа. Вместе с секретарем обкома КПСС Шихсаидовым, осмотрев будущее хозяйство, Ибрагим Гаджиевич понял, что необходимо менять систему управления, сложившуюся практику простоев. Но столкнулся с сильным сопротивлением. Пришлось побороться. Но ему было не привыкать. Со временем дела пошли хорошо.

Мало кто прожил жизнь так, как Ибрагим Гаджиевич. Наверное, потому, что иначе жить не мог. Его парадный китель украшали боевые и трудовые награды, перечисление которых заняло бы не одну страницу. Но важно не это, а то, что прожитые годы, вплетаясь в судьбу нашей страны, сродни драгоценному вкраплению в историю подвига, звенящего орденами мужества, стойкости и любви к Отчизне.